Gedzerath - Рождение легиона
– «Ну что, теперь твоя очередь. Потыкай – и садись рядышком, отдыхать» – хмыкнула я, глядя на сталлионградскую пегаску, с опаской наблюдавшую за нашими действиями едва ли не от входа в комнату. Похоже, она чувствовала себя в этом месте все более и более неуютно, и с трудом удерживала себя от побега на поверхность – «Бриз, ты чего так нервничаешь? Если нужно отлить…».
– «Тут не карашо!» – вздрогнув, призналась кобыла, выдавая свою нервозность вновь прорезавшимся акцентом – «Боюся… Темноты».
– «Ага. А еще – комаров» – хмыкнула капрал, потирая затекшую шею – «Знаешь, какие тут водятся? Не чета вашим, сталлионградским. В этих лесам пони могут высосать за полчаса, доведись ему отправится в них без одежды. Летом слепни да строки[264] житья не дают, зимой – морозы, от которых деревья лопаются… Знаешь, каких огромных личинок доктор Фаст достает из неосторожных пони?».
– «Не хотелось бы убедиться в этом лично» – хмыкнула я, наблюдая в полутьме за эволюцией цветов на морде Сои. Поднявшись, я вновь уставилась на замок, пытаясь своим строгим, «командирским» взглядом заставить того подчиниться, и отворить потайную дверь, ведущую к неисчислимым сокровищам. Увы, странная автоматика осталась глуха к моим призывам, и неизменно радостно или разочарованно откликалась на мои неуклюжие попытки, бибикая и гугукая, словно идиот.
«Хмммм… А что, если что-то выйдет из строя? Что, если кому-то понадобиться срочно войти или испортится что-то в самом замке? Неужели создатели этого устройства не предусмотрели такой вот, «защиты от дураков»? А ну-ка…».
– «Что-то придумали, Легат?».
«Бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»… «Бууууп».
Не отвечая, я взялась за замок, перебирая различные сервисные коды к телефонам. Увы, они оказывались либо слишком короткими, либо не подходили к данному устройству. Да и с чего бы? На моей памяти, во времена Древнего таких продвинутых технологий просто не существовало. Заинтересовавшийся Дух, вновь, несмотря на лето, впавший в свою спячку, уже давно пробудился, и теперь, с интересом, подкидывал мне идеи и воспоминания о запомненных им кодах к домофонам.
«Может, еще и постучать посоветуешь?».
«Не первый день работаем. Вводи!»
«Бип»-«бип»-«бип»-«бип»… «Бууууп».
«А вот и фиг, вот и фиг!».
В ответ до меня донеслась эмоция, похожая чем-то на сокрушенное покачивание головой. Ну ладно, не очень-то и хотелось! В конце концов, какой дурак, работающий с такой продвинутой системой, закроет ее, например, на какой-нибудь древний, известный всем поголовно полицейским, пожарным и скоропомощникам…
«Бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»-«бип»… «Пиииииииииииииииииииии!».
«Ага!».
«Ахренеть! Вот тролли долбанные!».
– «Мэм?!» – вскочив, вскрикнула Тумор, глядя на светлые линии, побежавшие по стене. С негромким свистом, воздух рванулся внутрь большого дверного проема, обрисованного белым светом, рвущимся из-за тяжеленной стальной плиты, медленно и величаво отползающей куда-то вглубь залитого светом пространства. Ее движение было настолько плавным и бесшумным, что если бы не яркий, режущий глаза свет, мы легко пропустили бы ее открытие. Прищурившись, мы уставились на яркий свет, и поэтому едва не пропустили бросившуюся к нам фигурку, с громким топотом выпрыгнувшую из освещенного прохода.
– «Х-хеть!» – посторонившись, я крякнула и приняла на плечо летящую в мою сторону пони, не разбирая дороги, несущуюся прямо к выходу, за которым лежала волнующаяся гладь затопленного уровня бункера. Я все поняла, лишь увидев ее обезумевшие глаза, и быстро, почти интуитивно приняла меры к тому, чтобы остановить эту взбесившуюся лошадь – а ну как навернется, болезная, со скользкого балкончика? Придется ведь за нею лезть, а купания в холодной воде мне были строго противопоказаны, как, впрочем, и ее питье, способное спровоцировать выкидыш или преждевременные роды. Мысли об этом пронеслись у меня в голове мимоходом, заставив лишь удивиться тому, как быстро сработала моя глупая голова, и через секунду я уже прижимала к полу брыкающееся, салатовое тело.
– «Пустите! Пустите меня!» – завопила благим матом зеленая единорожка. Бело-зеленая грива, салатовая шерсть, метка в виде какого-то музыкального инструмента – я узнала эту странную пони. Последние полгода она просто преследовала меня, шныряя за мной по всему Понивиллю и однажды даже взялась таскать у меня документы, которые я, по незнанию, рвала и выбрасывала в мусорную корзину, стоявшую возле двери. Сложно было сказать, что она нашла интересного в перемешанных обрывках и клочках докладов из двух наших лагерей, но на мой взгляд, она была гораздо более странной, нежели бедняга Дэрпи, почитаемая новоселами в нашем городке за местную дурочку. Или блаженную.
– «Вам не удастся это скрыть, слышите?! Пустите, волюнтаристские свиньи!».
– «В моем доме попрошу не выражаться!» – рявкнула я в ответ, чувствуя себя донельзя глупо, словно невольный участник какой-то комедии абсурда – «А ну-ка, Халм, держи эту нарушительницу!».
– «Агась. Уже, мэм!» – дергающаяся пони еще пыталась было куда-то бежать, но опустившееся на ее загривок копыто жеребца быстро пресекло ее попытки вырваться и смыться. Освободившись от обязанности держать этот комок справедливой ярости, я оглянулась, заметив, как в проеме нарисовалась еще одна фигура. Прихрамывающий жеребец осторожно вышел из помещения, скрывавшегося за дверью, поминутно оглядываясь, словно ожидая приказа вернуться назад – «Капрал, глядите, это Нидл!».
– «Так, рядовой, как вы туда попали и почему, мы будем разбираться в казарме» – отрезала Тумор, шустро и довольно умело стреноживая вновь завопившую что-то единорожку – «Она была с вами?».
– «Она прокралась туда каким-то образом, пока мы стояли на часах. Я увидел, как она шарится тут, внизу, светя вокруг заклинанием, и решил спуститься за ней, как вдруг…» – закончить свой рассказ жеребец не успел. Громкий, пронзительный звук сирены оглушил нас, рухнув на наши головы словно сугроб. Вибрирующий, гулкий, он раскатился вокруг, отдавшись в каждой косточке наших тел и вознесся куда-то наверх, заметавшись под куполом потолка центральной шахты бункера.
«БУУУУИИИИИИИИИиииииииииииииииииииии».
– «Мэм, мы должны срочно уходить!» – тряся головой, проорал Нидл, с едва слышными стонами ковыляя в сторону пандуса – «В прошлый раз, после такого же рева, дверь закрылась и не выпускала нас, пока не пришли вы! Эта штуковина не менее трех футов толщиной, и сдвинуть ее просто невозможно!».
