Джон Робертс - Отравленные земли
Анса, представляющий собственное вымышленное посольство, не имел определенного места в процессии, и это его вполне устраивало. Надменные министры старались игнорировать безродного чужеземца, а юноша тем временем гадал, не мог ли кто из них подослать тех убийц. Он воспользовался преимуществом своего неопределенного статуса, чтобы ехать среди охранников и разговаривать с ними. Они с удовольствием отвечали на его вопросы, и юноша много нового узнал о принятых в этих краях способах ведения войны и о боевых приемах.
Когда Анса рассказал им о свойствах своего мощного лука, они проявили лишь сдержанный интерес. По их словам, щиты и доспехи были надежны и непроницаемы для любого такого оружия.
Было ясно, что уже много лет они не видели реальных военных действий. На юношу произвел впечатление их боевой дух, но он знал, что требуется нечто большее, чем гордость и отвага, чтобы выигрывать сражения у воинов, которых вел Гассем. Он надеялся, что пехота Грана лучше оправдает его надежды.
Обустройство лагеря оказалось сложным делом, потому что вельможи и их окружение требовали больших шатров, обставленных со всей роскошью. Анса не относился к этому с презрением, ибо понимал, что любому посольству важнее всего произвести впечатление на другую сторону. Демонстрация богатства означает власть и могущество их сюзерена.
По мере продвижения на запад, низины понемногу сменились возвышенностью. Как ему и говорили, ночи здесь были холодные и промозглые, с тяжелым туманом, лежавшим на холмах. Колонна шла медленно, и потому Анса воспользовался возможностью и съездил в лес на охоту. Пойманная добыча делала его желанным у любого костра, который он выбирал по вечерам.
Когда они приблизились к реке, дорогу стали заполнять беженцы из Соно, и число их постоянно увеличивалось. Пограничные заставы были запружены людьми, и некоторые предпочитали переплывать реку, а не заниматься формальностями при переходе границы. Во время остановок Анса и его спутники расспрашивали соноанцев. Они услышали рассказы о грабежах, насилии и опустошении в устрашающем масштабе. Завоеватели захватывали землю, домашний скот и урожаи, насиловали по своему желанию, забирали трудоспособных мужчин для рабского труда на осадных работах. Работорговцы, которые шли вслед за армией, как летучие мыши-падальщики, вели мужчин, женщин и детей, связанными, в длинных скорбных процессиях.
Все это было достаточно обыденным для любой войны. Больше всего поражала та невероятная скорость, с которой Гассем завершил покорение значительной части Соно. Создавалось впечатление, что его войска повсюду, в то время, как король сидит беспомощно в своей столице, осаждаемой Гассемом.
Хотя Анса и не общался с ними, он пристально следил за вельможами. Лица их были угрюмы: они сознавали, что Гассем, устами своей королевы, будет проводить переговоры с позиции бесспорной силы. Лишь советники Флорис и Импимис оставались невозмутимы, но потому ли, что они так хорошо владели собой — или они считали, что им нечего опасаться островитян, Анса сказать не мог.
Глава пятнадцатая
Они подъехали к склону холма, полого спускавшемуся к реке. На первый взгляд, река Колль представляла собой поразительное зрелище. Даже в засушливых краях далеко на севере она внушала восхищение, но по пути через джунгли многие притоки сбрасывали в нее свои воды, и Колль разливалась, как настоящее море. Однако, хотя она и была широкой, но не глубокой, ее течение было спокойным, исключая то время, когда река вздувалась от дождевых потоков.
Остров Печали представлял собой удлиненный овал посреди русла, северная часть которого представляла собой низкий лесистый холм, а южная — низину, поросшую травой. Даже издалека они могли видеть, что там были возведены красочные шатры, и паслось множество животные. Блики слепили глаза — это солнечный свет отражался от клинков и наконечников копий. Прежде чем они начали спускаться к реке, лорд Флорис попросил сделать остановку и по отдельности обратился к дипломатической миссии и охране. Анса прослушал обе речи.
— Господа, — начал он, — женщина, с которой мы вскоре встретимся, представляет дикаря, запятнанного кровью, который претендует на королевское величие. Однако, как это ни покажется смешно, на нас возложена обязанность вести себя так, как если бы она в самом деле была тем, кем себя провозглашает. Ведите себя со всей торжественностью и учтивостью, которые вы привыкли проявлять по отношению к истинным членам королевской семьи. Нам неизвестны намерения этих разбойников относительно Грана, и именно это мы должны узнать. В настоящий момент наши отношения не враждебные, и мы желаем, чтобы они таковыми и оставались. Если поведение королевы или ее приспешников покажется вам грубым или вызывающим, вы должны помнить, что они варвары, незнакомые с цивилизованными нормами поведения. Не обижайтесь, или по крайней мере, не выказывайте обиды. За оскорбления всегда можно отплатить позднее, в более благоприятное для нас время.
Он подъехал к собравшимся слугам и охранникам и обратился к ним:
— Друзья мои, мы находимся среди дикарей, но вы должны помнить, что мы пришли к ним с миром. Варвары, которые там находятся, не являются частью цивилизованной армии, к какой вы привыкли, а представляют собой часть многоязычной орды, отбросы многих народностей, побежденных разбойником Гассемом. Среди них есть воины с островов, которых называют шессинами, известные во всем мире своей гордостью и высокомерием. Вы должны смириться с любым проявлением дерзости и не позволить вовлечь себя в споры. Если представителям короля Гассема не понравится, как пойдут переговоры, они могут велеть своим людям оскорбить вас, пытаясь заставить первыми обнажить оружие. Таким способом они смогут утверждать, что мы сорвали переговоры. Это старый прием, и именно поэтому мы всегда используем элитных солдат для нашего эскорта вместо обычных войск. Вы все люди дисциплинированные и умеете держать себя в руках. Запомните то, что я сказал, и покажите этим дикарям, как ведут себя настоящие солдаты.
Подготовленные таким образом, они стали спускаться по склону в полном великолепии. Военные музыканты играли на флейтах, трубах и барабанах, торжественно вышагивали знаменосцы… Это было впечатляющее зрелище, но Анса хотел бы знать, вызывает ли оно среди варваров страх, или веселье. Он подозревал последнее.
Вскоре они подъехали к пограничной заставе, где небольшая группа взволнованных чиновников пали ниц перед королевскими посланцами. Остров был во власти захватчиков, поэтому беженцы более не пытались пересекать границу в этом месте. К широкому причалу, построенному из толстых бревен, был привязан огромный плот, достаточно вместительный для того, чтобы разместить всю дипломатическую миссию без военного эскорта. Анса взошел на паром вместе со всеми посланниками и с интересом наблюдал, как наски поворачивали огромный кабестан, перемещая плот к острову на длинных тросах. Тросы провисали, почти касаясь поверхности воды, и Анса предположил, что движение через реку должно проходить по другой стороне острова, на которой имелся мост, соединяющий остров с дальним берегом.
