Никоноров Александр - Достичь смерти
"И как я это сделал?!"
Потом объясню.
Горфи махнул рукой, и зеленый огонь пожрал облако. Пошел пар. Его стало так много, что Переписчик почти что скрылся в нем. Сарпий прыгнул к Горфи и ударил Стрункой прямо в вихрящиеся клубы пара. Пика врезалась в камень. Никого.
Краем глаза Намат увидел схватку Горфи с двумя Переписчиками и поспешил на помощь, оставив Талемано на голема. Из его рук выросли призрачные когтистые лапы, сразу напомнившие Сарпию о дальсиях. Черные, непроглядные, они полоснули по воздуху, оставив за собой темные рубцы, словно кто-то прочертил углем. Намат надеялся сразить Альтеро, но его копье, принявшее тот же цвет, отбило удар. Лапа разлетелась на кусочки.
Откуда-то рядом возник Горфи.
Голем был качественным. С Талема сошло семь потов. Он порывался помочь друзьям, но проклятое создание оказалось сильнее, чем ожидалось. Вдобавок этот мохнатый многолапый урод с острыми жалами на концах каждого пальца на магию не реагировал! Полная невосприимчивость.
"Сочту Испытанием, - решил для себя Переписчик. - Точнее, выступлением на бис!"
Талем хмыкнул и подбросил клинок. Теневое лезвие - это не просто фокусы и вспышки. Это - сотворенное Орденом оружие. И тварь успела убедиться в этом: неподалеку валялись три обрубка, еще два унесло течением. Осталось пять лап.
Талемано поймал клинок.
"Пьеса затянулась".
Голем замолотил по камням. Переписчик легко увиливал, даже не прибегая к магии. Он любил драться оружием, хоть и не был таки же радикалом, как Сарпий. Талем подгадал, когда голем начнет отводить лапу для нового удара, и запрыгнул на нее. Используя разгон, Переписчик оттолкнулся от лапы и, крепко ухватив рукоять кинжала обеими руками, вогнал лезвие в горло твари. Плоть поддалась легко. Талема потянуло вниз, но кинжал замедлил падение. Лезвие распороло туловище голема до самого низа. Из огромной раны вывалились вонючие внутренности, вьющиеся лентами вслед падающему в воду созданию.
Талем побежал к схватившимся с Наматом и Горфи друзьям. В последнего он запустил каменное копье, но его отбили. Сарпий крутанул Струнку и серединой пики ударил по открывшемуся животу Горфи.
Намат остался один против троих. Он попробовал было создать огненное кольцо, но Талемано враз погасил заклинание, а навстречу уже летело брошенное копье Альтеро.
- Нет! - взревел Сарпий и поднял руку.
Копье дрогнуло. Удар пришелся древком, но Намату хватило. Он пошатнулся, но устоял. Талемано и Альтеро уже опутали его подобием Цепей Сумрака, нейтрализуя способность к магии.
- Почему?! - крикнул взбешенный Альтеро.
- Я не стану!.. Их убивать... - Сарпий не мог отдышаться. - И вам не позволю!
Талем с пониманием улыбнулся - с пониманием, какое бывает у людей, только что выслушавших душевнобольного. Сарпий все прекрасно видел, но предпочел не заострять на этом внимание.
- Намат, одумайся, пока не поздно! - обратился он к длинноволосому. - Ты уже подставил четырех своих друзей. Хватит смертей Переписчиков! Нас и так остается все меньше!
- Ты поплатишься! - рявкнул Намат и с надеждой взглянул на приковылявшего к ним Горфи. Он тоже был опутан едва заметной, мерцающей светло-желтым, цепью. Помятый Переписчик потерял самодовольный вид и выглядел расстроенным. Трудно было поверить, что этот щуплый, трусоватого вида человек жаждал завладеть
ша-эной
и бился словно в последний раз.
- Возвращайся в Орден, предатель! - гаркнул Альтеро, покручивая копьями. - Там ты ответишь за свои поступки.
- Отвечу. Если будет перед кем отвечать.
- Будет, поверь мне, - недобро улыбнулся Талем. - Я прямо сейчас отправлюсь вместе с Алем на Фелианти и поведаю обо всем, что вы натворили. Даже не поскуплюсь на визуализацию. Готовьтесь, голубчики, от правосудия не уйти. Мы возьмем вас. Так что лучше бы не скрываться и добровольно отправиться на остров, пока вас не разыскали Провожатые.
- Горфи, пошли отсюда, - бросил Намат, и отвернулся, не отреагировав на угрозу.
- Я бы не... - замешкался Горфи, как-то умоляюще посмотрев на Сарпия и его друзей.
Он понимал, что кампания Намата развалилась на куски. Они проиграли. Талемано не блефовал и мог отправиться на Фелианти так же легко, как и расправиться с Горфи. Он всегда был за справедливость и соблюдал Кодекс как никто иной. Разве что Сарпий относился к Кодексу с особым трепетом. До того момента, как стал инфицированным. Сейчас же Горфи наблюдал, как Талем, верный блюститель свода законов Переписчиков, растоптал его страницы, вступившись за Сарпия и пойдя против собратьев. Клятвопреступник.
"Да и я не лучше, - с обреченностью подумал Горфи. - Сам сделал так же. Вот Намат умеет смотреть на такие поступки через призму Баланса - якобы, он действует во благо. Оказалось, что без Намата я так не умею".
И Горфи понял. Понял, что нужно сделать.
"Спокойной жизни мне больше не видать. Ни так, ни эдак".
Он бросился на Сарпия, обрушив на него сотканное из нависшего сверху облака копье, больше всего напоминающее исполинское веретено. То был финальный аккорд, апогей его мастерства. И когда заклинание удалось, Горфи с удовлетворением осознал, что жизнь прожита не зря. Он достиг всего, чего хотел. Он увидел предел силы.
Облачное копье встретилось со своим младшим собратом - Альтеро вскинул руку и отразил удар, превращая копье в белое облако. Короткий тычок - и второе копье пронзило грудь Горфи. Раненый Переписчик опустил взгляд и посмотрел на рану. Оттуда вытекала густая жидкость. Серая рубашка потемнела, она начала тлеть и вскоре обратилась трухой. Лоскуты упали вниз. Переписчики увидели, что кожа на груди Горфи, подобно ткани, начала иссыхать и отваливаться. Сам же Переписчик улыбался. Его план сработал.
- Спасибо... - промолвил он.
Ноги подкосились.
В реку упало черное тело. Друзья с каким-то притуплением смотрели, куда упал Горфи. Внезапно их ослепило. Не сговариваясь, троица образовала вокруг себя защитную сферу, но благодаря
воздушной глади
Сарпий все понял еще до того, как развеялась белая пелена. Колебания купола и эластичных стенок
рассказали
.
Намат ушел и был уже далеко от них, спешно уходя по разрушенному мосту.
- Тварь! - в сердцах сказал Аль, поправляя фиолетовый плащ.
- Пускай идет. - Сарпий был озадачен. Предательством, атакой, жадностью, смертями собратьев... - Воевать со своими мне хочется меньше всего, даже если они охотятся за мной. - Он вытянул руки и кивнул на них. - Им достаточно смертей.
