Инна Сударева - Король-странник
- Я буду рядом с вами?
- Конечно, детка.
- А Гарет?
- Ты заменила ему мать. Я не против…
И она замолчала. Хотя так просился вопрос: 'А дальше?' Но Марта понимала. 'Дальше' быть не могло. Пока, по крайней мере. 'Я подожду. Я столько ждала. Подожду еще', - сказала она сама себе, прижимаясь щекой к теплой сильной груди любимого мужчины.
А Фредерик наконец-то закрыл глаза, чтоб уснуть. Он изрядно вымотался за этот вечер.
25
Белый Город готовился встречать своего Короля. Больше года прошло, как государь, захолонувшись горем, оставил все и всех и подался странствовать в дальние края. Поговаривали, что он искал смерти на чужих дорогах.
Теперь в столицу принеслись с Западного округа гонцы с известием, что со дня на день Король Фредерик прибывает в город. И везет с собой сына, которому пришла пора быть представленным Благородному собранию и всему народу.
- Может, праздник какой забабахают? - делился с утра мыслями хозяин лучшей столичной сапожной мастерской с соседом-оружейником. - А то жизнь пошла кислая да сонная.
- Конечно кислая, конечно сонная, - соглашался оружейник, протирая развешенные для продажи на стойках у своей лавки щиты. - Ты что ль забыл, кто сейчас за Короля?
Сапожник хмыкнул:
- Да уж. Его милость лорд Гитбор или спит, или пиво кислое пьет. Оттого, видать, и нам всем то кисло, то сонно.
- Старик. Что с него взять, - махнул рукой оружейник. - Вот молодой Король вернется, может, повеселей и станет.
- Вот кабы снова свадьба, - подмигнул сапожник. - Год уж минул. Все чин чином… Согласись, и торговля тогда бойчее.
- Ну это у тебя. - Оружейник вытер пот со лба и присел на лавку у своих стоек. - Помню-помню, сколько башмаков да туфелек тебе заказали - подмастерья еле справлялись. Да и сам не разгибался. - Он кивнул на давно сгорбленную спину сапожника. - А мне б не свадьба, мне б война какая, вот…
- Типун те на язык, бестолковый ты! - шлепнула оружейника полотенцем вышедшая на крыльцо жена. - Войну ему подавай. Мир надоел? Хочешь от сыновей избавиться?
- Эхе, - заухмылялся сапожник. - Вот и женись после этого. - Сам он в холостяках ходил да подтрунивал над семейным соседом.
Тут он засуетился и побежал к своей лавке. Там у входа остановились несколько всадников, по виду - знать. Один уже спешился и рассматривал выставленные на витрине образцы сапог и туфель.
- Утро доброе, господа, - кланялся им сапожник. - Сделайте милость, будьте моими первыми покупателями нынче.
- И тебе утро доброе. - Высокий светловолосый рыцарь в необъятном плаще, что рассматривал товар, обернулся к нему.
- Сэр Элиас! - всплеснул руками сапожник. - Ох, как давно я вас не видел. Неужто последний заказ был неудачным?
- Что ты, Николас, твоей обуви сносу нет. - Элиас Крунос звонко топнул по мостовой.
- Ай, спасибо. - Сапожник и впрямь признал в сапогах рыцаря свои изделия. - Только пора, пора вам новые справлять.
- Так потому и завернул к тебе. Вот с меня мерку снимешь и с супруги моей. - Говоря так, он помог спрыгнуть с белой лошади тонкой румяной золотоволоске с большими голубыми глазами, которые сияли счастьем.
- Поздравляю, - опять поклонился сапожник юной леди и Элиасу. - Не зря, стал быть, пропадали. Всю землю, поди, изъездили, пока красоту такую нашли.
Леди Роксана из Земли Ветряков зарозовелась и приветливо улыбнулась на его слова.
Сапожник провел Элиаса и его юную супругу в комнату для заказчиков.
- Славный город, - сказал тем временем барон Криспин мастеру Линару.
- Вы еще за стенами так говорили, - заметил доктор.
- Значит, правда, - парировал барон.
Линар, чуть поклонившись ему, спешился, вытянул из-за седла замотанное в промасленную ветошь ружье и пошел к оружейнику:
- Привет тебе, Робин.
- И вам здрасте. - Тот поднялся, вытер руки о кожаный фартук и протянул правую доктору. - Чего закажете? Опять шарики?
- И шарики, и кое-что еще. Пошли в лавку - потолкуем.
Барон обернулся к Орни, что сидела на своей пегой лошади и крутила головой, рассматривая все и вся, пробормотал:
- Что ж они нас бросили, - и, спешившись, проследовал в лавку сапожника за молодыми людьми…
Криспин после возвращения дочери из Полночного храма сперва был возмущен ее самовольным бракосочетанием с Элиасом. Но сам ландграф Вильен, который, глубоко чтил старинные обычаи, установил мир.
- Полночный храм - святыня из святынь. На нем рука Господа, в нем - дух его. Всякий обряд в этом месте священен, - говорил ландграф красному от возмущения Криспину, уже готовому бросить новоявленного зятя в темницу. - Не нам, грешным, вмешиваться в дела Всевышнего. А в том, что ваша дочь вас ослушалась, возможен Божий промысел… Последуйте моему примеру, барон, смирите гнев. Я-то, если вдуматься, в большем проигрыше. - И он даже печально улыбнулся бледной, но вытянувшейся в струнку Роксане, которая слушала эти разговоры и была готова в любой момент защищать свой выбор. - Желаю вам счастья, юная леди. Видно, с самого начала не судьба нам быть вместе…
Роксана чуть расслабилась и благодарно ему поклонилась. Элиас поспешил сделать то же самое, утвердив для себя, что ландграф весьма благородный и великодушный человек. 'Если б у меня невесту так увели… - пронеслась мысль, но остыла, потому что вспомнилась история с Мартой, а потом вновь вспыхнула. - Но я же впечатал за это самому Королю!'
Криспин успокоился. А после того как Элиас, пользуясь установившейся тишиной, рассказал подробно, кто он и зачем здесь, а также о том, что Фредерик не просто рыцарь, а цельный Король, барон выказал огромное желание ехать немедленно в Королевство, чтобы благодарить государя за все те услуги, что он ему оказал.
- Заодно гляну, на какое хозяйство ты, зятек, собираешься посадить мою дочку, - буркнул Криспин уже довольно мирно Элиасу.
- Что ж, - одобрил его решение ландграф. - Езжайте, барон. Станьте нашим послом в Южной стране. Я бы и сам поехал, да дела в стране не позволяют оставить все на самотек. Я ведь также в неоплатном долгу у Короля Фредерика, потому и от меня ему - поклон и благодарность. А еще - заверение в том, что я и мое графство всегда готовы помочь ему и его стране, если понадобится. Думаю, это сильнее укрепит наши связи…
С тем барон Криспин и отправился в дальний путь на юг…
Орни, кивнув шести рыцарям, что составляли свиту барона, направила свою лошадь в соседнюю улочку - ей не терпелось самостоятельно познакомиться со столицей.
До чего ж тут все было не похоже на Снежное графство. Даже люди смотрели и разговаривали по-другому: больше улыбались, приветливо раскланивались при встрече. И Орнилле кланялись, и улыбались, особенно молодые люди. Девушка, надо сказать, была немного смущена, думая, что это все от ее прически: она перестала стричься с того дня, как вместе с Фредериком уехала из замка барона Криспина, и теперь светлые с легкой рыжиной волосы отрастали свободно и беспорядочно. Глядя в зеркало, она постоянно думала про себя: 'Ну воробей взъерошенный'.
