Грегори Киз - Адский город
— Какая цена?
— Для работы инжениум требовал души.
Аттребус почувствовал, как мороз пробежал по коже.
— Умбриэль! — воскликнул он. — Аннаиг говорила, что ему тоже нужны души. Он поддерживает свое существование за их счет.
— Вот видишь!
— Но что же произошло с Министерством?
На сей раз Сул долго молчал, и принц даже подумал, что данмер не хочет больше говорить на тему, вызывающую неприятные воспоминания.
— Инжениум взорвался, — вздохнул красноглазый. — Высвободившаяся сила вышвырнула Вуона в Обливион. А Министерство рухнуло на город, разрушив половину Вварденфелла.
— Красный город! — охнул Аттребус. — Так это он виноват? Вуон?
— Не только, но часть и его вины тут есть. А теперь он возвратился.
— Для чего?
— Я не знаю, чего он хочет, что ищет в Тамриэле, но думаю, цели у него есть, и вряд ли они понравятся большинству здешних обитателей. А главная его цель — меч, как мне кажется. Это древнее и опасное оружие, так или иначе связанное с Умбриэлем и Вуоном.
— Все эти годы ты охотился на Вуона?
— Большую часть времени я просто старался выжить.
— Ты был в Морровинде, когда все это случилось?
Сул издал неприятный звук, который, как позже дошло до Аттребуса, был не чем иным, как горьким смешком.
— Я находился в Министерстве, когда разрушился инжениум. Меня тоже выбросило в Обливион, и там я пробыл тридцать восемь лет.
— Вместе с Вуоном?
Данмер потер лоб.
— Инжениум использовал души, чтобы держать открытым источник связи с Обливионом. А если быть точным, то с владениями принца-дейдра Клавикуса Вайла. О нем ты слышал, я думаю?
— Конечно! Недалеко от Имперского города есть его святилище. Говорят, что с Вайлом можно заключить договор, если помолиться…
— Верно. Хотя договор с ним не принесет удачи тому, кто его заключил. Он не самый любезный из принцев Обливиона.
— И, несмотря на это, он позволял Вуону тянуть силу из своего мира?
— Вайл получает силу из украденных душ. Возможно, он даже не заметил утечки. А скорее всего, радовался удачной сделке, поскольку получал силы больше, чем отдавал. Я не исключаю, что Вуон мог вступить в сговор с принцем. Но наверняка я не знаю ничего. — Сул развел руками. — Когда нас втянуло в Обливион, там нас ждало нечто. Но не Клавикус Вайл, я уверен. Это нечто походило очертаниями на человека, созданного из первородного мрака. В его руках был меч, и когда мы лежали обессиленные, эта тварь расхохоталась и швырнула оружие в дыру, через которую мы проникли туда. Я попытался последовать за мечом, но не успел.
— Человек из мрака ждал вас? Откуда он мог знать, что вы попадете в Обливион?
— Сгусток тьмы назвал себя Умброй. Как и Вайлу, мощь ему придавали отобранные души. Он почувствовал утечку силы, вызванную работой инжениума, и даже пытался увеличить ее, но не преуспел. Поэтому стал ждать, рассчитывая на счастливый случай, и предвидел, что наступит день, когда дыра расширится. Вот так он и оказался там.
— Только для того, чтобы выбросить меч?
— Похоже на то. Умбра пленил нас. Ох и силен же он… Почти не уступает мощью принцам. Как я потом выяснил, он обладал силой дейдра — ему удалось отщипнуть немножко от самого Клавикуса Вайла.
— Что? Отщипнуть от принца-дейдра?
— Нет, не кусочек тела вроде руки или сердца, — пояснил данмер. — Дейдра не плотские существа, как ты или я. Но в определенном смысле Умбра достиг успеха и частично повредил Вайла, а тем самым стал сильнее, хотя и не таким же сильным, как Вайл. Во всяком случае, сил сбежать из владений этого принца ему не хватило, и Вайл заточил его.
— Заточил?
— Он слегка изменил сущность границ своих владений, сделав их совершенно непроницаемыми для Умбры и силы, им похищенной. Понимаешь ли, принц старался любой ценой не допустить побега Умбры. Чары, наложенные Вайлом, оказались столь сильны, что вор не смог пройти в возникший разлом… Но выбросить меч сумел.
— Но почему? Почему меч? — задумался Аттребус.
— Умбра утверждал, что когда-то был пленником этого оружия. Он боялся, что Вайл сможет завладеть мечом и вновь загонит его в темницу.
— У меня голова кругом…
— Но ты же сам хотел, чтобы я все рассказал! — резко бросил Сул. — Ладно, обойдусь без излишних подробностей, хорошо? Клавикус Вайл пытался заживить рану и охотился за Умброй. Тот же использовал украденную силу, чтобы спрятаться в одном из городов на окраине владений Вайла. Но убежать он все еще не мог. Вуон пообещал ему, что построит новый инжениум — конечно, при условии, что Умбра сохранит ему жизнь, и тогда они оба получат возможность сбежать из Обливиона. Умбра согласился. Соединив все, что я знаю, можно прийти к выводу, что летающий остров — их рук дело.
— Им удалось стащить целый город?!
— Вот это мне неизвестно, — пожал плечами данмер. — Я никогда не видел город целиком — лишь малую часть. Вуон не слишком-то ласково ко мне относился. Просто не давал умереть, чтобы сохранить возможность меня мучить. Через несколько лет пытки ему наскучили, и мне удалось сбежать. Кое-какими магическими навыками я владею и потому сумел удрать из заточения и от Вайла. Так я оказался в другой части Обливиона…
— Значит, добыть меч стремится Умбра, а не Вуон?
— Все может быть… Кто знает, вдруг Вуон злоумышляет против Умбры и хочет заключить его в клинок? Но как бы там ни было, мы не должны позволить им добиться успеха.
Аттребус открыл рот для нового вопроса, но Сул решительно покачал головой.
— Довольно! Больше знать тебе пока не надо.
— Я… Я вот что хочу сказать: похоже, мы не сможем добраться туда вовремя…
— Сможем, — заверил его серокожий. — Я же говорил, что есть особая дорога. Если мы не погибнем на ней.
— Что это за дорога такая?
— Мы срежем угол. Пройдем через Обливион.
Сказав это, данмер ушел, оставив принца сидеть под ивами и слушать вкрадчивое щебетание ночных пичуг.
Глава четвертая
— Великолепно! — восхищенно произнес Тоэл, и его легкая загадочная улыбка потеплела.
Лорд опустил палец в тарелочку с вязким желе и поднес к губам, медленно облизнул, стараясь ощутить тончайшие оттенки вкуса. Второй рукой он легонько погладил Аннаиг по шее, и девушка почувствовала, как заполыхали щеки.
— Я пришел, чтобы познакомиться с твоим лучшим изобретением. Сегодня вечером мы должны его обсудить.
Тоэл небрежно кивнул вытянувшимся в струнку поварам и удалился.
Все еще смущенная Аннаиг уставилась в тарелку, а остальные работники молча вернулись к столам. Все, кроме Слир.
