Татьяна Стекольникова - Здравствуй, Гр-р!
Витек с Толей, блондином ростом с Дядю Степу — включая Гр-р, все мужики в "Громе" были под метр девяносто и выше, — окопались на кухне.
Я со своими скромными ста шестьюдесятью тремя сантиметрами чувствовала себя среди этих мужиков какой-то Дюймовочкой-недомерком. Хорошо хоть не недоумком, потому что относились ко мне ребята весьма настороженно. Не знаю, что им наговорил Громов, но, похоже, они воспринимали меня исключительно как любовницу босса, которой от безделья пришла в голову блажь поупражняться в детективном расследовании. Кроме того, они явно не понимали, что вообще Громов во мне нашел: вокруг девок пруд пруди, а он выбрал совсем не молодую и не очень красавицу…
— Мальчики, — я решила, что изобретать велосипед нечего, и путь к мужским сердцам следует, как обычно, прокладывать через желудок. — Вы уже обедали?
— Нет! — дружно грянул мужской дуэт.
— А где сам Устюжанин?
— А он по своим делам уехал, на звероферму, тут недалеко, скоро вернется… — ответил Толик.
— Но все, что он нам оставил в холодильнике, мы уже съели, — продолжил он и скосил глаза на снедь, выгружаемую мной из пакетов.
Я все-таки заглянула в холодильник: там еще оставались яйца, немного молока, замороженные овощи. Пошарив в шкафах, я нашла сахар, муку и растительное масло. Духовка включилась без проблем. Ну, поехали…
Мужики бросили свои дела и с интересом наблюдали, как я наливаю молоко в муку, взбиваю яйца, режу хлеб, открываю банки, запихиваю в духовку пирог, а в микроволновку — блинчики с мясом. Гр-р их любит, и у меня всегда есть запас в морозильнике. Через двадцать минут пирог (особо быстрый рецепт — тесто жидкое, как на блины, а наполнение — овощи) готов, чайник закипел, а стол накрыт.
— Прошу, — сказала я. — Садитесь!
— А шеф? — хором взвыли подчиненные.
— А шеф уже здесь… Чем это у вас тут пахнет — я даже проснулся… — Гр-р выглядел вполне бодро.
Штирлиц какой-то — полчаса спит…
— Нина, — Гр-р подмигнул мне, — если у тебя еще и коньячок есть в заначке, я буду тебя носить на руках всю оставшуюся жизнь…
— Ой, смотри… Не я это сказала… Да еще при свидетелях, — я достала из пакета бутылку.
А то я не знаю, что мужикам надо…
— Все, шеф, — пробасил довольный Толик. — Ты пропал…
Обед прошел как нельзя лучше. Мужики смели все, и Толик с Витьком пошли курить на улицу. Я мыла посуду, а Гр-р мне мешал, целуя сзади в шею — мое слабое место, я таю и могу наделать глупостей…
— Я не знал, что это на тебя так действует…
— Еще есть места…
— Покажешь?
— Вот еще, сам ищи…
— Пойдем прямо сейчас…
— Не выйдет — ребята уже возвращаются…
Потом мы сидели за столом, и я разглядывала письмо. Наклеенные вкривь и вкось разномастные буквы, вырезанные из рекламных проспектов и глянцевых журналов — не из газет:
"Сергей, посмотри на меня! Зачем тебе шлюха? Чем она лучше? Я более достойна любви. Купи и мне дом и приходи меня любить. Не послушаешься, передушу всех твоих девок, как крыс. Начну с твоей нынешней".
Подписи нет.
Я держала в руках листок из школьной тетрадки в клетку, а видела буклеты и журнальные обложки с дырками. Я могла сказать, как называются журналы и о чем речь в проспектах. А еще я знала, что смогу найти эти журналы точно так же, как фотографии с прадедушками, стоит протянуть руку…
Тут послышался шум мотора, и во двор въехала машина. Вернулся хозяин дома, ровесник Гр-р, но совершенно седой. Загорелое лицо и серебряная шевелюра — этот контраст делал мужика внешне интересным. Нас представили: Сергей — Нина.
После обычных "Как дела?", "Что нового?" Гр-р попросил Сергея принести что-нибудь из вещей Гали.
— Лучше, если я посмотрю ее комнату, — вмешалась я.
— Нет проблем… — и хозяин повел нас наверх.
— Вот Галина комната. Моя спальня рядом. Это чтобы не будить Галю — мне часто приходится уезжать ночью или возвращаться…
Я нажала на свою синюю кнопку, перед тем как переступить порог, и сразу поняла, что Гали в живых нет. Черный квадрат, черный квадрат, черный квадрат — до чего бы я ни дотронулась. Для верности я подошла к туалетному столику и взяла в руки щетку для волос… Черный квадрат.
Гр-р внимательно смотрел на меня. Я транслировала ему то, что я увидела. Громов удивился — это было заметно по его взлетевшим черным бровям, — но понял, что я ему передаю. Конечно, говорить Сергею о том, что Галя мертва, преждевременно. Мы вернулись на кухню и, оставив Сергея в доме, вчетвером отправились "в город" — как выразился Витек.
Скоро я буду держать в руках журналы с дырками на обложках. Откуда я это знала? Может быть, опять виноват привкус медной монеты?
Мы потихоньку брели мимо одноэтажных, а потом двухэтажных домиков, мимо скверика с березами, мимо скамеек без досок на сиденьях. Парикмахерская…
— Зайдем? — сказала я Гр-р.
— Ну, зайдем, раз тебе нужно…
Толик с Витьком опять схватились за сигареты, а мы с Громовым вошли внутрь.
Два зеркала и два кресла перед ними, сушуар, засыхающие герани на окнах. Два разнокалиберных стула для ожидающих очереди посетителей — если таковые появятся. Но, похоже, последний клиент был здесь в прошлом году. На одном стуле — пачка разноцветных журналов вперемешку с рекламными буклетами и проспектами. Я вытянула из пачки один журнал и показала его Гр-р. Обложка изрезана ножницами.
— Так, уходим, не привлекая внимания, — тихо сказал Громов, и мы вышли.
— А почему мы не дождались парикмахера?
— Потому что можем спугнуть того, кто нам нужен… Все. Возвращаемся. Толя, остаешься на объекте. Витя, узнай у ментов, нет ли трупа, и что это за заведение… Я буду на связи.
Здоровенный Толик умудрился слиться с кустами на противоположной стороне, Витек двинулся дальше в центр, а мы развернулись и зашагали в сторону дома Устюжанина. Через пятнадцать минут мы уже попрощались с хозяином, Громов закинул сумку в джип, подсадил меня, и мы отправились домой, в Энск.
— Трусики не пригодились, — со вздохом сказал Гр-р.
— Подожди, еще не вечер…
— Как же не вечер — когда вечер…
Действительно, солнце село за лес, скоро станет совсем темно.
— Но не вечер жизни…
— А что у нас?
— У нас утро. Мы с тобой всего-то неделю вместе…
— А у меня чувство, что ты была всегда, и меня до тебя не было…
А про Соньку все равно ни звука… мужики, ну как им верить?
Мы благополучно доехали до Энска, если можно назвать благополучным возвращение в молчании.
Из темной прихожей на нас смотрели четыре глаза — четыре зеленых огонька. Но Гр-р видел всего два огня — только кошачьи глаза. То, что глаза домового светятся в темноте, для меня было сюрпризом.
