Маргарет Уэйс - Драконы войны
Найти Джегендара оказалось на удивление легко. Как угрюмо заметил Корион, достаточно просто двигаться туда, откуда раздается плач.
Среди холмов пылал пожар: горел крестьянский двор. Элган подошел туда в человеческом обличье, чтобы не перепугать спасшихся от огня.
Огромный черный дракон, в три раза превосходивший по длине Элгана в его драконьем теле, сидел на стене домика без крыши и, как черный ворон, заглядывал внутрь. Он равнодушно смотрел то в один угол, то в другой. Потом он глянул вниз, на Элгана, остановившегося на некотором расстоянии.
— Кто еще сюда пожаловал?
— Это всего лишь я, Элган. — Он облизал внезапно пересохшие губы.
— Элган? — Черный дракон осмотрел Элгана с ног до головы, не улыбнувшись и не нахмурившись. Джегендар махнул окровавленными когтями. — Все совершенно ясно. Ты здесь, чтобы сразиться со мной?
— Похоже, я вынужден это сделать… — Элган почувствовал, как у него краснеют уши, — потому что, ну… на днях я, похоже, что-то сболтнул насчет того, что знаю, как сражаться с драконами…
— То есть ты хвастался. — Из домика раздался то ли вопль, то ли причитания. — Простите. — Джегендар наметил свою жертву, проследил за ее движением и резко опустил голову, как цапля в ручей. Раздался вопль, а потом еще один. Внутри домика Джегендар снова на кого-то набросился.
— И я тут подумал, — сказал Элган, внезапно устыдившись, что приходится говорить такие слова, — что поскольку и вы не хотите сражаться по-настоящему, мы могли бы разыграть битву понарошку, чтобы это устроило…
— Попробую-ка я угадать. — Черный дракон поднялся и вытер лапой пасть. — Тебя обязала сразиться со мной одна дама. Она хочет, чтобы ты убил меня, поскольку я так жесток, верно?
— Ну, у нее были личные мотивы, в основном имущественного характера…
Джегендар внезапно улыбнулся, оскалив желтеющие клыки:
— А, Белдиезе? И почему меня это совершенно не удивляет? — Один из его клыков был испачкан кровью. Джегендар сказал: — Снова прошу прощения. — Он очистил зуб от крови быстрым движением языка. Глаза его были полуприкрыты, как у мурлыкающего кота.
Потом он снова открыл глаза и спросил:
— И мне никак не отговорить вас от этой… битвы?
Элган честно признался:
— Как бы мне хотелось, чтобы вам это удалось.
— Ну, давайте я попробую. — Как будто мимоходом он швырнул в Элгана камнем размером с кендера. Элган пригнулся, и Джегендар кинул еще один камень и еще один.
Элган, вне себя от ужаса, пополз, пытаясь найти убежище. Через несколько мгновений он, уже съежившийся в канаве и наполовину засыпанный большими камнями, услышал глумливый смех и почувствовал порыв холодного ветра: Джегендар поднялся в воздух и полетел прочь.
Вниз по камням, прямо к Элгану, что-то покатилось; он поднял руку, чтобы защититься от падающего предмета. Его плеча коснулось что-то мягкое, мокрое и мясистое. Элган вздрогнул и задергался под камнями.
Несколько камней откатились в стороны, и показалась голова Кориона.
— Я видел, как он улетел. Большая скотина, верно? Как ты с ним пообщался? — Наклонив голову, он понюхал воздух. — Пахнет кровью. С тобой все в порядке?
Элган вытянул вверх руки.
— Вытащи меня. А потом мы обдумаем нашу завтрашнюю стратегию. — Он посмотрел на черневшую далеко в небе точку. — А стратегия нам нужна очень хорошая.
Элинор, зарывшись лицом в кофту матери, испуганно поглядывала одним глазом.
Одним быстрым движением, так что мать даже не успела возразить, Кори посадил Элинор себе на плечи, схватил ковшик для сидра и бросился на Ганни, который, изображая панику, стал бегать от него по таверне. Они вертелись и уклонялись от ударов, описывали спирали и подпрыгивали у очага, быстро ныряли в холодный воздух возле дверей. Время от времени один или другой выкрикивал:
— Планируй!
— Снижай скорость!
— Бросайся вниз!
— Выходи в петлю!
Элинор размахивала черпаком, стараясь ударить Ганни. Ей было очень весело.
Но Пейланн, Дариен и посетители смотрели на них с опаской, и все заметили, что временами Ганни замирал у окна и пристально всматривался в небо.
Когда Кори, запыхавшись, остановился у стола и посадил девочку на место, Аннелла обняла ее и крепко прижала к себе. Элинор в восторге размахивала ручками.
— Они о драконах знают все!
— Немало, — согласился Ганни.
Взрослые, не особенно доверяя его словам, обратились к Дариену, чтобы услышать его мнение.
— Откуда мне знать? — раздраженно сказал он. — Я всего лишь трактирщик.
Помолчав мгновение, он неохотно проговорил:
— Но немножко о драконах я все же знаю, — потому что на такой работе, как у меня, многое случается услышать. Ну да, все подробности звучат вполне правдоподобно.
Ганни сел возле Бранна, и тот отпрянул от него.
— Вы замерзли? — Ганни указал на очаг, в котором догорали угольки. — Вскоре угли покроются серым пеплом, таким же, который покрывает одежду путника, проснувшегося утром возле костра…
Они проснулись и заметили на своей одежде тонкий слой пепла, будто от догоревшего костра; посмотрев вниз, на долину, они увидели, что она почти полностью окутана дымом. Умывались они молча, не глядя друг на друга.
Так, в человеческом обличье, неся в руках копье и седло, они медленно спустились по склону. Когда Элган и Корион поравнялись с деревенскими жителями, никто не посмотрел на них и не заинтересовался их ношей; всем было слишком тяжело.
Одни, с ничего не выражающим лицом, глядели перед собой пустыми глазами, другие были в ярости, а кто-то плакал. Все тащили сундуки, неудобные, как попало перевязанные свертки, наскоро уложенные мешки из-под зерна. Многие несли младенцев или утомившихся в пути детишек.
Впереди покачивалась охваченная пламенем вывеска таверны «Отдых для путника»; краснели раскаленные от жара буквы.
Среди беженцев был и трактирщик, с трудом ковылявший. На спине он нес полку с оловянными пивными кружками.
Он споткнулся о лежавший на дороге камень. Корион бросился вперед, поддержал его ношу и не дал ему упасть.
— С вами все в порядке?
Трактирщик посмотрел на него, будто не понимая, о чем речь.
— Он сжег наши дома и все хозяйство. — Трактирщик указал в сторону холма, где сквозь дым виднелись развалины домов и надворных построек. — Он сжег все сено, которое мы припасли на зиму. — Трактирщик нахмурился. — Он говорил, что ему нужно размяться перед важным сражением.
Корион и Элган посмотрели вслед трактирщику, с трудом зашагавшему дальше. Элган потер руку в том месте, где ее стягивал договор.
