Елизавета Дворецкая - Дракон восточного моря, кн. 2. Крепость Теней
Она сама не знала, куда бежит, как вдруг впереди показалась поляна, а на ней – большой дом. В дверях стояла женщина – и Элит чуть не закричала от облегчения, узнав ее. Женщина шагнула вперед, пошире открыла дверь дома – белая лань стрелой ворвалась внутрь, и женщина, войдя следом, плотно прикрыла дверь.
Белая лань упала на пол перед очагом, тяжело дыша. Ей хотелось заплакать, но из горла вырывались чуждые странные звуки, похожие на мычание, и от этого отчаяние, не находя выхода, становилось совсем нестерпимым.
– Ах, дорогая моя! – Клиона Белых Холмов опустилась на колени и прижала к себе голову тяжело дышащей лани. – Не бойся, здесь он тебя не достанет.
Этого Элит не боялась: войдя в дом своей матери, она перенеслась в другой мир, где Красный Король Холмов не имел власти. Но сама она еще находилась под властью его чар и оттого не могла даже говорить.
Клиона вытянула руку, и в ладони ее вдруг откуда-то сам собой появился тонкий рябиновый прут.
– Властью, данной мне Великой Богиней, я, Клиона Белых Холмов, освобождаю тебя от чар Боадага и возвращаю тебе человеческий облик! – сказала она и ударила прутом по белой шкурке дрожащей лани. – Предстань передо мной снова в истинном облике, Элит Элга, дочь Форгала!
Ослепительный белый свет охватил все существо Элит, мир дрогнул и вывернулся наизнанку. Только один миг длилось это жуткое ощущение пустоты – и она опять увидела очаг, тростник, на котором лежала, потолочные балки с резьбой… Взглянув на себя, Элит снова увидела собственные руки и ноги, дрожащие от напряжения и усталости, – и наконец-то разрыдалась, почти с наслаждением снова слыша свой настоящий голос.
– Дорогое мое дитя! – Клиона обняла сотрясающиеся от рыдании плечи своей дочери. – Какое счастье, что боги верно направили тебя! Я благословляю деревья, что расступались перед тобой, ветки, что цеплялись за рога твоего преследователя, корни, что попадались ему под ноги. Я знала, что Красный Король попытается овладеть тобой. Ты спаслась, но он придет за тобой снова, ибо нет на свете существа более упрямого и более настойчивого в своих желаниях. Он был моим отцом, ибо Каладболгом создана земля Клионн. Но он не создал меня, а лишь привлек единый малый лепесток от силы Единой Изначальной Богини, которая превыше всех земель и народов. Он вдохнул меня в новорожденную землю Клионн, посадил меня в добрую почву, как человек, что приносит желудь и сажает его. Но я выросла и разрослась, как разрастается дуб, опуская могучие корни глубоко в землю, а крону вздымая превыше всех деревьев, и Боадаг утратил власть надо мной – как уже не властен тот, кто принес и посадил желудь, вырыть из земли и унести взрослый дуб. Он был моим мужем, ибо первым вступил на эту землю и первым завладел ею. Но я отвергла его, отдала свое сердце людям и передала власть над землей Клионн роду человеческому. Он не может простить мне этого и сделает все, чтобы завладеть мною вновь. И для этого ему нужна ты – соединяющая в себе кровь смертных и бессмертных, обладающая властью над земным миром и миром бессмертных. И тебе понадобятся все твои силы, чтобы избегнуть его власти.
– Да, я знаю. – Элит вспомнила, как Красный Король Холмов встретил ее в лесу в облике мужчины, и зажмурилась. Даже в воспоминании его красные глаза вдруг взглянули ей прямо в душу, и она всем существом ощутила, что в этот самый миг Боадаг, где бы он ни был, вздрогнул и обернулся, пытаясь увидеть, нащупать, учуять ее сквозь ткань межмирья. – Он уже пытался обольстить меня своей красотой и сладкими речами. Но я не поддамся ему.
– Не знаю, удастся ли устоять перед ним даже тебе, ибо такова судьба всякой женщины! – Клиона покачала головой. – У всякой женщины, знатного она рода или простого, красива она или нет, замужем или нет – всегда есть возлюбленный в Ином мире. Каждой он является в снах, что забываются поутру, каждую неясная память об этих снах томит и тревожит, вселяет в сердце беспокойство и тоску, толкает на поиски. В лицах всех мужчин она ищет его черты – и счастлива, если находит сходство или думает, что находит. Страдая и причиняя страдания, претерпевая разочарования, она ищет всю жизнь, не зная, что истинная ее любовь живет не в этом мире. Лишь к одной из тысяч и тысяч женщин ее бог приходит в облике смертного мужа. Большинство лишь под конец жизни понимает, что только за гранью он выйдет навстречу к ней с улыбкой на устах и любовью в сердце – там, где она сбросит груз лет и разочарований и вновь станет юной и прекрасной, как Дева Бельтана.
– Но я еще не прожила свой земной срок и мне рано жаждать встречи с возлюбленным с Другой стороны! – отвечала Элит.
Подняв лицо, она вытерла слезы и наконец взглянула на свою мать. И снова ужаснулась. Прежде Клиона всегда выглядела юной девой, не старше собственной дочери, но теперь ее лицо увяло, возле глаз появились морщины, а в уголках губ залегли складки. От нее исходил запах, какой бывает в лесу осенью, – тонкий, влажный, пронзительный запах прели, по-своему прекрасный, и тревожный, пробуждающий в душе тоску по ушедшему лету, и умиротворяющий, обещающий скорый зимний покой. Хоть тысячелетний опыт человечества и говорит о том, что вслед за зимой придет новая весна, но душа не верит и прощается с каждым летом так, будто этот прекрасный теплый мир гибнет навсегда, безвозвратно уходит в черную тьму небытия, тонет в бездне. И сейчас, когда Элит увидела эти признаки старения на лице своей вечно юной матери, ее сердце пронзил ужас: этот мир гибнет действительно навсегда, ибо кто же принесет на Клионн новую весну, если сама душа его состарилась?
– Ты заметила? – богиня острова грустно улыбнулась и поправила прядь, в которой тревожно блестели серебряные нити седины. – Да, я увядаю. В моем лесу наступила осень, и виной тому – проклятье Каладболга. Если оно не будет снято, мне суждено стареть и дряхлеть, сделаться бессильной и отвратительной для взора, пока кости мои не истлеют и я не обращусь в горсть праха. А вскоре после того погибнет земля Клионн – как не живет тело без души, так и остров без меня снова погрузится в пучины моря, откуда однажды вышел.
– Нет, нет, этого не будет! – Элит в отчаянии схватила ее за руки – мягкие, покрытые морщинами, – не в силах поверить, что это зло уже не отвратить. – Не может быть, чтобы ты, часть души Великой Богини, не знала средства спасти себя и землю Клионн! Избавить меня от Боадага! Уберечь остров от его возвращения! Ах, лучше бы он сам задумался об этом – зачем ему умирающая земля Клионн?
– Через землю Клионн он снова выйдет в мир людей и завладеет Зелеными островами. Ты ведь знаешь его силу – он едва не обольстил даже тебя, и все королевы островов падут легкими жертвами его чар. Ведь каждая из них знает о том, что где-то в Ином мире ее ждет страстный и нежный возлюбленный, каждая охотно пойдет ему навстречу, желая еще в земном мире соединиться со своим божеством. Ведь с тех пор, как Боадаг был изгнан с Зеленых островов и на него был наложен зарок появляться здесь в своем истинном облике, он приходил к своим священным супругам только в облике белого оленя… или белого коня. Все королевы знают об этом и помнят о древних обрядах, которым больше нет здесь места, и будут рады увидеть его в том облике, который наиболее желанен сердцу. Он завладеет всеми островами, и тогда Клионн будет ему уже не нужен.
