Роберт Говард - Конан, варвар из Киммерии
— Тина! Как ты здесь оказалась? Я думала, что ты находишься в своей комнате!
— Так это и было, — ответила девочка, переведя дыхание. — Но я потеряла нитку кораллов, которую вы мне подарили… — она подняла ее вверх. Это было не ценное украшение, но она любила его больше, чем все остальные вещи, потому что это был первый подарок Белезы. — Я боялась, что вы не позволите мне ее искать, если об этом узнаете. Жена одного солдата помогла мне выйти из форта и снова вернуться назад. Но только прошу вас, моя леди, не требуйте от меня, чтобы я назвала ее имя. Я обещала, что не выдам ее. Я нашла нитку на берегу пруда, где плавала сегодня утром. Накажите меня, если я сделала что-то плохое.
— Тина! — простонала Белеза и прижала девочку к себе. — Я тебя еще никогда не наказывала. Но ты не должна покидать форт, на берегу расположились корсары, и все еще существует опасность, что пикты подберутся к форту. Идем, я отведу тебя обратно в комнату и помогу снять мокрую одежду…
— Да, моя леди, — пробормотала Тина. — Но сначала позволь мне рассказать о черном человеке.
— Что? — сорвалось с губ графа Валенсо. Бокал выскользнул из его пальцев и со звоном разбился о пол. Он обеими руками вцепился в крышку стола. Фигура согнулась, словно в нее попала молния. Лицо мертвенно побледнело, глаза запали глубоко в глазницы.
— Что ты сказала, девочка? — задыхаясь, произнес он. Он так грозно и дико глянул на девочку, что та испуганно прижалась к Белезе. — Что ты сказала?
— Черный человек, мой лорд, — произнесла Тина, в то время как Белеза, Зароно и слуги обеспокоенно смотрели на графа. — Когда я бежала к пруду, чтобы найти свою ниточку кораллов, ветер дул и жутко стонал, а море кипело словно от страха — и тут появился он на странной черной лодке, окруженной голубыми струями пламени, которые, конечно, не были факелами или лампами. Он вытащил свою лодку на берег около южного рога бухты и зашагал к лесу. Он огромный, сильный человек, темный, как кушит…
Валенсо пошатнулся, словно ему нанесли смертельный удар. Он схватился за горло и поспешно сорвал золотую цепь. С выражением сумасшедшего он затолкал ее в карман и вырвал девочку из объятий Белезы.
— Ты, маленькое чудовище! Ты лжешь. Слышала, как я говорил во сне, и теперь лжешь, чтобы помучить меня. Признавайся, пока я не оторвал твою голову!
— Дядя! — воскликнула Белеза испуганно и попыталась освободить Тину от хватки графа. — Вы в своем уме? Что все это значит?
Он с ворчанием оторвал ее пальцы от своей руки, повернулся и толкнул ее так, что она, споткнувшись, оказалась в руках Гальбро, который смотрел на нее с нескрываемым любопытством.
— Пощадите, мой лорд, — всхлипнула Тина. — Я не солгала вам!
— А я говорю, что ты лжешь! — прогремел Валенсо. — Гобелез!
Вызванный слуга равнодушно схватил ребенка и сорвал платье со спины, затем поднял Тину, завернув ее тонкие ручонки за спину.
— Дядя! — закричала Белеза и постаралась защититься от захвата Гальбро. — Вы, должно быть, сошли с ума! Не можете же вы… о, не можете же вы… — крик придушенно застрял в ее горле, когда Валенсо потянулся за бичом из воловьей кожи с украшенной драгоценными камнями рукояткой и с дикой яростью так хлестнул девочку по спине, что между ее голых лопаток появилась красная полоса.
Крик Тины пробрал Белезу до самого сердца. Ей стало плохо. Как в кошмаре она видела равнодушные лица солдат и слуг. Надменное лицо Зароно тоже было частью этого кошмара. Она почти ничего не видела в этом кровавом тумане, который надвинулся на нее. Только белое тело Тины, спина которой до самой шеи была покрыта красными полосами, крест-накрест пересекающими друг друга, и не слышала ничего, кроме ее криков боли и тяжелого дыхания Валенсо, когда, безумно вращая глазами, он избивал ее и ревел:
— Ты лжешь! Проклятие, ты лжешь! Поклянись, что ты лжешь, или я оторву тебе голову. Он не может преследовать меня здесь!
— Пощадите, мой лорд, молю вас! — визжала девочка. От боли и отчаяния она не подумала о том, что ложь могла бы спасти ее. Кровь красными жемчужинами скатывалась по ее ногам. — Я видела его! Я не лгу! Пощадите! А-а-а-а!
— Идиот! Идиот! — кричала Белеза вне себя. — Разве вы не видите, что она говорит правду! О, вы, животное! Животное!
Разум, казалось, вновь вернулся к Валенсо. Он выронил бич. Казалось, его бил приступ лихорадки. Волосы мокрыми прядями приклеились ко лбу, и пот блестел на его лице, которое превратилось в маску ужаса. Гобелез отпустил Тину, и она жалким плачущим комочком опустилась на пол. Белеза вырвалась из рук Гальбро. Она, рыдая, подбежала к девочке и опустилась на колени возле нее. Она прижала ее к себе, с рассерженным выражением взглянула на дядю, чтобы потрясти его праведным гневом. Но он даже не взглянул в ее сторону, забыв о ней и о своей жалкой жертве. Она не поверила своим ушам, когда он сказал Виллирсу:
— Я принимаю ваше предложение, Зароно. Во имя Митры, мы разыщем эти проклятые сокровища и исчезнем с этого дьявольского берега.
После этих слов Белеза не смогла произнести ни слова. Она подняла плачущую девочку на руки и понесла вверх по лестнице. Бросив взгляд через плечо, она увидела, что Валенсо сидит за большим столом и вливает в себя вино из огромного бокала, держа его дрожащими руками, а Зароно, как стервятник, стоит перед ним. Очевидно, он тоже был ошеломлен происшедшим, но он был готов использовать перемену настроений графа. Он говорил с ним тихим, но твердым голосом, и Валенсо тупо кивал. Гальбро задумчиво стоял в тени, обхватив пальцами подбородок, а слуги вдоль стен украдкой переглядывались друг с другом, пораженные поведением своего господина.
Войдя в комнату, Белеза положила на кровать потерявшую сознание девочку и стала промывать кровавые полосы на спине, а затем смазывать смягчающим боль маслом. Тина слабо стонала. Белезе казалось, что рухнул мир. Она боялась ярости, проснувшейся в сердце дяди. Она никогда не любила его. Он был строг, не проявлял никаких теплых чувств и, кроме того, был скуп и алчен. Но до сих пор она считала его справедливым и храбрым. Содрогаясь от отвращения, вспоминала его глаза и искаженное белое лицо. Что-то до помутнения рассудка испугало его. Почему-то он считал черного человека таким ужасным, что решил продать свою племянницу морскому грабителю. Что скрывалось за этим сумасшествием? Кто был тот черный человек, которого видела Тина?
Девочка бормотала в бреду.
— Я не лгала, моя леди! Я видела черного человека на черной лодке, которая держалась на голубом огне. Это был очень большой человек, темный, почти как кушит, и на нем был черный плащ. Я так испугалась, когда увидела его, что у меня кровь застыла в жилах. Он вышел из лодки, вытащил ее на берег и отправился в лес. Почему граф избил меня только за то, что я видела этого человека?