Морган Родес - Замороженные приливы (ЛП)
Она стянула перчатки.
- Можешь смеяться и делать всё, что хочешь, мне всё равно. Тебя не приглашали на представление.
- Это мой дом и мой дворец. Я могу делать всё, что пожелаю, в том числе смотреть, как ты улучшаешь свои невероятные навыки во владении оружием, - как весело бывает насмехаться над нею, когда есть куча важных дел, - скажи-ка, принцесса, где твои друзья?
-Я говорила, Магнус, что не знаю. Я уверена, что они б не ушли, если б знали, как ты расстроишься из-за их отсутствия. Уверена, они очень скоро вернутся.
- Как ты можешь быть в этом уверена, если не знаешь, куда и почему они ушли?
Она улыбнулась.
- Разве ты не спешишь на заседание совета?
"Сбегаешь от разговора, принцесса? – подумал он. – Как предсказуемо".
- Они подождут.
- Ты уверен? Будь я на твоём месте, я б не заставляла их разочаровываться ещё больше.
У него заканчивалось терпение.
- Ты не на моём месте, к счастью.
Он знал. Курт всё ещё рассказывал Совету сказки о его неуместности, говорил, что принц дурак, принимает плохие решения, не знает, как себя вести. Этот петух может кукарекать столько, сколько пожелает, это не имеет значения. Магнус знал, что он достоин. И, отличие от совета и отца, он беспокоился о лимерийцах.
Он громко вздохнул.
- Почему мы разговариваем? Мы ж никогда не приходим к согласию.
- Может, потому что больше не с кем?
Это оскорбление было куда более неожиданным и обжигающим. Его правая щека дёрнулась.
- Правильно. Никто не знает меня лучше тебя, принцесса.
Она посмотрела на него, поморщив лоб.
- Это не так хорошо, как тебе кажется.
- Правда никогда не хороша, принцесса. Но это свобода. А теперь, прости, - Магнус повернулся и ушёл от неё, прежде чем она успела ответить.
***
Через несколько дней Энцо явился к нему.
- Они готовы, ваше высочество.
Магнус кивнул стражнику и поднялся со стола, заваленного пергаментом. Он был благодарен за передышку от однообразия – всматриваться в бесконечные линии маленьких, узких буковок, при свечах, пытаясь изучить все законы на свете.
Энцо проводил его в северо-западную часть замка, где король держал в холоде заключённых, что были слишком ценны, дабы швырнуть их в темницу со всеми ворами и преступниками. Стены были покрыты тонким слоем льда, но стражники следили, чтобы тут было достаточно терпимо.
В верхней части узкой винтовой лестницы Магнус увидел небольшую круглую площадку, на которой находилось двое новых жителей башни.
- Добро пожаловать.
Две пары глаз уставились на него, одни с ненавистью, вторые с пустотой. Ник натянул цепи, что держали его руки над головой. Напротив него висел Йонас, буквально вытянувшись в своих оковах.
- Почему нас приковали, как воров? – прорычал Ник. – Где Клео? Мне нужна Клео!
Магнус приблизился к ним.
- Вы прикованы, как вор, дорогой Николо, потому что когда-то я обещаю кому-то партнёрство, я рассчитываю на некоторое доверие. Я не хочу, чтобы вы сбегали среди ночи без намёка на то, куда идёте. Это неприемлемо. Насколько мне известно, вы собирали армию, чтобы попытаться свергнуть меня.
- Вдохновляющая идея. Жаль, что я об этом не подумал сам.
- Ты всё ещё считаешь, что что-то значишь, Кассиан? – Магнус улыбнулся и похлопал слугу по щеке.
- Тебе плевать, что я думаю о тебе, - прорычал Ник. – Мне нужна Клео!
- И я хочу, чтобы ты сказал мне, где тебя носило предыдущую неделю, так что мы вновь можем стать друзьями. Опять же, есть вариант казни. Это интересно. Помнишь, Агеллон? И много-много взрывчатки, да?
Йонас не ответил и не отреагировал.
Учитывая его обыкновенное неповиновение, молчание нервировало Магнуса.
- Мы искали принцессе подарок, - сказал Ник. – Чтобы найти что-то достойное, надо много времени и усилий.
- Я хочу услышать это от Агеллона, - Магнус поднял подбородок повстанца и повернул его лицом к себе, ожидая, что Йонас плюнет ему в лицо. Вместо этого, Йонас просто смотрел вперёд остекленевшими, пустыми глазами.
- Что с тобой? – Магнус нахмурился и покосился на Ника. – Он пьян?
Во взгляде слуги мелькнуло что-то странное.
- Нет.
Магнус отпустил Йонаса и обошёл вокруг двух заключённых.
- Оставьте нас, - обратился он к страже.
Они поклонились и покинули комнату, закрыв за собой дверь.
- Где девушки, что были с вами? – спросил Магнус о Лисандре и Оливии. Ник и Йонас вернулись только вдвоём.
- Оливия уехала. И Лис… - Ник едва говорил, - умерла.
Йонас вздрогнул, словно его по спине ударили кнутом.
Магнус молчал, пытаясь унять шок и странное ощущение страха, что появилось у него с этой новостью.
- Как? – спросил он.
Наконец-то Йонас заговорил.
- Твоя колдунья-сестра.
Дыхание Магнуса на мгновение замерло.
- Люция! Вы видели Люцию?
Йонас слабо кивнул.
- Человек, с которым она была, убил Лис. Она пыталась защитить меня, и её разорвало пламенем. Она… Она просто… ушла.
Боль в голосе Йонаса была живой. Магнус чувствовал, как острые когти впивались в его грудь.
Люция и человек, что пытался убить его магией огня, продолжали оставаться вместе с той поры её визита.
- Он, видимо, могущественный колдун, - промолвил Магнус.
- Не думаю, что он колдун, - сказал Ник, и его бравада куда-то пропала. – Я видел его дважды… И это куда сильнее. Принцесса Люция должна была утвердить Родич Огня. И они с Каяном воспользовались его магией. Она контролирует это сейчас.
Магнус вспомнил пожар, что вспыхнул во время нападения повстанцев в лагере у дороги в восточной Пелсии. Всякий раз, когда огонь касался человека, он становился синим и разрушал свою жертву, превращал её в мёртвую скульптуру.
Думать, что эта власть контролировалась кем-то, кто путешествует с его сестрой…
- Почему вы туда пошли? – спросил Магнус, когда его голос наконец-то вернулся. – Принцесса Клео пожелала этого?
- Клео не имеет с этим ничего общего, - отрицательно покачал головой Ник. – Мы искали на рынке подарок, как я говорил. И всё.
Магнус мог пытать, избивать мальчишку, закрыть его, но знал, что эта история не изменится. А Йонас, кажется, уже и так почти мёртв.
Если повстанцы действительно так пострадали, он не реагировал бы на Магнуса.
- И что с нашей сделкой? – спросил Магнус, глядя на Йонаса.
Тот поднял взгляд.
- Ты выбрал это время, именно сейчас, чтобы спросить меня?
- Да. И хочу узнать ответ.
- Я не знаю. Я больше ничего не знаю.
- Я сочувствую твоей боли, Агеллон, правда. Но вместо этого дня придёт следующий, а потом ещё один. Твоя подруга мертва, это ужасно, но ничего не меняется. Ты согласился.
