Стивен Эриксон - Память льда
Послышался чей-то голос: — Карта не покинет нас.
Трое обернулись и увидели подошедшую Серебряную Лису. Позади нее дюжина ривийских воинов поднимала крышку стола.
Быстрый Бен нахмурился, глядя, как невысокие темнокожие мужчины уносят стол. — Рискованно нести объект такой силы в битву, девчонка.
— Нам нужно принять этот риск, Маг.
Вискиджек буркнул: — Почему?
— Потому что карта принадлежит Парану, и она ему понадобится.
— Ты можешь объяснить?
— Мы сражаемся не с одним врагом; так я вижу.
— Я не хочу эту карту, — рявкнул Паран. — Лучше нарисуй ей новое лицо. Во мне кровь Гончей. Я помеха — почему вы не видите этого? Я вижу, знает Худ!
Лязг доспехов предупредил о появлении Каллора.
Вискиджек скривился: — Ты не участник этой беседы.
— Никогда не участник, но часто объект обсуждения… — Улыбка Каллора вышла кривой.
— Не в этот раз.
Запавшие серые глаза Верховного Короля уцепились за Быстрого Бена. — Колдун, ты спаситель душ. А я тот, кто их освобождает. Могу ли я разрубить твои цепи? Легкое дело — оставить тебя беззащитным.
— Еще легче, — отвечал Быстрый Бен, — сделать дырку в земле.
Каллор скрылся из вида — под ним провалилась земля. Залязгали доспехи, раздался яростный рев.
Серебряная Лиса вздохнула, широко раскрыла глаза.
Колдун пожал плечами: — Ты права, мне не важно, кто или что этот Каллор.
Вискиджек подошел к краю провала, заглянул в него: — Он выкарабкивается… неплохо для старика.
— А так как я не глуп, — торопливо перебил Быстрый Бен, — я удаляюсь. — Колдун сделал жест и как будто покрылся пятнами, прежде чем исчезнуть.
Повернувшись спиной к яростно бранящемуся Каллору — его тощие руки уже показались на краю ямы — Вискиджек сказал Парану: — Возвращайтесь к Сжигателям, капитан. Если все пойдет гладко, встретимся в Капустане.
— Так точно, командор. — Паран зашагал прочь.
— Предлагаю, — сказала Серебряная Лиса, наблюдая попытки самовытаскивания Каллора, — нам тоже покинуть это самое место.
— Согласен, девочка.
* * *Шлепнувшийся в седло Вискиджек наблюдал, как колонны Армии Однорукого покидают Крепь. День выдался жарким, во влажном воздухе висело предвкушение грозы. Черные Моранты на кворлах кружились на двойным лагерем. Их было меньше обычного — ведь Достигающий, Закрут, отбыл вместе с Сжигателями мостов капитана Парана четыре дня назад, а восемь из одиннадцати Летунов ночью отправились в Горы Видений, к северо-западным границам Домина.
Командор вымотался. Боль в ноге крала сон, а каждый день полнился заботами о снаряжении, детализацией маршрутов, бесконечными визитами вестников, приносящих отчеты и приказы и с ними же отбывающих. Он спешил поскорее начать марш через полконтинента, только чтобы найти ответы на тысячи стоящих перед ними вопросов.
Позади Вискиджека молча сидел Быстрый Бен. Лошадь мага тревожно дергалась.
— Твоя лошадь отражает состояние твоих мыслей, Быстрый, — сказал командор.
— Да.
— Тебе интересно, когда же я ослаблю поводок, чтобы ты отыскал и догнал Парана и Сжигателей, а заодно удалился от Каллора. Ты также желаешь удалиться так далеко от Серебряной Лисы, как только сможешь.
При этом заявлении Быстрый Бен покосился на него и вздохнул: — Да. Мне же казалось, что я не сумел скрыть беспокойство. По крайней мере не от тебя, это уж ясно. За время нашего пребывания здесь девочка выросла на пять лет или даже больше. Вискиджек, сегодня я видел Майб. Корлат делает что может, и все ривийки тоже… но Лиса высосала из старухи почти все жизненные силы. Худ знает, почему та еще жива. Да и раздумья о прибывающих Т'лан Имассах меня не веселят. И еще Аномандер Рейк — он хочет выведать обо мне все, что только можно…
— Он предпринимал еще попытки?
— Пока нет, но зачем его искушать?
— Ты мне еще понадобишся, — сказал Вискиджек. — Скачи вместе с моими порученцами — мы будем держаться как можно дальше от Рейка. Тем наемники в Капустане заглотили твою наживку?
— Они дергают ее.
— Тогда подождем еще неделю. Если не будет вестей, отправишься сам.
— Да, командор.
— Теперь, — протянул Вискиджек, — почему бы не рассказать мне, что ты еще затеял, Быстрый Бен?
Маг моргнул с невинным видом. — Командор?
— Маг, ты посетил в Крепи все храмы и всех прорицателей. Истратил целое состояние на гадания по Колоде. О Худ, мне донесли, что ты приносил в жертву козла на вершине могильника! Что во имя Бездны с тобой творится, Быстрый?
— Ну хорошо, — еле вымолвил маг, — тот козел был приступом отчаяния. Признаю, меня занесло.
— И что тебе рассказали пропащие духи под могильником?
— Ничего. Там, гм… там никого нет.
Вискиджек подобрался: — Никого нет? Это же ривийский курган?
— Один из последних оставшихся в округе, да. Он был, гм, вычищен. Недавно.
— Вычищен?..
— Кто-то или что-то собрало их, командор. Никогда о таком прежде не слыхал. Страннейшая вещь. Ни одной души в тех курганах не осталось. Интересно, где они?
— Ты меняешь тему, Быстрый Бен. Очень ловко.
Маг поморщился: — Я проводил расследование. Ничего не смог сделать, и все это ни с чем не связано. К тому же официально мы теперь в походе, а? Я же ничего не могу сделать в середине нигде, а? К тому же меня проследили, командор. Эти плененные духи… кто-то их забрал, и мне это интересно.
— Когда сообразишь, дай мне знать.
— Конечно, командор.
Вискиджек стиснул зубы и замолчал. Я же слишком давно знаю тебя, Быстрый Бен. Ты влез во что-то, и это что-то заставляет тебя скакать поджав хвост, как горностая. Жертвоприношение козла, помоги Худ!
Войско Однорукого — почти десять тысяч ветеранов Генабакисской компании — двигалось от Крепи на соединение с армиями Каладана Бруда. Марш начался — на войну против врага, о котором они почти ничего не знали.
Глава 6
Куда ни пойдут они — следом кровь…
Видение Кальбурата,
Хорал Тюм (р. 1134)Салтоанские Закатные Ворота заканчивались широким крытым переходом через канал. И мост, и сам канал давно нуждались в починке — известь рассекали и пересекали длинные, извилистые трещины, достигавшие фундаментов. Салтоан, один из старейших городов на Равнине Видений, раньше стоял на Нож-реке, богатея и разрастаясь от внутриконтинентальной торговли. Но одной необычайно щедрой на дожди весной река изменила течение, уйдя от городских стен. В попытке восстановить доходное сообщение с рекой был вырыт Корселанский канал, а также четыре глубоких пруда — два из них в самом старом русле — для разгрузки и ремонта судов. Мелиорация имела лишь частичный успех, так что последующие четыре столетия стали свидетелями медленного, но неизбежного упадка.
