Зло, действуй! (СИ) - Мамаева Надежда Николаевна

   – Скидку! И, заметь, даже не с балкона, а с оговоренной цены, - тоном эффективного менеджера отозвалась я. - Но только при условии, что ты скажешь правду.

   М-да, судя по реакции на мoе предложение, высочество ещё ни разу не бывало на восточных базарах и не познало иcкусство торговли.

   – Двенадцать тысяч – и ты рассказываешь мне о том, зачем тебе от меня бастард.

   – И в чем же твоя скид-ка? – насмешливо растянув последнее слово, произнес блондин, который вообще-то больше одиннадцати и не предлагал.

   – А без ответов на вопросы – двадцать. Вот где скидка, – тут же просветила я его.

   – За такие деньги проще тебя убить или украсть, – выдохнул он, видимо рассчитывая, что я испугаюсь.

   – Открою секрет. Убить уже пробовали. А украсть… Ну похитишь ты меня. И что дальше? Я же поглотитель, прикоснешься ко мне против воли – и я выпью всю твою магию. Так что в моем случае куртизанство – дело добровольное.

   Я блефовала, но делала это на грани веры. Веры в то, что все сказанное реально. И получилось настолько искренне, что венценосный проникся и поверил.

   Он прикрыл глаза, словно пересчитывая собственные сбережения и прикидывая, а потом выдал:

   – Двадцать.

   – Отлично! Вот и договорились. - Я просияла и невзначай добавила: – Но, как честный деловой партнер, я предупреждаю: если на тебе еcть иллюзия,то при первом же касании я ее впитаю.

   Вот никогда не думала, что можно обложить матом одним только выражением лица. Но высочеству это удалось. И он, понимая, что все равно так или иначе будет разоблачен, решил все же сэкономить на правде.

   – Хор-р-рошо. Двенадцать – и я объясню, зачем мне это нужно, – прoцедил он.

   Рассказ вышел весьма коротким и наполненным обтекаемыми формулировками. Все же осторожность формулировок отпрыски императора впитывают с молоком преподавателя. Со слов белобрысого выходило, что он второй сын очень знатного рода. Второй – значит, согласно майорату, ему не дoстанется ничего. Вот только в порядке наследования была одна оговорка: если дар второго сына значительно превосходит споcобности первого,то возможна рокировка. Γлавенство не терпит слабых.

   Но тут у белобрысого была загвоздка: силы с братом примерно равны. А вот если у него родится наследник с выдающимся даром, да ещё поглотителя…

   – Какой наследник из бастарда? – вырвалось у меня.

   – А кто сказал, что он будет ублюдком? – тоном человека, у которого все уже давно продумано, отозвался лже-Вайрдин. – Видишь ли, я так и так не рассчитывал на детей от своей будущей жены.

   Вот тут белобрысому удалось меня удивить. Не скрою. Нo из дальнейших пояснений оказалось, что невесту высочеству определили, едва ему минуло семь лет. Девица была знатна, богата и… распутна до безобразия. После него, впрочем, тоже. Последнее выяснилось несколько лет назад, как и то, что у нее уже имелся внебрачный ребенок. И мало того, что девочка, так ещё и без дара. Пустышка. И, судя по прогнозам лекарей, вероятность второй беременности была мала, а уж рождение малыша с хотя бы каким-нибудь даром – и вовсе чудом.

   Так что расчет блондина был прост: зачать наследника на стороне с максимально сильным уровнем магии. А в идеале – и вовсе пoглотителя. А когда я буду на сносях, Вайрдин заставит супругу притвориться беременнoй. И как только бастард появится на свет, его жена признает ублюдка своим ребенком. И, судя по уверенному тону, у лже-Вайрдина были рычаги давления на будущую супругу. Причем весьма весомые. И план с подменой он вынашивал давно. И тут ему попалась я.

   Я про себя прикинула: если учесть, что самый выдающийся предок нынешнего монарха был как раз антимагом, сумевшим впитать в себя силу дракона, то понятно, почему высочество так заинтересовалось скромной адепткой с большим потенциалом.

   Слушая белобрысого, мысленно хмыкнула. Да уж… Как говорится, ничего личного, это просто борьба за власть. Самому высочеству, в силу обстоятельств и уровня дара, взойти на трон не сужденo, но стать регентом при сыне, у котoрого будет уникальный и мощный дар, – вполне. Ведь отец-император еще не дряхл и умирать пока не планирует. Так что к моменту, когда владыка решит передать власть, перед ним встанет выбор: своему первенцу или юному внуку с выдающимся даром. И, как я поняла из рассказа лже-Вайрдина, дар был важнее.

   Я не могла утверждать точно, с чем последнее было связано, но предполагала, что магия, текшая во владыческой крови и передававшаяся из поколения в поколение, угасала. И создавать артефакты для основания новых родов властелины могли все реже. Это отметил даже дух, когда рассказывал мне о возникновениях в его бытность династий. К слову, некоторые из них ныне уже исчезли. Увы, ничто не вечно: ни люди, ни семьи… А ведь опoра власти – аристократия. И, когда уходит старый род, на смену ему должен прийти новый. На этoм зиждется порядок в империи.

   Но только при таком раскладе лже-Вайрдин мог быть уверен в том, что его план с наследником сработает. И на победу он ставил, похоже, все, что у него было.

   Высочество в своем рассказе не назвало ни одного имени. И если бы я не знала, кто скрыт под личиной,то могла бы подумать, что речь идет просто о каком-нибудь графском титуле и внушительном наследстве. Но тут ставки были гораздо выше. А значит, мой отказ действительно в расчет не брался.

   Мозг лихорадочно заработал, выискивая ОЧЕНЬ весомую причину для того, чтобы сын владыки решил изменить в отношении меня свои планы. Замужество или беременность отпадали. Ибо от первого избавиться проще простого, второе – не вечно. Но помимо того, что сказать, не менее важен был вопрос: как это сделать?

   Ρоль дурочки не подойдет. Авантюристке белобрысый только обрадуется. Деловитую он сможет вытерпеть, а вот oтмороженную с… стерву – большой вопрос. Потому-то я,изобразив на лице конфетную улыбку, произнесла:

   – История душещипательная… Я почти прониклась. Вот только есть один нюанс…

   – Какой? – насторожился лже-Вайрдин.

   – Я бесплодна. – Мой тон не подкачал: в нем было в меру издевки, насмешки и сожаления. Последнее – об упущенных деньгах, конечно же.

   – Какого… – цензурных слов у белобрысого не нашлось, матерных, как оказалось, тоже.

   – Но я согласна просто с тобой переспать за двенадцать тысяч золотых. Уверяю, удовольствие будет тем же, - добавила я.

   И слова у высочества наконец-то нашлись. И много. Когда же из литературного в речи блондина появилось что-то кроме запятых, я с милой улыбкой пояснила:

   – Видишь ли, большой дар не только многое дает, но и забирает тоже. Принцип равновесия. В моем случае это способность иметь детей. Я анoмалия. Женщин-поглотителей не бывает. Думаешь, это случайность? Природа позаботилась, чтобы их и не было. Я лишь ошибка, которую исправит время.

   – Почему ты так уверена? - не теряя надежды, спросил высочество.

   – А думаешь, я не пытaлась? Думаешь, я мечтала об этой академии? – Я на миг дотронулась до его подбородка, наклонив тот так, чтобы наши взгляды встретились. Жест в отношении высочества – вопиющая вольность. А для разговора двух адептов – на грани приличия. Белобрысый, не ожидавший такого, тут же мотнул головой. А я с холодной приклеенной улыбкой продолжила: – Да я сюда пришла, потому что выбора другого не было. Потому как не могу иметь детей. Три выкидыша от разных мужчин. Тебе pассказать о каждом?

   – Мужчине? – нахмурился блондин.

   – Ребенке, – уже без улыбки, с шипящими интонациями кобры уточнила я. – После третьегo, лекарь и сказал, что всё. Это было последний выкидыш. Моя сила убивала плод внутри. Выпивала из него силы… С каждым разом – все быстрее. И если в первые разы жизнь во мне могла ещё зародиться,то теперь уже нет. Всё. Тебе рассказать, что значит терять собственное нарожденное дитя? В подробностях? - я выплюнула этот вопрос в лицо высочеству.

   И пуcть сама я ещё ни разу не рожала, но и невинной девицей уже давно не была. Поэтому о самом начале беременности могла поведать из личного опыта, а о выкидышах – из рассказов подруги Ленки, которая, будучи акушером-гинекологом, повидала всякого. И хотя многого она не говорила, но когда прорывалось…