Екатерина Флат - Факультет уникальной магии 4
Алекс открыл мне дверцу кареты и подал руку. Я вышла и растерянно огляделась. Небольшой особняк явно тут был единственным жильем в обозримом пространстве. В окнах свет не горел, так что, похоже, там даже слуг не водилось. Держа меня за талию, Алекс повел ко входу. Едва мы вошли в просторный холл, тут же магически в настенных подсвечниках зажегся свет. Роскошное убранство и идеальная чистота свидетельствовали, что дом уж точно не пустует. Видимо, хозяин выставил слуг отсюда только на сегодняшнюю ночь. Так что тут мы точно наедине. И вот ведь странно, мне даже показалось, что я здесь уже бывала.
Апекс коснулся рукой ближайшей стены, и тут же во все стороны хлынуло мерцание, окутывая, похоже, весь особняк. Защитная магия наивысшей степени?
— Такое впечатление, что ты ждешь чуть ли не военного вторжения, — все-таки не удержалась я.
— Мне просто не нужны не слишком приятные сюрпризы, — уклончиво ответил он. — Поднимайся пока наверх, последняя дверь справа по коридору. Мне осталось тут еще кое- что сделать.
Кивнув, я побрела к лестнице. Уже на самом ее верху обернулась. Алекс стоял посреди холла, закрыв глаза. Исходящий с его рук свет отпечатывался на мерцании стен закрепляющими рунами. К чему вообще такая предосторожность? У Алекса есть враги? Но судя по защитным мерам, этих врагов, как минимум, целая армия величайших магов.
Нужную комнату я нашла быстро. Посередине просторной спальни на небольшом постаменте высилась роскошная кровать. Здесь на стенах горели всего два подсвечника, но даже в их приглушенном свете смутно просматривались выжженные руны на полу. Мне стало совсем жутко. Понятно, конечно, древняя магическая церемония, но в голову упорно лезли ассоциации с чуть ли не жертвоприношением.
Алекс вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Снял камзол и небрежно кинул его на кресло. А я так и стояла посреди комнаты, настороженно за ним наблюдая. Почему же я так панически боюсь самого дорогого, самого важного для меня человека?..
Он подошел ко мне совсем близко. Ни слова не говоря, деловито снял с меня фату, принялся распутывать серебристые нити, высвобождая локоны. А я даже дышала с трудом, причем корсет к этому уже никакого отношения не имел. Сердце в панике билось так, что даже в ушах гремело.
Алекс за подбородок приподнял мое лицо, заставляя на себя посмотреть.
— Почему ты меня боишься? — хоть и прозвучало мягко, но взгляд оставался премрачным.
— Я не знаю, — честно ответила я, едва сдерживая нервную дрожь. — Наверное, я просто морально ко всему этому не готова. Пусть мне уже и восемнадцать и вообще в моем возрасте…
Алекс приложил палец к моим губам, понукая замолчать.
— Кира, перестань сомневаться. Все равно других вариантов не будет. Сегодня ты станешь моей женой.
Нет, ну а чего я ждала? «Да, конечно, дорогая, давай не будем спешить, подождем еще неделю, год, лет двадцать»?
Я ничего не стала отвечать, но Апекс будто и не ждал моего ответа. Продолжал:
— Но сначала я кое-что тебе верну.
Я не успела спросить, что именно. Он коснулся пальцами моих висков, и в то же мгновение перед глазами словно вспышка разорвалась. В долю секунды ментальное внушение исчезло, прихватив вместе с собою лживые воспоминания, а заодно иллюзию любви и покорности.
Мне даже физически стало дурно. Упала бы на пол, но Алекс подхватил меня за талию. Я тут же его оттолкнула и шарахнулась в сторону. Ухватилась за столбик кровати, тяжело дыша. Панический хаос в мыслях сменился немилосердным осознанием…
— Только давай без истерик, — совершенно невозмутимо произнес Апекс. — Мне совершенно неинтересно по десятому разу выслушивать, что ты якобы меня ненавидишь, и вообще я — чудовище, мерзавец и подлец.
Я ничего и не сказала. Так и стояла, даже не поднимая взгляд на него.
Алекс подошел ко мне совсем близко. Приобняв за плечи, развернул к себе. Я не отстранилась, не воспротивилась, вообще даже не дернулась. Но едва его губы коснулись моих, я ответила на поцелуй. Всей мощью имеющейся у меня боевой магии, которую я по крупицам в последние мгновения собирала для единого удара.
Алекса отшвырнуло от меня до самой стены. А должно было убить. Фактически испепелить на месте. Но, может, дело было в том, что магия изначально принадлежала ему и не могла навредить прежнему обладателю. Ну или, как сам он когда-то объяснял, причинить ему вред очень непросто. И моя атака, теоретически своей мощью способная уничтожить враз с десяток человек, лишь прожгла на Алексе рубашка.
Он отшвырнул свою испорченную рубашку в сторону и с насмешливым укором констатировал:
— Когда я наделял тебя магией, вовсе не думал, что ты будешь использовать ее для испепеления моего гардероба.
Я по-прежнему ничего не говорила. Стояла, сжав руки в кулаках. Прекрасно ведь осознавала, что для меня отсюда дороги нет. Апекс доведет начатое до конца, хоть ругайся с ним, хоть умоляй его. Но лично я была готова, скорее, умереть, чем позволить ему исполнить задуманное. Вот только он и умереть мне не позволит…
— Ну что ж, — терпеливо вздохнул Алекс, даже в кресло присел, — если тебе уж так сильно хочется сначала поскандалить, так и быть, давай. Не могу же я тебе отказать в твоем маленьком капризе.
Несмотря на все мое яростное желание высказать ему все, что думаю, я сдерживалась. Здравый смысл изо всех сил старался перекричать эмоции. Конечно, можно запросто наговорить Апексу гадостей. Но, естественно, он не раскается. В лучшем случае его это позабавит. В худшем — разозлит, тем самым ускорив то, что я так отчаянно хотела избежать. Нужно держать себя в руках! Должна же быть какая-то лазейка… Но найти я ее смогу только на трезвую голову, а не сквозь паническую истерику.
Я нервно вышагивала из угла в угол, Алекс по-прежнему сидел в кресле и внимательно за мной наблюдал.
— Дай угадаю, — он первым прервал молчание, — ты уверена, что я вот-вот разорву твое платье, швырну тебя на кровать и овладею тобой против воли. И тем самым на веки вечные заслужу звание величайшего мерзавца всех времен и народов. Прости, моя драгоценная. если разочарую, но я ведь прекрасно понимаю, чего именно ты сейчас боишься. И вовсе не моей жестокости, хотя тебе очень хочется в это верить. Ты боишься, что отдашься мне доброй воле. А ведь это плохо, я же весь из себя негодяй, и ты вдобавок любишь своего распрекрасного опустошителя. — Алекс хмыкнул. — Нет-нет, лучше воображать себя жертвой в руках беспринципного мучителя, чем признать, что сама жаждешь принадлежать мне.
— Однажды это твоя чрезмерная самоуверенность сыграет с тобой очень злую шутку, — тихо произнесла я, еле как сдержав гневную тираду.
— Дело не в самоуверенности, Кира, — очень серьезно смотрел на меня Апекс. — Просто я достаточно хорошо успел тебя изучить. Потому прекрасно понимаю, что эта ночь решит все. Ты ни за что этого не признаешь, но ведь сейчас ты на тонкой грани. Человеческая природа не терпит пустоты. Вытравляя твою якобы любовь к опустошителю, я лишь освобождал место для чувств ко мне. Можешь отрицать сколько угодно, но я прекрасно знаю, что дорог тебе. Причем вместе со всеми моими подлыми поступками, на которые, между прочим, ты сама своим упрямством вынуодаешь меня идти. И если бы мне не пришлось ради твоего спасения пойти на грубые меры и спешку со свадьбой, я бы так постепенно добился всецело твоей любви. Но раз так сложились обстоятельства, придется действовать иначе.
Он поднялся с кресла и подошел ко мне. Бежать было попросту некуда. За моей спиной стена, дверь заперта, а на единственном окне магическая завеса. Казалось, я оказалась в закрытой клетке с хищником. Против которого у меня нет ни единого шанса…
— Не нужно смотреть на меня так испуганно, Кира. — Апекса это явно напрягало. — Я не возьму тебя силой. Конечно, сначала придется немного настоять, ты ведь наверняка намерена сопротивляться, да, моя строптивая? — одной рукой он схватил меня за запястья, как оковами, а второй крепко держал за подбородок. — Но я настоятельно тебе советую просто расслабиться и довериться мне.
Я не успела послать его расслабляться к демонам изнанки. Алекс меня поцеловал. Но пусть я не могла отстраниться, но и на поцелуй, естественно, отвечать не стала. Чудом вырвавшись, я тут же изо всех сил двинула ему кулаком в скулу.
— Кира, хватит, — Алекс уже начал терять терпение. — Я ведь тоже могу разозлиться. И уж поверь, моя злость тебе очень не понравится. Ты в любом случае сегодня станешь моей. Но чем больше ты будешь упрямиться и меня бесить, тем жестче поступлю я.
— Ты же сам сказал, что не станешь меня принуждать! — меня уже трясло от панического ужаса и бессильной злости.
— Не стану, естественно. Но одному из нас все равно придется поступить умнее. Я даже позволяю тебе выбрать, кому именно, — он неспешно обходил вокруг меня. — Умнее можешь поступить ты, — ласково коснулся моих волос. — Признать, что никуда ты не денешься. Не скандалить, не сопротивляться, не воспринимать меня мерзким чудовищем. А просто довериться и позволить тебе доказать, что я могу сделать тебя счастливой. Могу и сделаю.
