Олег Северюхин - В лабиринтах тёмного мира
Узнав, что они должны заплатить по копейке с каждого, генерал расстроился.
— Так что, — заорал он, — это копеечное дело? Да у нас только за должность нужно миллион долларов заплатить, а тебе всего одну копейку должен? Ну, сука, погоди, я до тебя доберусь. Я узнаю, кто ты и ты у меня сядешь, куда надо и на какой мне нужно срок. У нас карательное правосудие и я каратель, который для порядка будет карать всех, кто не вписывается в наш порядок. Пошли, генерал, — и он стал встряхивать заснувшего генерала в шинели с синим подкладом.
Вот и пойми людей. Если бы с него содрали миллион долларов, то все было бы в порядке, и мы были бы уважаемыми партнерами. А если за услугу нужно заплатить всего одну копейку, то это уже как бы оскорбление.
Обыкновенная психология нуворишей. Нормальный человек купит нормальный галстук за триста рублей. Нувориш точно такой — за триста долларов. Нормальный человек за котлетку с жареной картошкой платит сто рублей, нувориш — тысячу. Он самый несчастный человек на свете, потому что все пытаются его объегорить, и объегоривают. Ему даже унитаз делают из золота, чтобы показать, что он нувориш. Тут недавно умер миллиардер, изготовитель и изобретатель всякой электроники. Кто его встретил, никогда бы не сказал, что это миллиардер.
Благотворительность Велле Зеге Вульфа стала дорого обходиться моей стране. Сначала в столице начался хаос, потом хаос перекинулся на областные и республиканские центры, а потом и на районные центры и на села с деревнями.
Сначала перепроизводство начальников. На одно губернаторское место приходилось по пять назначенных местными парламентами губернаторов. Им один хрен кого штамповать. Раз прислали сверху, то и штампуют. По десять кандидатов на место других начальников в областных и районных администрациях. По десять генералов на одно управление в области. По десять командиров отделений на одно отделение в армии. Взводных и ротных мало, в основном переизбыток командиров батальонов и полков. Куда ни кинь взгляд, одни полковники.
За должности стали драться. У кого кулаки крепче, тот и начальник. А тут еще избирательный закон переделали. Написали, что количество кандидатов на высшие посты не ограничено и при равном количестве голосов все считаются избранными, и срок полномочий двадцать пять лет. И избирать могут сколько угодно раз, раз в Конституции написано о двух сроках подряд, то можно по два срока подряд сколько угодно избираться. И никакой скидки на возраст или здоровье. Как в царскую армию, забрили, и служи тут на благо народа, пока не посинеешь.
Так вот, на недавно прошедших выборах избрали пять президентов. И каждый из них Верховный главнокомандующий, и каждый из них тандем себе создал, чтобы через два срока и отдыха переизбраться снова. Два срока — пятьдесят лет. Двадцать пять лет премьером и еще на пятьдесят лет президентом. Сто двадцать пять лет. Лафа. Да вот только срок жизни в нашей стране до пенсионного возраста не дотягивает и никакие «кремлевские таблетки» не помогают полностью отмотать президентский срок.
В стране одни начальники. Никто не хочет работать, но все хотят получать высокую зарплату и отдыхать где-нибудь на Мальдивах.
В стране разруха и застой, все брошено на нефть и газ и набивание придворных карманов. А тут стало столько карманов, что некому стало и нефть добывать, и газ качать. Народ в леса пошел. Стал создавать партизанские отряды и банды, чтобы прореживать количество начальников, а военнопленных направлять на посевные работы и уборку урожая, ремонт машин и вообще, раз все разрушено.
Зато в освобожденных районах жизнь стала налаживаться.
Глава 63
Поток посетителей был такой, что нужно было либо нанимать еще сотрудников и расширяться, либо прекращать деятельность. Наконец, я не выдержал и закрыл дверь в контору, а люди с улицы все напирают и напирают.
Пришел я к Вульфу и говорю:
— Согласен, что сила твоя немереная и что глупость человеческая сама по себе уничтожительна. Зачем уничтожать такую страну, как наша? Ей и так досталось за последние двести лет. Неужели нет стран, которые живут себе в удовольствие. Деньги бумажные и ничем не обеспеченные печатают. На их континенте войн не было. Может, им желания поисполнять?
— А зачем им желания исполнять? — удивился Вульф. — Они сами себе желания исполняют. Там живут свободные люди. Многонациональный и разноязычный народ, объединенный свободой действий в создании могущественного государства, которое их защитит и обогреет. А здесь не народ, а население. Если его не пинать, то оно ляжет в лужи и будет хрюкать, ожидая, пока его не поднимут, не обмоют, в чистенькое не переоденут и за стол не посадят. Была у этого народа революция, всколыхнула все слои народа, подняла чистоту небесную и грязь помойную. Все смешалось, но была энергия, энтузиазм в строительстве новой жизни, борьбе с врагами, но потом самых активных и строптивых сгноили в лагерях и расстреляли. Осталась однородная серая масса, которой все равно, что будет. У людей апатия. Они видят, что от них ничего не зависит. Выборы — фикция, все начальники уже давно избраны. Предприимчивость возможна только в воровстве и то при условии, что будешь делиться с теми, кто поставлен на страже от воровства. Ты вообще-то прав. На этих людей хочется плюнуть и уйти. И уйду я. А они пусть валятся в тартарары. Каждый народ достоин той жизни, которую он себе выбирает. А ты можешь идти к себе домой. Живи, отдыхай, книгу напиши о том, как ты мотался по всем странам и живал при дворах царей и цезарей. И пусть тебе никто не поверит, зато останется документальное свидетельство того, что в мире есть чудеса. Не все делается от серьезного, кое-что есть от лукавого, — и Зеге самодовольно усмехнулся. — Или ты боишься встретиться дома с самим собой, не знающим, как поступить в переломной ситуации? Ладно, я тебя понимаю. Отпускаю на все четыре стороны. Нет, на пять сторон, — и он поманил меня пальцем за собой.
Вульф открыл дверь в кладовую комнату, и я увидел, что кладовая является тамбуром у огромного коридора, освещенного лампами дневного света.
Мы вошли в коридор. Справа было пять белых дверей с золотыми ручками и на дверях были латунные таблички с надписями: Европа, Азия, Африка, Америка, Австралия.
— Открывай, — сказал Велле.
Я подумал и открыл дверь с надписью Европа.
— Правильно, — сказал Вульф, — после странствий всегда тянет домой. А тебе не хочется посмотреть, чем дело в твоей стране закончится? Может, стоит остаться здесь? А потом, куда захочешь, туда и пойдешь. Через месяц в стране будут выборы. Пойдет случайно попавший в президенты человек на третий срок или выставит своего заместителя и кого именно? Ты уже знаешь, как все распределилось и как прошли выборы. А вдруг все пойдет не так, как записано в истории? Не хочешь посмотреть?
