Роман Хаер - Бравая служба
– Да я не первый вовсе, – замялся я. – Много тут наших.
– Эти не в счет, – категорически отрезала гоблинка, еще раз внимательно на меня взглянула и протянула с удовлетворением: – А чего, очень даже ничего!
– В смысле? – удивился я непонятной фразе старушки.
– Будешь смысл везде искать – найдешь, да не тот! – укоризненно произнесла бабушка, и мне почему-то стало стыдно. – Вот, считай познакомились. Ну ладно, некогда мне…
Тут я моргнул, и бабушки не стало. Больше того, на месте сухого пенька, на котором пару секунд назад сидела вполне материальная пожилая гоблинка в цветастом сарафане, стояло совсем молоденькое оливковое деревце.
«Тихо шифером шурша…» – пришли в голову великие народные стихи про крышу, и я отправился дальше на прогулку по оливковой роще, недоверчиво озираясь и зыркая по сторонам в поисках загадочной старушки.
Вернувшись в лагерь, я не стал никому рассказывать об этом непонятном происшествии. Лия к тому времени приготовила отличную рыбью похлебку, чем-то напоминающую японский суп мисо, Васиз и Хоб обустроили лагерь, а Рыжик и Дехор вернулись с прогулки, не найдя ничего интересного. Честно признаюсь, рассказать про забавную и загадочную старушку очень хотелось, но я побоялся того, что меня просто не поймут. Да я и сам бы однозначно отреагировал на любого, кто мне начал рассказывать про летающую старушку гоблинку, порой похожую на прекрасную оркитянку и растворяющуюся иногда в воздухе. Так что я в задумчивости (мало ли почему орки иногда задумываются!) присел на камне у костра и грустно выхлебал четыре миски супа – уж больно вкусно Лия его приготовила. Разыгравшийся аппетит немного меня успокоил (у больных людей аппетита не бывает, абсолютно точно знаю!), и я выкинул из головы непонятную старушку.
Отдых в оливковой роще по беззаботности больше напомнил корпоратив на природе, который как-то раз организовал Рудольф Иванович для сотрудников фирмы «Гном-инст». Правда, эля мы выпили на всех всего одну бутылку (в отличие от того случая, когда водки было выпито два вагона и маленькая тележка), зато каждый глоток просто согревал душу. Под вечер гоблины решили уединиться и ушли ночевать отдельно, а остальные сидели у костра и говорили о преимуществах настоящей мужской дружбы (в хорошем смысле слова!). Тролль покаялся в том, что подставил меня со скакашками, а я пообещал, что моя месть когда-нибудь будет так же ужасна.
Потом Дехор затянул походные песни хирда, и мы с Васизом ему по мере сил подпевали. Рыжик ходил между нами, как полноправный член мужского коллектива, и выклянчивал у всех рыбку. Одним словом, получился полноценный мальчишник, а в такой атмосфере говорить о непонятной старушке, встреченной неподалеку, мне и вовсе расхотелось.
Утром неспешно двинулись дальше. Ничто не предвещало беды, и поэтому ее (беды) так и не приключилось. К вечеру спокойно достигли цели нашего верхового путешествия – приморского села Папуасово. Честно сказать, местные жители называли село немного по-другому, но первый джисталкер, забредший сюда, попал прямо на праздник, посвященный какой-то богине, защитнице окрестностей. Увидев приближающееся карнавальное шествие, парень догадался надеть на лицо половинку кокосового ореха, который он в этот момент как раз доедал, и только поэтому не был сразу же съеден. Все жители села, одетые в набедренные повязки из пальмовых листьев и в маски из половинок кокосов, пили и плясали, воспевая прелести и мудрость защитницы этих мест, и говорить о чем-либо другом отказывались наотрез в течение всего дня. Джисталкер находился тут без подзаряжающего кота, и поэтому, так ничего и не добившись, весь день пил и плясал вместе со всеми и вскоре отправился восвояси. Благовония и крепкий эль отшибли, по-видимому, обоняние у хищников, так что парня так и не учуяли. В отчете он обозвал скачущих гоблинов пигмеями, а пляшущих троллей – синекожими папуасами. Когда на Земле узнали, где парень умудрился невзначай побывать, его поздравили со вторым рождением и сразу же после поздравлений отобрали джисталкерскую лицензию. Село шутники из джисталкерского комитета тут же окрестили Пигмеевом, но чуть позже узнали, что такое название уже существует, – так первые джисталкеры назвали крупное поселение гномов в экваториальных лесах Этой Стороны, поэтому вскоре село переименовали в Папуасово.
* * *Наш въезд в Папуасово напоминал торжественный парад по случаю освобождения населенного пункта от османского владычества доблестными русско-шотландскими войсками – разве что волынка не играла и барабаны не стучали. Впереди гордо вышагивал Дехор, помахивая в воздухе оплавленной рукояткой булавы, за ним подпрыгивала парочка куникулов с боевитыми гоблинами на спинах, а следом степенно вышагивали наши волки. Дети, а также взрослые тролли и гоблины выстроились вдоль пути нашего шествия и весело приветствовали боевой приграничный отряд. Внешне мы сильно отличались даже от мирного населения глубинных районов Той Стороны, почти не испытывающих давления возможного «гнумского» нашествия. Жителей граничных районов с Этой Стороной на всей остальной территории Той Стороны называли «приграничниками» и очень уважали.
Вскоре мы уже заняли комнаты в местном трактире, который содержал как раз наш тролль-агент. Когда хозяин ввел меня в комнату, оборудованную большой купелью с горячей водой, он многозначительно взглянул мне в глаза и указал взглядом на кровать, после чего вышел, уводя с собой Рыжика, которого я просил покормить. Заглянув под роскошное ложе, я обнаружил там шпионский джисталкерский контейнер, замаскированный под большой камень. При помощи своих отпечатков пальцев и электронного ключа, заложенного в память стрикета, я вскрыл контейнер, достал оттуда новые вещи и снаряжение, упаковал туда же все старые шмотки и снова запер высокотехнологичный кусок скалы. После этого положил на краю купели коллоидную маску и клыкастую вставную челюсть (уже новые) и растворил в воде капсулу с зеленой краской. Через пару минут залез в воду с головой и стал дышать через соломинку, выжидая положенные десять минут.
В одной из комнат полной гоблинов и троллей большой таверны находился человек. В зеленой воде, налитой в купель, размерами в полтора раза превышающую обычную ванну, лежал немного нервничающий джисталкер и дышал через соломинку. Через десять минут он вылез из воды, тщательно вытерся зеленым полотенцем, лежащим на краю купели, после чего ловко засунул в рот клыкастую челюсть и нацепил коллоидную маску. Через секунду джисталкера уже нельзя было отличить от орка, и он немного перевел дух. После этого достал из кошелька, лежащего в воздухонепроницаемом контейнере, небольшую капсулу и бросил ее в воду. Через пару минут ярко-зеленая вода потеряла свой интенсивный оттенок, и купель стала выглядеть как обычная ванна после того, как ее примет человек (или орк), который до этого не мылся с мылом дней десять.
