Елена Кочешкова - Болтливые куклы
С содроганием подумала о старом серванте в главной комнате, которую давно приспособила под свой рабочий хлев. Часть отделений я расчистила сразу после отъезда родителей, что-то они сами забрали, что-то я просто переложила в соседние - чтобы можно было складывать свои рабочие папки и разную электронную мелочь. Но основная масса 'накоплений' осталась там... за старыми дверцами. И я знала - этого барахла мне хватит на всю ночь, если начать разбирать его сразу после кухни.
А с кухней я поступила просто и совершенно варварски с точки зрения мамы - просто собрала все, чем никогда не пользовалась, в три больших пакета и, вслед за тряпками из гардероба, отнесла к мусорным ящикам.
К слову, тряпок там уже не было. Ну и прекрасно - пусть послужат кому-то еще.
Вернувшись домой, я с удивлением поняла, что, несмотря на несколько часов уборки, не чувствую себя уставшей. Так вошла в раж - только подавай грязные поверхности и захламленные шкафы... Но когда я отважно ринулась навстречу недрам серванта, то очень быстро поняла, что здесь так быстро, как с кухонными шкафами, не управлюсь.
В серванте жила история. Вся история моего детства, юности и даже немного взрослой жизни...
Фотографии, открытки, старые игрушки, книги, снова какой-то нелепый сервиз, сувениры из поездок к морю, бабушкино вязанье, дедовы рыболовные принадлежности из тех дремучих времен, когда он был молод и еще целая куча вещей, которые никто не доставал много лет.
Я вытаскивала их одну за другой, раскладывая вокруг себя. Фотоальбом, конечно, сразу убрала в сторону - его ценность не обсуждалась. Туда же добавила любимого игрушечного зайца - рука не поднялась положить верного друга детства в кучу на выброс. Оставила и дедов старый 'Зенит', а к нему в придачу бинокль и компас. Книги на поверку оказались давно устаревшими медицинскими справочниками отца, а бабушкины мотки шерсти порядком сточила моль...
В конце концов, я нагребла еще пару здоровенных пакетов для похода к мусорке, и даже после этого сервант остался мощным бастионом старья. Однако мой запал все-таки подошел к концу - часы внезапно показали два часа ночи, и стало ясно, что остальные подвиги переносятся на завтра. Или на тот день, когда меня снова обуяет нехарактерное желание навести в своей жизни порядок.
Среда оказалась самым мучительным днем.
Я знала, что Стефан должен приехать сегодня, но понятия не имела во сколько. И позвонить боялась - вдруг он еще в роуминге. Да и вообще - не дело это, когда дамы звонят первыми. По крайней мере, так меня учила матушка...
Чтобы отвлечься от назойливого желания схватить телефон, я целиком и полностью вернулась в свое обычное состояние - фанатизму трудоголика, щедро сдобренному пофигизмом ко всему остальному. С головой ушла в офисные задания, вдохновенно ругалась с менеджером проекта, лупила пальцами по клаве, залила свежесваренным кофе половину стола на кухне и заляпала рабочий стол. На обед опять сварила какой-то дешевый ролтон.
Ко второй половине дня планомерно превратилась в Ясю-Карасю, глупую рыбу с выпученными глазами. К вечеру окончательно утвердилась во мнении, что Стефан про меня забыл, а, следовательно, и мне пора забыть про него.
В душе наступила серость - хуже, чем сумерки за окном. Как похмелье после праздника...
Я еще продолжала что-то делать, но руки уже работали на автомате, а мысли все скатились к непобедимому желанию залезть в кровать, закрыть глаза и уснуть - лет на двести. Так, чтобы, проснувшись, забыть и Стефана, и его кукол, и глупую ссору с менеджером, и вчерашнюю уорку, и тот факт, что я осмелилась поверить то, что чудеса еще могут случиться в моей жизни...
Ведь очевидно же, что на самом деле их нет.
Они кончились в то лето, когда умерла бабушка, а сестра навсегда уехала из дома. Когда мама сказала, что я бездарная серость и отец не подумал это опровергнуть. Или еще раньше...
Поняла, что плачу... Слезы скопились под стеклами очков и уже не давали прочесть на экране ни строчки. Я выключила монитор, сняла очки и легла щекой на стол.
В этот момент зазвонил телефон.
- Привет! - радостный голос Стефана не оставлял ни единого шанса усомниться в том, что он провел чудесный день. - А я наконец вернулся. Думал, получится еще днем, но никак не вышло. Зато миссия выполнена - кот у меня! В принципе еще совсем не поздно... Я буду рад увидеть тебя сегодня!
Я стояла посреди комнаты, закрыв глаза и сжимая липкой ладонью телефон. В реальности Стефана не было места для серой грусти, для обид и разочарований. Он просто не смог выбраться раньше... Он просто задержался в пути и не догадался позвонить пораньше. Просто не подумал даже, что одна глупая девочка может впасть в отчаяние, не услышав его звонок несколькими часами ранее.
- Ты чего молчишь, Яся? - в голосе Стефана прорезалась тревога. - Все в порядке?
- Да... - я и сама поняла, что ответ прозвучал фальшиво. И поспешно добавила: - Просто... день такой был... ну, дурацкий.
- Понимаю... - ничего-то он не понимал. - Тогда, наверное, лучше не буду тебя беспокоить.
- Да нет, - я испугалась, что сейчас, в самом деле, хорошее на сегодня закончится. - Все в порядке, я приеду. Ты уже дома?
- Какое там! Только в метро зашел. Но ты можешь выдвигаться - как раз в одно время доберемся.
Мне окончательно стало стыдно за свои глупые мысли и готовность так быстро утрачивать веру в хорошее. Он ведь в самом деле позвонил, как только смог... Вот я дура.
- Тогда до встречи! - голос мой зазвучал до неприличия радостно. - Береги котика в метро! Он, наверное, ошалеет там совсем.
- Ничего, - рассмеялся Стефан. - Дома его ждет угощение и поглаживание в четыре руки. Ты ведь поможешь мне в этом деле?
- Ага! - тучи окончательно рассеялись. Я уже предвкушала, как буду держать в руках смешного маленького котенка, а он обязательно начнет мурчать от удовольствия.
И сама почти мурлыкала, хотя меня никто, вроде бы, не чесал за ухом.
После нашего разговора я еще какое-то время стояла неподвижно, слушая, как внутри бьется большое, совершенно неудержимое счастье. Оно вырвалось наружу спустя несколько минут, когда я вышла из дома и неожиданно для себя закружилась посреди аллеи во дворе. С неба сыпал мелкий снег, и я ловила его руками, чувствуя, как холодные искры тают на горячей коже.
2.
Насчет маленького котенка - это я сильно недооценила габариты Шамана.
Когда Стефан открыл переноску и выпустил Шамана, у меня от изумления даже рот округлился.
- Сколько-сколько, говоришь, ему месяцев? - уточнила я на всякий случай, пялясь на этого 'малыша', который размером был больше обычной кошки.
