Юлия Фирсанова - Божественное безумие
- Если вкус хотя бы наполовину соответствует запаху, надо будет такого винца еще и домой захватить. Будет чем парней угостить!
Опорожнив бокал, Бог Пиров наполнил его по новой и снова принялся за еду, запивая котлеты, грибы, салаты и прочую снедь превосходным вином, которое Ноут и Тэодер - вот чудаки! - пили так неспешно и без видимого удовольствия. Словом, Кэлер, к удовлетворению коварных кузенов, почти в одиночку, добровольно и с энтузиазмом прикончил бутыль 'Жатлира'. Парочка мафиози даже начала слегка опасаться, что сиассор начнет действовать раньше, чем бог встанет из-за стола. Но плотный ужин отсрочил запланированный на более позднее время итог.
Кэлер успел не только поесть, а даже помочь братьям убрать посуду в мойку. Только когда принцы удобно расположились в комнате, разобрав из груды книгопечатной продукции по первому образцу для штудирования, и начали проглядывать их, снадобье с осторожной мягкостью оплетающего добычу паука, атаковало сознание Кэлера. Поначалу он перебрасывался с родственниками веселыми фразами, комментируя самые интересные статьи или описания экспонатов музеев, потом речь принца замедлилась, и он замолчал, уставившись в пространство.
- Пора, - решил Тэодер, вставая. Ноут последовал примеру шефа.
Боги накинули куртки, довершили экипировку к ответственной встрече несколькими аксессуарами в потайных карманах одежды, прихватили дипломат и портфель и, аккуратно заперев дверь, вышли из квартиры. Неподвижный Кэлер остался нести 'вахту' в кресле.
Действие сиассор - невысокой травы с желтыми тонкими лепестками - не могло повредить принцу. Оно лишь вытолкнуло бога из потока времени Вирука, замедлив его восприятие реальности настолько, чтобы часы казались мужчине минутами. Продолжительное отсутствие братьев не должно было вызвать у Кэлера никаких вопросов, просто потому, что бог не мог просчитать его реального времени. В отличие от малоэффективных в урбанизированных мирах чар, настойка травы нисколько не снижала своей эффективности, а ее влияние, если не было использовано противоядие, бесследно рассеивалось примерно в течение суток.
'Усыпив бдительность' Кэлера, принцы спустились к машине, Ноут сел за руль, Тэодер опустился на заднее сидение. Боги поехали по назначенному адресу. Ночной город ждал своих будущих повелителей. Мужчины не поддерживали пустого разговора, все, что нужно, они знали наперед, делали несчетное число раз и понимали друг друга без слов. Но тишина в машине не была напряженной или зловещей, скорее это было спокойно-деловитое молчание.
Сиранг назначил встречу с проводником не в укромном тихом проулке, а на одной из центральных улиц города. А уж оттуда 'гостей' должны были доставить по месту назначения. Или, все зависело от настроения и целей куланда, сразу отправить по последней из дорог, которой не минует ни одно живое создание, будь оно человек или бог.
Точка встречи в людном месте... Это даже не было наглой провокацией, долженствующей символизировать правовой беспредел и разгул преступности в Санкаве в частности и на Вируке в целом. Ни о каком разгуле и беспределе, подразумевающем некоторую бесхозяйственность и произвол, не могло быть и речи. Организация Сиранга работала куда эффективнее и продуктивнее любого официального органа. Все, кому надо, и так прекрасно знали, в чьих руках реальная власть. Вопросы политики, не касающиеся финансовой выгоды, решал городской совет, общегосударственные вопросы - куранг - разновидность парламента, но и в том и в другом органе у Сиранга были свои люди, готовые на все, чтобы угодить боссу. Самые же крупные денежные потоки культурной столицы третьего континента Вирука, а следовательно и материка в целом, текли через загребущие лапы куланда.
Тэодер всесторонне изучил деятельность местного босса и в целом почти одобрил ее. Сиранг работал с выдумкой, хотя, случалось, иногда перегибал палку или делал ошибки в расчетах, впрочем, ему хватало ума не совершать крупных промахов и заставлять платить за собственные ошибки других. Бог Мафии полагал возможным включить картель куланда в свою империю, предоставив Сирангу возможность дальнейшего роста и обучения. Теперь будущее человека полностью зависело от благоприятного сочетания интеллекта с амбициями, и соответственно линии поведения на сегодняшней встрече.
У Больтагура машина стального цвета мягко затормозила у тротуара, всего в нескольких метрах от развилки. Не прошло и нескольких секунд, как из-за поворотов слева и сзади вынырнуло два черных авто и взяло 'гостью' в клещи. Из машин вышло трое мужчин шкафообразной комплекции, причем первые двое тянули на высокое звание шкафа с антресолями, и вразвалочку приблизились к машине. Ноут открыл двери. Мужчина поменьше, более обросший белокурыми волосами и имеющий подозрительный проблеск мысли в блекло-голубых глазах, сел на переднее сидение, два других кое-как поместились на заднем, с обоих боков от Тэодера. К счастью, широкое сидение исключало тесный контакт с парой джентльменов, чьи лица не были омрачены печатью интеллекта.
Все присутствующие обменялись короткими приветственными кивками. Впередисидящий блондин взял на себя роль штурмана и велел, указав пальцем на машину, чей бампер маячил в нескольких метрах перед авто лоулендцев:
- Двигай потихоньку за черной птичкой.
Ноут, не прекословя, тронулся с места. К чему спорить с проводником? Дальнейший путь по городу занял чуть более четверти часа. Никто и не думал путать следы. Автомобиль, эскортируемый двумя машинами, въехал на территорию элитного района малой застройки. Там на дефицитной земле, свободной от бесконечных болот, высотки не лепились одна к другой, а стояли пяти-четырех этажные особняки на скромных, для привыкших к простору богов, и огромных по местных меркам участках. Их разделяли высокие заборы, у кого сплошные, у кого нарочито прозрачные, чтобы соседи знали, чему завидовать. Свет фонарей, рекламы и вывесок сменился менее навязчивым светло-голубым мерцанием подъездных дорог и разноцветных огней жилых домов для избранных.
Сиранг уже вырос из нарочитого показушничества, и его жилье было обнесено монолитной четырехметровой оградой из серо-зеленого, под цвет авранта, материала, не снабженного иллюминацией и не выкрашенного люминесцентной краской. Створки ворот, без видимых сигналов со стороны подъезжающих, разъехались, пропуская трио машин внутрь.
Сразу за воротами, на прекрасно просматривающейся и соответственно простреливающейся с нескольких весьма выгодных позиций монолитной (наверное, чтобы проще было мыть) площадке, залитой белыми огнями даже не фонарей, а скорее мощных прожекторов, машина-проводник остановилась.
