David Eddings - Колдунья из Даршивы
– Мы благодарим вас, – искренне произнес Бельгарат. Подойдя к двери, он раскрыл ее перед стариком.
– Любопытно, не так ли? – заметил Бельдин, когда гролим удалился. – Впервые я услышал пророчество, в котором все говорится прямо.
– Ты хочешь сказать, что он действительно пророк? – спросил Шелк.
– Конечно. Это почти классический случай. У него есть все симптомы – экстаз, коренное изменение сущности и тому подобное.
– И все же тут что-то не так, – нахмурился Бельгарат. – Я провел целые эпохи, читая пророчества, но то, что он говорил, не походит ни на одно из тех, с которыми мне приходилось сталкиваться. – Он посмотрел на Гариона. – Ты мог бы связаться со своим другом? Мне нужно потолковать с ним.
– Я могу попытаться, – ответил Гарион. – Он не всегда отвечает на вызов.
– Все-таки попробуй. Скажи ему, что это очень важно.
– Сделаю все, что смогу, дедушка.
Гарион сел и закрыл глаза.
– Ты здесь? – спросил он.
– Пожалуйста, не кричи, – отозвался недовольный голос. – Это терзает мой слух.
– Прости, – извинился Гарион. – Я не сознавал, что говорю слишком громко. Дедушка хочет побеседовать с тобой.
– Хорошо. Открой глаза, Гарион. Я не вижу, когда они закрыты.
Как и прежде, Гарион почувствовал себя загнанным в какой-то темный угол своего мозга. Сухо звучащий голос произнес его устами:
– Ну, Бельгарат? Что тебе нужно теперь?
– У меня есть парочка вопросов, – ответил старик.
– Тут нет ничего нового. У тебя всегда есть вопросы.
– Ты слышал, что сказал гролим?
– Разумеется.
– Это был ты? Я имею в виду, это твой голос говорил его устами?
– Ну, вообще-то нет.
– Значит, это был другой дух?
– Нет, это был и не он.
– Тогда кто же?
– Иногда мне не верится, что Алдур избрал тебя первым апостолом. Твои мозги завернуты в вату?
– Говори по существу, а оскорбления оставь при себе, – обиженно произнес Бельгарат, а Бельдин разразился неприятным трескучим смехом.
– Хорошо, – вздохнул голос. – Я объясню все подробно. Постарайся ничего не пропустить. Мой противник и я появились в тот момент, когда Судьба была разделена. Тебе понятно?
– Это я уже знал.
– И даже умудрился запомнить? Поразительно!
– Спасибо на добром слове, – буркнул Бельгарат.
– Я пользуюсь словарем Гариона, а он по сути своей – мужлан и потому бывает грубоват. Тебе не кажется логичным, что, когда Судьба снова воссоединится, возникнет новый голос? Мой противник и я выполним свое предназначение, поэтому в нас больше не будет необходимости. Миллионы лет вражды слегка извратили наше восприятие.
Бельгарат казался удивленным.
– Подумай, старина, – продолжал голос. – Я не приспособлен для того, чтобы иметь дело с объединенным мирозданием. Во мне слишком много застарелой ненависти. Новый голос может начать с нуля, без всяких предубеждений. Так лучше, можешь мне поверить.
– Думаю, мне будет тебя не хватать.
– Только не будь сентиментальным, Бельгарат. Я этого не вынесу!
– Погоди! Новый голос появится после встречи, правильно?
– Точнее, в самый момент встречи.
– Тогда как же он говорил со старым гролимом, если он еще не существует?
– Время не значит для нас так много, Бельгарат. Мы можем без особого труда путешествовать в нем вперед и назад.
– Ты имеешь в виду, что с ним говорил голос из будущего?
– Очевидно. – Гарион почувствовал, как его губы тронула ироническая улыбка. – Откуда ты знаешь, что я не говорю с тобой из прошлого?
Бельгарат хотел что-то спросить, но так и остался сидеть, раскрыв рот, озадаченный последним вопросом.
– Вот теперь мы тебя достали! – торжествующе воскликнул Бельдин. – Мы собираемся победить, не так ли?
– Надеюсь, но не могу гарантировать.
– Голос, который говорил с гролимом, представляет доброго бога, верно?
– Да.
– Но если победит Дитя Тьмы, новый бог не будет отличаться особой добротой?
– Конечно.
– Тогда сам факт,что голос говорил с ним из будущего – уже после выбора, – указывает, что Дитя Света должно победить, не так ли?
Голос вздохнул.
– Почему ты всегда все усложняешь, Бельдин? Голос, говоривший с гролимом, представлял лишь возможность выбора нового духа. Он просто вернулся назад, чтобы сделать приготовления на случай, если все пройдет удачно. Но ведь ты знаешь, что выбор еще не сделан.
– Даже возможность выбора обладает таким могуществом?
– Возможность обладает огромным могуществом, Бельдин. Иногда даже большим, чем действительность.
– Но возможность выбора другого духа тоже может делать приготовления, верно?
– Меня бы это не удивило. Ты прямо на лету схватываешь очевидные вещи.
– Тогда мы возвращаемся туда, с чего начали. У нас снова будут два духа, борющиеся за власть в пространстве и времени.
– Нет. Выбор исключит одну возможность раз и навсегда.
– Не понимаю, – признался Бельдин.
– Я и не надеялся, что ты поймешь.
– Какие приготовления делал этот новый голос? – внезапно спросила Польгара.
– Гролим, который приходил сюда, будет пророком и первым апостолом нового бога – разумеется, при условии, что будет избрано Дитя Света.
– Гролим?
– Решал не я.Новый бог будет богом Ангарака, так что, полагаю, это имеет смысл.
– Но к этому придется приспосабливаться.
– У тебя так же много предубеждений, как и у меня, Польгара, – рассмеялся голос, – но думаю, ты сумеешь лучше приспособиться к новым условиям, чем я и эти два упрямых старикана. Со временем ты с этим примиришься. А теперь, если больше нет вопросов, я должен заняться другими делами – и в другом времени.
Голос исчез.
Глава 14
Солнце клонилось к горизонту, окрашивая в желтый цвет багровые облака на западе, свидетельствовавшие о приближении бури. Гарион взбежал на холм и осмотрел простиравшуюся впереди долину. Комплекс сооружений внизу показался таким знакомым, что он присел и изумленно уставился на него. Потом Гарион снова встал на четыре лапы и побежал, прижимаясь к земле, сквозь высокую траву в сторону фермы. Широкие ворота были открыты, но следовало соблюдать осторожность. Фермеры испытывали врожденную ненависть к волкам, и Гарион не хотел, чтобы в него пустили стрелу из укрытия.
Он остановился на краю луга, окружавшего ферму, и еще раз посмотрел на нее. Ферма казалась покинутой. Гарион подбежал к воротам и тенью проскользнул в них. Огороженная территория была почти такой же большой, как ферма Фалдора на другом краю света.
Гарион пролез в амбар и остановился, приподняв переднюю лапу и пытаясь определить с помощью носа и ушей, нет ли кого поблизости. На ферме было тихо, не считая заунывного мычания коровы, просящей, чтобы ее подоили, в сарае с другой стороны двора. Конечно, запах людей явственно ощущался, но он мог сохраняться в течение нескольких дней после их ухода.
