Михаил Белозеров - Месть самураев
Ни на кого не глядя, Макар Такугава рысью пробежал в туалетную комнату и долго сидел там. Затем с умиротворенным выражением на лице прошествовал к себе в кабинет и вызвал помощника Досё. К этому времени он уже поостыл, успокоился, и испуг сменился активной деятельностью. Даже сквозь стены, сложенные из камня, было слышно, как по коридорам резиденции бегают стражники – управление работало на полную катушку.
Помощник Досё сел напротив в ожидании. Он привык к манере начальника долго молчать, а затем давать самые неожиданные поручения.
Макар Такугава рассматривал секретные списки заговорщиков с видом буддийского философа. К этому дню были известны двадцать два человека. Кидо – торгует мандаринами на главной дороге в Нефритовый дворец, Момму – забивает на рынке Тобаба собак для корейцев, Шакьямун – служит поваренком в артели рыбаков, Зигоку – горький пьяница, собирает объедки по помойкам. Никто не подходит. Одним словом, отбросы. Решат, что случайно убили какие-нибудь бродяги. Эффект будет незначительным, точнее – никакой. Такасада – выделывает шкуры, от него воняет, как от крысиного трупа. Гэнрoку живет в провинции, выращивает сорго для винокурен. Наезжает изредка. Тоже никому не интересует. Уно Куробэй – разносчик обедов, слишком мелок. Такой пропадет, внимания не обратят. Подумают, украл деньги и сбежал. Значит, нужны двое, связанные друг с другом. Этого трогать не будем, думал он, ставя галочку напротив имени Гёки. Этот еще пригодится. Похоже, он главный, вокруг него все и крутится. Может быт, Куродо, который трудится в мастерской у родственников, делает змеев для императорского дворца. В общем, хорошая кандидатура. Собирается жениться. Шума будет до самих Богов. О ком говорил Муромати? Ага: вот капитан Го-Данго. Надо подумать. Заговорщики сразу же зашевелятся. О ком еще? Го-Данго якшается с Натабурой – личностью странной и во многом темной. Поговаривают, что он ходячий мертвец, что его куда-то за что-то посылали на гибель. Ну что ж, и таким образом тоже избавляются от людей. Решено, выберем этих двух. За одно увеличим число заговорщиков до двадцати трех человек.
– Что тебе известно об этом? – Макар Такугава показал на имя Го-Данго.
– Любит сакэ и женщин.
Макар Такугава невольно поморщился. Досё непозволительно молод и краснеет, когда к нему обращаешься. Почти мальчишка, с едва пробивающимся пушком на щеках. Иногда это смущало. Помощник и не мог иметь суждение о многих вещах, в том числе, о тех, о которых говорил. Но он обладал хорошими качеством: был исполнителен и двужилен, как бегун, не трепался по углам, не пил, не играл, не волочился за женщинами. И главное – он неприметен. Кто обратит внимание на нескладного подростка? Всегда прислушивался к словам начальника. Макар Такугава замер на этой мысли, словно окаменел. Досё терпеливо ждал. Стало быть, ему все карты в руки, думал Макар Такугава. И внимательно посмотрел на Досё. Досё оробел. Ни перед кем не робел: ни перед городскими бандитами, ни перед вако, ни перед горными ронинами, а перед непосредственным начальником его кидало в краску.
– А этот?
– Монах? – Досё покраснел. – Неизвестно, участвует ли в заговоре. Пришел ниоткуда примерно сэкки тому назад.
– А что он делает?
– Ничего… – пожал плечами Досё, – весь день торчит на мосту Ясобаси. Иногда вечером приходит в дом капитана Го-Данго. Но бывает недолго.
– О чем они говорят?
– Не известно.
– Пьют?
– Может, и пьют.
– А он может быть опасен связями с горными монастырями? Может быть, ниточка тянется туда?
– Вполне возможно. Мы узнаем, когда схватим их, – краска отливала от его лица, которое становилось все более напряженным.
Досё, как и Макар Такугава, был поклонником решительных действий и порой не понимал, зачем вообще надо следить за кем-либо. Самое эффективное средство узнать правду – схватить и пытать! Каленым железом. Допросить с пристрастием! Тогда все станет ясным и понятным. Ох, эти старики, насмешливо думал он, что они могут?!
– Убьешь обоих!
Досё удивился, но промолчал. Удивился он потому, что его начальник неожиданно, без явных причин, перешел к активным действиям. Он не подозревал, что Богиня Аматэрасу на короткое мгновение помутила не только его разум, но и разум начальника городской стражи. Она бы и не вмешалась в судьбу Натабуры и Юки, но ситуация вышла из-под контроля, ибо Бог Яма покинул свой хабукадзё и самолично направился в Киото. Напрямую Богиня Аматэрасу не могла обратиться к Богу Яма, потому что между ними давно пробежала черная кошка, и у Бога Яма действительно появились все основания опасаться за свою жизнь. Поэтому, когда Макар Такугава вышел из ступора, Досё услышал вышеприведенное руководство к действию.
– Что нам известно об этом человеке? – Макар Такугава указал на имя Сампэй в своем списке.
– Торгует в квартале Дайкон привозными овощами. Последнее время ни в чем предосудительном не замечен, кроме того, что Гёки иногда заходит к нему в лавку.
На этот рез он удивился тому, что они вроде бы говорили о капитане Го-Данго и монахе Натабуре. Но тотчас забыл об этом и больше не вспоминал, как постепенно забывают и не вспоминают давнишний сон.
– Хорошо, – непонятно почему одобрил его слова Макар Такугава.
Досё успокоился. Он знал, что в конце разговора все станет ясно.
– А Тэрадзака?
– Работает на него. Скупает овощи по деревням.
– Ага… – загадочно произнес Макар Такугава и ненадолго задумался, взглянув в окно. С горы Камбуной хорошо была видна восточная часть города и Яшмовый дворец. Во дворе стражники рассаживали просителей в порядке живой очереди. – Значит, живут они в одном месте? – спросил Макар Такугава, отрываясь от картинки за окном.
– Да, – счел нужным ответить помощник Досё. – Вместе. На улице Хитати. Сегодня как раз продали большую партию красной редьки.
– Отлично, выберем их.
– Что прикажете сделать?
У него возникло такое ощущение, что это уже было. Но, как и все люди, он ничего не понял. А между тем, это были проделки все той же Богини Аматэрасу – она решила подстраховаться и сделал так, чтобы они все забыли.
– Убьешь сегодня ночью. Обоих. Быстро и без шума. Сюда не тащи. Допроса не учиняй! Просто убьешь! Трупы брось в доме.
Досё вытаращил глаза, но сохранил невозмутимость, не успев покраснеть: 'Совсем спятил старик'.
– Денег не бери. Не делай так, чтобы это выглядело ограблением. Надо лишь напугать остальных.
– Подбросить эмблему стражников?
Хваткой он чем-то неуловимо похож на меня, удовлетворенно решил Макар Такугава, поэтому-то мне и нравится. А я думал, почему так?
