Богдан Дорошин - Путем неизбежности
— И что им передать?
— Вот это.
Орнад снял с пояса мешочек и протянул мне. Видя мой озадаченный взгляд, он улыбнулся.
— Вижу тебе интересно, что внутри. Не стесняйся, можешь открыть и посмотреть. Но я сэкономлю тебе время…
— В мешке кольца, такие как вот это, — в разговор вмешался Легун, показывая мне ладонь тыльной стороной. На его мизинце красовался стальной перстень-печатка, на поверхности которого был выгравирован меч.
— Верно, такой есть и у меня, — кивнул рыжебородый, а в его голосе послышалась грусть. — В мешке семнадцать колец, каждое из которых когда-то принадлежало нашим боевым товарищам. Их убили, а кольца забрали, и наше с Легуном задание вернуть украденное назад. Утеряны еще четыре, и сейчас мы идем по следу ублюдков, что в ответе за это. Вполне может статься, что вернуться живыми нам не удастся, и лучше, если кто-то передаст уже найденные перстни нашим командирам. Возьмешься?
— Конечно, — я серьезно кивнул. — Можете на меня положиться.
— Спасибо, — буркнул Орнад, передавая мне мешочек. — Скажешь что ты от нас: от Орнада Красного и Легуна Эрмэсто. Зная наших ребят, могу сказать, что скорее всего тебе перепадет пара монет за усилия, а быть может и новые сапоги, — рыжий заговорщицки подмигнул. — В любом случае: я уверен, что с тобой расплатятся.
Орнад не солгал, Мраморный Мост и вправду не заметить было трудно. Громадой он возвышался на одном участке берега и белой линией тянулся к другому, где и располагался Ваймар, занимавший территорию одного из нескольких близлежащих остовов. Издали я не мог как следует разглядеть этот архитектурный шедевр, но закрадывалось подозрение, что современные инженеры едва ли смогут воссоздать даже бледную копию такого моста.
— Похоже, — буркнул я себе под нос, — до Великой Войны строители были куда как лучше.
Но к Мосту я прямиком не пошел, памятую о своем обещании перед Орнадом. Учитывая, что у меня отсутствовал пояс, мешочек с кольцами я нес в руке. До этого я хорошенько изучил посылку, разглядывая находящиеся в ней перстни. Они были разной величины и форм, и становилось сразу понятно, что мастер-ювелир выплавлял эти изделия индивидуально для каждого. На внутренней стороне колец виднелись выгравированные имена, вероятно владельцев.
Озадачивал меня лишь материал, из которого были сделаны перстни. Все семнадцать из стали, хотя качество исполнения говорило о высокой стоимости. Впрочем, я отнес бы их в любом случае, даже будь они из чистого золота. Мысль о воровстве, причем столь низком, вызывала в моей душе бурю негативных эмоций. К тому же я понимал, что павших надо чтить.
Шагая вперед и морщась от пронизывающего ветра, меня вдруг посетили размышления на счет моей собственной жизни. Я совершенно не помнил своего прошлого, и это меня беспокоило. Но впервые мне пришло на ум, что прошлое-то могло быть и не самым радужным. Быть может оно и к лучшему, что я все забыл? Ведь некоторые вещи лучше не помнить, а умения моего натренированного тела говорили о том, что мне приходилось делать не самые приятные вещи. Взять хотя бы того же рыцаря, убитого мной с пугающей легкостью.
Сейчас же я мог полностью начать жизнь с нуля. Стать кем угодно: землепашцем, моряком, плотником, пекарем, лесорубом, стражником. Выбор был очень широк, да вот только при мысли о мирской жизни я наталкивался на внутренний барьер в своем естестве, говорившем мне, что не для этого я родился. Что впереди меня ждут великие свершения, а не суровый серый быт. Этот внутренний барьер и не давал мне замечтаться о славном и совершенно неопределенном будущем.
Подобные мысли я списал на усталость, и продолжил идти.
Когда Мраморный Мост по левую руку сильно вырос в размерах, я вновь подивился насколько величественно это сооружение. Пролетное строение на моем берегу, представляющее из себя коническую башню высотой в добрую сотню метров, нависало привратником над прилегающими территориями. Сощурившись, я разглядел в арке прохода железные ворота, которые явно были приторочены к Мосту много позже Великой Войны, и к основной конструкции отношения не имели. Скорее всего их установил город Ваймар, не желающий пускать на свою территорию незваных гостей. Очень умный ход. На небольшой площади моста даже маленький отряд смог бы удерживать целую армию.
Сам же Ваймар я видел плохо, из-за скрывающего остров тумана. Но силуэты города хорошо просматривались, и даже издали было прекрасно видно, что поселение процветает. Далекие мачты кораблей, стоящих на приколе в порту, высокие дома с черепичными крышами, башни часовен и мощные береговые укрепления, призванные защитить это небольшое государство от атак с моря говорили о том, что с Ваймаром следует считаться.
Я еще успею там побывать, но сейчас мне надо было в другую сторону. Памятую об инструкциях, что дал мне Орнад, я свернул направо и долго шел, пока не почувствовал под ногами грунтовую дорогу. По множеству борозд от колес телег и повозок, я сделал вывод, что дорогой пользуются часто. Впрочем, сейчас на ней никого не было.
Где-то на середине пути из серых облаков пошел дождь, и я промок до нитки. Ругаясь, я ускорил шаг, проклиная гадкую погоду. Вскоре мои глаза увидели «Острог путника», хотя изначально я подумал, что это не он. Дело в том, что на постоялый двор это сооружение походило мало. По сути оно являлось деревянным фортом, окруженным высоким частоколом, с надзорными вышками и крепкими воротами. Слева от «Острога» протекала река, на которой стояла водяная мельница, зачерпывающая воду ковшами на большом колесе. По всей видимости она относилась к форту, хоть непосредственно на его территории и не находилась.
Я думал было пройти дальше, в поисках чего-то больше смахивающего на гостиницу или трактир, но подсчитав в уме пройденное расстояние и вспомнив все ориентиры, понял, что делать это бессмысленно. Дальше я ничего не найду, и придется возвращаться.
Решиться подойти к большим окованным сталью воротам, помогло чувство невыполненного долга, и воспоминание о том, что Орнад с Легуном были наемниками. Поэтому ожидать, что их перевалочная база будет похожа на красивый домик с соломенной крышей и кирпичным дымоходом были наивно.
Частокол был в три метра высотой, а сквозь ворота могли ровным строем проехать сразу три всадника, не тесня друг друга. Об этом говорил и истоптанный лошадиными копытами подъезд к форту. Некоторые отпечатки подков были свежими. Рядом с воротами были небольшая калитка, и я постучал в окошко.
— Эгей! Есть кто живой?
Долгое время мне не отвечали, и я мерз под дождем, не в силах отыскать никакого укрытия. Над калиткой не было даже козырька. Наконец по ту сторону захлюпали тяжелые сапоги. Окошко отворилось, и в нем показалась широкая морда, обладатель которой посмотрел на меня недобрым взглядом.
