Николай Басов - Собаки из дикого камня
Он похлопал глазами, глубоко вдохнул, проверил Гвинед за плечом и не без труда, но уже с надеждой улыбнулся Сухмету, который склонился над ним. Оказалось, расслабляясь, Лотар сел у стены на корточки. Он провел рукой по лицу и, стараясь вернуть нормальное кровообращение, резко подвигал руками и ногами.
— Нужно будет потренировать такие неглубокие медитации и быстрые выходы из них, — сказал он слегка обеспокоенному Сухмету.
— Если у нас будет такая возможность.
— Будет. Я, кажется, понял, кто возглавляет всю эту бучу.
— Кто?
Лотар усмехнулся:
— Скоро ты его увидишь.
Солдаты во главе со взводным и Рубосом подошли с таким видом, словно их заставили участвовать в заговоре. Пока Рубос собирал дружинников, расставленных по ратуше, корабельной бирже и по всем окрестным домам, полу сотник пристал к Лотару:
— Послушай, колдун, если ты наврал, что действуешь от имени князя, я самолично отрублю твою гнилую голову, понял?
— А вот грубить совсем необязательно, — ответил Лотар. — Этого-то они как раз и добиваются.
— И я не посмотрю, что ты зарубил Костолома или один бросался на толпу…
Полусотник распалился, пора было остановить его. Тут, к счастью, подбежал Рубос, сразу оценил обстановку и пророкотал:
— А ну, сверчок гарнизонный, молчать! Смирно! Иначе, если и переживешь эту ночь, завтра будешь за нарушение дисциплины болтаться в петле у главных ворот!
Это подействовало. Взводный встал прямо, и в его глазах появилось понимание.
Оказалось, что Рубос привел еще людей. Теперь их было почти четыре десятка. Больше быстро не собрать. Но и этого может хватить, если все пойдет как надо.
— Значит, так — слушать его! — приказал Рубос и ткнул пальцем в Лотара. Лотар посмотрел на солдат:
— Ребята, я получил сведения, кто является врагом города и кто поднял этот мятеж. Они удерживают князя, наша задача — освободить его. — Лотар подумал и на всякий случай добавил: — Учтите, некоторые из тех, кого вы знаете по казарме, перешли на сторону мятежников. Но вы их легко узнаете.
— Как? — спросил присмиревший полусотник.
На этот вопрос у Лотара ответа пока не было.
— Пока не знаю, — честно сказал он. — Но поймете… мы все поймем, как только окажемся на месте. Итак, вперед, за Мирам, за князя!
Они побежали по улицам, не очень быстро, чтобы соблюдать строй. Конечно, все они были не очень хорошо тренированны, и строй скоро сбился бы, но и бежать было недалеко.
— Только бы не опоздать, только бы не оказаться там слишком поздно, — проговорил Лотар, и его услышали многие.
На бегу он отметил, что теперь собачий визг раздавался и у западной стены. Впрочем, визгом это назвать было уже нельзя. От пронзительных и тяжелых звуков, казалось, содрогались звезды. Терем был ярко освещен. Парадные двери широко распахнуты. На высоком крыльце стоял Гергос. Около него смутно маячила еще какая-то фигура, которая показалась Лотару знакомой. И что-то еще было в этих фигурах такое, что заставило насторожиться даже самых беспечных и юных солдатиков. Лотар уже знал, что это, и без сомнения обхватил рукоять Гвинеда.
Лицо капитана мирамской дружины было бледным, глаза неестественно блестели. И хотя на лбу у него выступили крупные капли пота, в жестах, в осанке не чувствовалось и тени той усталости, что была сегодня днем. Наоборот, и он, и его таинственный помощник, казалось, едва сдерживали бьющую через край энергию.
Гергос внимательно посмотрел на приближающихся к терему людей. На его губах появилась и тут же погасла враждебная улыбка. — Это штурм?
Неожиданно колокольчик тревоги зазвенел мерно и уверенно. Лотар уже знал, что ошибки быть не может.
— Я знаю, откуда идет звук вызова. Гергос, прикажи атаковать…
Но капитан мирамских дружинников больше не собирался играть в прятки. Неуловимым, как взмах совиного крыла, движением он открыл створки двери княжеского терема, и оттуда, как муравьи, посыпались какие-то люди в рваной одежде, в тряпье, в обносках. Лица их были грубы, как писали в старых романах, с печатью порока. У многих — признаки постыдных болезней…
Это было отребье, человеческая пена Мирама, самый низменней, подлый и отвратительный слой.
— Все на всех! — орали они. — Угнетенные — вместе!
Не угнетенные, а лентяи, бездельники, уголовный сброд и преступники, они еще делали вид, что выступают в защиту каких-то идей.
Однако эта разношерстная компания была хорошо вооружена, да и передвигались они так, как в мечтах всех сержантов должны двигаться хорошо обученные воины, — быстро, изумительно точно, с неукротимой силой и волей. Колокольчик звенел не переставая. Лотар даже удивился, он не подозревал, что этот тревожный звук могут вызывать такие противники — обычные, в сущности, люди.
— Небо! Как я раньше не понял? — прошептал совсем рядом с Лотаром Сухмет. — Они же все отравлены крэксом.
— Да, — согласился Желтоголовый.
Крэксом называлось удивительное варево, которое готовилось настолько сложным способом, что только очень опытный аптекарь брался за него. Крохотная мера крэкса стоила немалых денег, но за него платили любую цену. В небольших дозах он снимал боли, облегчал операции и даже помогал при некоторых умственных расстройствах.
В больших дозах он повышал тонус, внушал радужное настроение и позволял двигаться молниеносно, гораздо быстрее, чем мог двигаться даже Лотар.
Разумеется, после двух-трех приемов крэкса люди становились наркоманами и старались заполучить поработившее их снадобье любой ценой. А через полгода, не больше, умирали в страшных мучениях. В трех или четырех подпольных религиозных культах крэкс давали жрецам-смертникам, во всех официальных религиях он назывался “проклятым зельем”, и все-таки уничтожить тягу к нему не удавалось.
Не нужно было обладать чрезмерным воображением, чтобы догадаться, что десяток заправленных крэксом рубак стоили нескольких сотен обычных солдат, поэтому некоторые восточные деспоты часто использовали таких людей. Но никогда не брали их в телохранители, потому что у крэксера не было тормозов. Одним его желанием было найти следующую порцию крэкса, а другим — убивать, крушить, ломать, наслаждаясь стремительной скоростью и дарованной крэксом мощью.
— Так вот почему мне показался знакомым запах из сосудов, разбитых в мастерской Каписа, — опять прошептал Сухмет, доставая Утгеллу.
— Вот почему им вообще потребовался Капис, — подтвердил Лотар.
Как и предполагал Лотар, определить противника даже новобранцам было несложно. Нужно было биться с теми, кто слишком быстро двигался.
Отряд мародеров, разбившись на разрозненные кучки, стал спускаться с парадного крыльца. Они были очень опасны своей скоростью, злобой и жестокостыб. У дружинников оставался только один шанс и Лотар попытался его использовать:
