Мелисса Марр - Роковая татуировка
Руки Габриэла вмиг покрылись надписями: королевский приказ, который он понесет фэйри-воительнице. Надо надеяться, это отвлечет ее на какое-то время, чтобы не путалась под ногами.
— Что касается Эни. — Айриэл сделал паузу, взвешивая про себя каждое слово. — Пусть она заберет к себе Тиш и Кролика. Посели их в доме, где мы оплакивали Гвин. Когда Бананак начнет нарываться, им может грозить опасность — учитывая склонность Сорши к воровству полукровок.
Габриэл на мгновение напрягся. Потом сказал:
— Поосторожнее с моими щенками. Хоть Эни и способна питаться эмоциями смертных, она все-таки моя дочь. Экспериментировать…
— Без ее согласия с ней никто ничего не сделает.
Айриэл вытащил сигарету. Он стал курить больше с тех пор, как поселил у себя Лесли, — от беспокойства за нее. Затянувшись несколько раз, добавил:
— Дадим Эни вволю насытиться смертными. Надо посмотреть, как это у нее получается. Возможно, благодаря ей мы сумеем наконец во всем разобраться.
— Значит, надо устроить две вечеринки. Я не пойду на ту, где будет мой щенок. — При мысли об участии дочери в забавах взрослых грозная решительность Габриэла исчезла, сменившись отвращением. — Она хорошая девочка.
— Конечно, Гейб. Отбери гончих, которым доверяешь, чтобы присмотрели за ней. Сними два номера — те, что дальше по коридору. Попытаемся удовлетворить меня и двор. Но так, чтобы Лесли впала в кому. Будем наблюдать за ее реакцией и остановимся, когда дойдем до опасного предела.
Айриэл незаметно поежился. Нервное потрясение при таком тяжелом испытании выдерживали до сих пор немногие смертные.
— Поймай нескольких летних дев, они возбуждающе действуют на смертных. Станут наградой тем, кто доживет до рассвета.
Он умолк, услышав в спальне движение. Рановато она проснулась… Эта упрямица отказывалась спать, когда следовало.
Лесли появилась на пороге, и он протянул ей руку. Девушка схватила ее и прильнула к Айриэлу.
Рассеянно погладив ее по голове, он сказал Габриэлу:
— Позаботишься обо всем, хорошо?
Тот кивнул.
— Понадобится пара дней, не меньше.
— Это ничего.
Габриэл вышел, прикрыл за собой дверь, и Айриэл, радуясь, что они остались одни, обратился к Лесли:
— Потерпишь еще два дня? Потом мы попытаемся сделать так, чтобы это, — он показал на темную перистую лозу, соединявшую их, — меньше ограничивало твои чувства.
— А что?
— Никаких вопросов, Лесли. Так надо. — Он поцеловал ее в лоб. — Ты хочешь гулять по улицам, быть свободной?
Она молча кивнула.
— В таком случае хватит рисковать собой. Иначе я не смогу дать тебе свободу.
Айриэл наблюдал за ее лицом и пытался понять, какой она станет, если к ней вернутся собственные эмоции. Не все, конечно.
— А в эти два дня мне будет больно? — Лесли как будто на миг взволновалась и даже обрадовалась при мысли о том, что может испытать те самые чувства, которые хотела забыть.
— В первые две недели было больно?
— Не помню. — Она облизала губы, словно смаковала вкус тревоги Айриэла. Она не могла этого чувствовать, пока они так связаны, но порой ему казалось, что Лесли пытается повернуть поток в обратную сторону и уловить то, что ощущает он. — Я вообще плохо помню то время.
— Вот видишь.
— Какой ты жестокий, Айриэл. — В голосе ее не слышалось ни обиды, ни гнева.
Их и не могло быть.
В этот миг Айриэл понял: он не меньше Лесли хочет, чтобы они были, чтобы его сумеречная дева все чувствовала. Боясь сказать лишнее, он торопливо поцеловал ее.
— Я могу быть жестоким. И буду — если ты не перестанешь подставлять себя под удар.
Айриэл надеялся, что даже при отсутствии страха у нее хватит ума понять — ничего хорошего это не сулит. Но она лишь вздохнула, словно то была не угроза, а обещание награды. Тогда он добавил:
— Видела шрамы Ниалла?
— Да. — Она устремила на него внимательный взгляд.
— Если я буду жесток, это тебе не понравится.
Он поставил ее на ноги. Лесли протянула к нему руку:
— Ты мне уже не нравишься.
— Мы не лжем, — напомнил он, беря ее за руку и снова притягивая к себе.
— Я смертная, Айриэл. И могу солгать. Если захочу, — тихо сказала она.
Он нехотя разжал объятия, отпуская ее.
— Переоденься, любимая.
Сегодня им предстояло присутствовать при разгуле страстей. По больницам и иным местам человеческих страданий Айриэл Лесли не водил, но сегодня собирался привести ее на пиршество ярости. Если ему удастся наполнить Лесли тьмой до предела и переправить эту тьму своим подданным, потом девушке можно будет немного передохнуть. Или так, или потерять ее — другого выбора не было. Айриэл надеялся дать ей возможность привыкнуть к своему положению постепенно, но упрямство Лесли — и его нежелание ее ломать — привели к тому, что времени не осталось. Не в первый раз с тех пор, как между волшебными государствами установился мир, Айриэл мечтал о том, чтобы уйти, снять с себя ответственность за Темный двор. Но теперь он хотел забрать с собой и Лесли.
Глава 33
На следующей неделе он заставил Лесли вобрать в себя столько тьмы, что ее рвало, но происходящее они не обсуждали.
Это стало привычным, и Лесли не возражала. Айриэл не говорил ей, что произойдет ночью, а она не спрашивала. Они не договаривались об этом специально, но Лесли чувствовала, что так будет лучше.
Наверное, это можно было считать прогрессом. Порой, когда Айриэл перекрывал связь и темная лоза между ними замирала, подобно спящей змее, Лесли чувствовала слабые отголоски утраченных эмоций. В такие моменты она могла лгать себе, что счастлива, что в положении любимой и балуемой игрушки есть своя прелесть, — пока на нее не обрушивалась тяжесть ее истинного положения и не исчезали все чувства, кроме неистового желания.
Точь-в-точь как у любого наркомана.
Ее наркотик был живым, он ходил и разговаривал, но все равно оставался наркотиком. И заставлял ее вытворять такое, что она сгорела бы со стыда, если бы могла стыдиться. Увы, не могла — Айриэл выпивал все подобные эмоции, как экзотический эликсир. И только его прикосновение могло успокоить, заполнить разверзавшуюся внутри нее бездну, когда страсть достигала пика.
Чем это кончится? Пожрет ли тьма ее целиком?
Айриэл на этот вопрос не отвечал. Не говорил, что станет в конце концов с ее телом, ее здоровьем, долго ли она проживет. Ничего не говорил. Твердил, что он рядом, что он бережет ее, защищает от опасности и все будет хорошо.
Теперь Лесли могла выходить гулять без Айриэла. И она понимала, что встреча с Ниаллом — это лишь вопрос времени. Из всех людей, которых она знала в прошлой жизни, до магического обмена, он был единственным, кого ей видеть не хотелось. Ниалл дружил с Айриэлом, знал, что такое Темный двор и что представляет из себя мир, где Лесли сейчас живет. От Ниалла ничего не утаить, именно это ее и смущало.
