Майкл Скотт - Волшебник
Софи поднесла руки ко рту, прижала большой палец левой руки к «спусковому крючку» на запястье и сильно дунула. Смерч штопором опустился на пол и начал расти. Он прыгнул раз, прыгнул два… и ударил по дизире.
Софи подогревала воздух, пока не стало жарко, как в печке. Обжигающий смерч захватил валькирию, закружил ее и подбросил высоко в воздух. Дизира упала на хрустальную люстру, разбив все лампочки, кроме одной. В наступившем полумраке танцующий на полу смерч засветился оранжевым светом.
Валькирия рухнула на землю, но тут же вскочила на ноги — осколки стекла даже не успели упасть на землю. Ее бледная кожа раскраснелась, как будто обгорела на солнце, а белесые брови совсем выгорели. Не произнеся ни слова, она размахнулась и тяжелым клинком прорубила перила рядом с рукой Софи.
— Скетти!
Софи услышала голос брата, доносящийся из кухни. Джош в опасности!
— Скетти! — снова позвал он.
Валькирия ринулась вперед. Еще один горячий смерч захватил ее, вырвал из рук меч и швырнул ее в сторону, прямо на сестру, которая загнала Жанну в угол. Дизиры упали на пол, звеня оружием и доспехами.
— Жанна! Прочь оттуда! — закричала Софи.
Из пальцев девочки заструился туман. Толстые ленточки дыма обвились вокруг женщин, обматывая их цепями обжигающе горячего воздуха. Софи понадобилась огромная сила воли, но ей удалось сгустить туман, закручивая его все быстрее вокруг бьющихся дизир, пока не получился похожий на мумию кокон. Примерно в такой же кокон закутала саму Софи ведьма.
Софи почувствовала, что слабеет, от навалившейся усталости у нее отяжелели плечи и началась резь в глазах, как будто сыпанули песком. Собрав остатки сил, она хлопнула в ладоши и понизила температуру воздуха в туманном коконе так быстро, что он замерз и превратился в одну большую ледышку.
— Вот и отлично. Там вы будете как дома, — хрипло прошептала Софи.
Она осела на пол, однако заставила себя подняться на ноги и уже хотела броситься в кухню, но Жанна остановила ее.
— Не надо. Сначала я.
Женщина шагнула в кухню, потом оглянулась и посмотрела на ледяную глыбу, внутри которой едва виднелись две дизиры.
— Ты спасла мне жизнь, — тихо произнесла она.
— Ты бы ее победила, — уверенно сказала Софи.
— Может быть, — кивнула Жанна. — А может, и нет. Я уже не такая юная, как когда-то. Но ты все равно спасла мне жизнь, — повторила она, — и я навсегда у тебя в долгу.
Вытянув вперед левую руку, она положила ладонь на дверь кухни и легко нажала. Дверь со щелчком отворилась.
И тут же слетела с петель.
Глава 34
Граф Сен-Жермен вальяжно спускался по лестнице из своей студии, засунув в уши крошечные звуконепроницаемые наушники. Его внимание было полностью поглощено экраном MP3-плеера. Он пытался создать новый плейлист из десяти своих любимых песен. «Gladiator», естественно, «The Rock»… «Star Wars» первые и единственные, «El Cid», разумеется «The Crow», возможно…
Он остановился на нижней ступеньке и машинально поправил картину, которая криво висела на стене. Он сделал еще шаг и понял, что золотой диск в рамочке тоже накренился. Окинув взглядом коридор, граф внезапно заметил, что все картины висят под странными углами. Нахмурившись, он вытащил наушники…
И услышал, как Джош выкрикивает имя Скетти…
И услышал звон металла…
И понял, что в воздухе пахнет ванилью и лавандой…
Сен-Жермен слетел вниз по лестнице на следующий этаж и нашел там алхимика. Тот сидел, измученный, сгорбившийся, в дверях своей комнаты. Граф хотел остановиться, но Николя махнул рукой, чтобы тот бежал дальше.
— Скорее! — прошептал он.
Сен-Жермен помчался по коридору к лестнице, ведущей вниз…
По вестибюлю как будто пронесся тайфун.
Обломки двери висели на одной петле. От старинной хрустальной люстры осталась только одна мигающая лампочка. Обои свисали гигантскими завитками, обнажая потрескавшуюся штукатурку. Перила были разрублены, кафельные плитки разбиты.
А в центре вестибюля стояла огромная ледяная глыба. Сен-Жермен осторожно подошел к глыбе и провел рукой по гладкой поверхности. Лед был такой холодный, что к нему примерзала кожа. Сен-Жермен разглядел две фигуры в белом, которые переплелись внутри. Они замерзли с уродливыми гримасами, их изумленные голубые глаза как будто следили за ним.
В кухне треснуло дерево. Сен-Жермен развернулся и побежал туда, выращивая на руках перчатки из бело-голубого огня.
Он еще не знал, что разрушения в вестибюле — цветочки по сравнению с тем, что ждет его в кухне.
Целая стена дома была уничтожена.
Софи и Жанна стояли посреди руин. Жена графа крепко прижимала к себе дрожащую девочку, удерживая ее на ногах. На Жанне была сине-зеленая атласная пижама, но она до сих пор сжимала в перчатке свой меч. Она обернулась к мужу, вошедшему в кухню, и сказала по-французски:
— Ты пропустил самое интересное.
— Я ничего не слышал, — повинился он на том же языке. — Расскажи.
— Все случилось за несколько минут. Мы с Софи услышали шум в задней части дома. Сбежали вниз, и в тот же момент в дом вломились две женщины. Это были дизиры, и они сказали, что пришли за Скатой. Одна напала на меня, другая — на Софи.
Хотя Жанна говорила на малоизвестном диалекте французского языка, она все равно перешла на шепот:
— Франсис, эта девочка… она необыкновенная. Она соединила две магии, огонь и воздух, чтобы победить дизир. А потом окутала их в туман и заморозила.
Сен-Жермен покачал головой.
— Физически невозможно использовать больше одной магии одновременно…
Его голос упал до шепота. Доказательство способностей Софи стояло посреди вестибюля. Согласно легенде, самые могущественные старейшины умели применять магии всех стихий одновременно. В древнейших мифах говорилось, что это стало одной из причин того, что Дану-Талис затонула.
— Джош пропал! — встрепенулась Софи.
Она высвободилась из объятий Жанны и повернулась к графу. За его спиной она увидела бледного как смерть Фламеля, который стоял, привалившись к косяку.
— Чудовище похитило Джоша, — в отчаянии произнесла Софи. — И Скетти бросилась ему на помощь.
Алхимик, шаркая, вышел на середину комнаты, обхватил себя руками, как будто ему стало холодно, и огляделся вокруг. Потом он наклонился и подобрал два кинжала Тени, лежащие среди обломков. Остальные с испугом увидели слезы в его глазах.
— Мне очень жаль, — сказал он, — очень, очень жаль. Я принес ужас и разрушения в этот дом. Этому нет прощения.
— Мы все отстроим заново, — добродушно сказал Сен-Жермен. — Нам как раз нужен был повод для ремонта.
