Галина Гончарова - Эльфы, волшебники и биолухи
В глазах Лефроэля было то же выражение. Так смотрят на умирающего друга, которому не в силах помочь.
— И что?
Я надеялась, что эти новости будут получше. Но — увы. Эльфийка опустила глаза.
— Я не уверена, что тебе надо это знать. Но, мне кажется, ты сильная.
— Я справлюсь, — подтвердила я. — Итак?
— Я нашла ответ на твои вопросы. Вы с мужем живете недавно.
— Уже несколько лет. Это — недавно?
— Ваш мир с довольно медленным течением времени. У вас прошло несколько лет, здесь — от силы несколько месяцев.
— И что?
— Послушай внимательно. Твой муж, хотя по законам вэари… это потом! Так вот, твой муж, — Лирин, королева эльфов, запиналась и не могла правильно подобрать слова! Это Лирин-то!
— Говори как есть, — я уселась прямо на пол, не жалея эльфийского платья.
Эльфийка уселась туда же и Лефроэль положил ей руку на плечо, желая поддержать.
— Мне не хотелось этого говорить. Но в каждом браке, в каждом, один человек дарит цветы, а второй принимает.
— А в шведской тройке? — кисло пошутила я.
— Не пробовала, не перебивай, — отмахнулась Лирин. — Исключения только подтверждают правила. И в вашем браке цветы дарила именно ты, Тина. Скажи, как можно отвертеться от ненавистного выбора? Да просто! Найти другую женщину. И объявить, что вот, моя любовь, родная и единственная, я буду блюсти ей верность и все такое. Можно попасть из огня в полымя, как вы говорите. А можно и не попасть. Ник же попал в твой мир. Ему нужен был мир с медленным течением времени. Отлично! Такой он и находит! И женщина с большим потенциалом. Полагаю, что вы познакомились случайно. И что ты жила в нестабильной стране.
— Да. А что?
Равновесия хватало только на самые короткие реплики.
— Именно во времена переломов рождаются самые одаренные люди. Физически, умственно, магически…
— А у нас есть проклятие — «чтоб тебе жить во времена перемен».
— Полагаю, что изначально это звучало по-другому. И не было проклятием. Что-то вроде «родиться тебе во время перемен». Неважно. Важно то, что Ник поступил именно так. Он выбрал очень нестабильную страну, мир, с достаточно медленным течением времени — и отправился искать женщину с магическими способностями. Ну и нашел. Тебя. Дальше — проще. Через год по вашему времени, женившись и построив отношения в семье, он подает прошение верховному вэари. Так и так, не могу спать с вашей дочерью, люблю свою жену, она тоже сильная волшебница, потенциальная вэари… И второе прошение о проведении твоей инициации. Если хочешь точный текст, я попрошу скопировать. Мой агент передал мне все на словах.
— Это так? На самом деле?
Лефроэль, которого никто не спрашивал, сочувственно кивнул.
— Наверное, ваша семейная жизнь была достаточно приятной.
— Была.
— Далее. Ник продолжает жить с тобой. И ждет ответа.
— И тут империя наносит ответный удар.
— Не империя. Орланда. Твоего мужа похищают. Но прошение-то осталось! Ник успел рассказать о нем нескольким приятелям. И те могут поднять вопрос на ассамблее. Сама понимаешь, верховный вэари — это не король. Это, скорее, президент с неограниченным сроком. Выбрали его? Так же и перевыберут. То есть просто забыть о тебе нельзя. А что можно? А можно вежливо отделаться. Во-первых, ты можешь отказаться от своего мужа.
— Это она пыталась. Облом.
— Ты можешь умереть во время прохождения инициации.
— Это они и сейчас пытаются, — вздохнула я. Голова была пустой и необыкновенно легкой. Как после госэкзаменов. Потом я уже стала относиться к жизни философски, а вот госэкзамены на всю жизнь запомнились.
— Мне жаль, что приходится тебе все это рассказывать. Но лучше уж знать все сразу.
— Лучше.
— Кажется, ты пересолила, — озабоченно заметил Лефроэль.
Я махнула рукой и даже попыталась рассмеяться. Вышло плохо, но лучше так, чем никак.
— Не переживай! Все просто пучком!
Отчего-то вспомнились стихи, которые цитировала моя подруга, после разрыва с очередной «единственной, невероятной, вечной любовью». Любовь наступала у нее (на нее?) раз в две недели, и заканчивалась где-то через два месяца. Поэтому стихи я знала на память. Сейчас они так и рвались с языка. Я и продекламировала:
Все?! Конец!? Но я скулить не стану!
Я обманута? Кто не бывал обманут!?
Предана? Кого не предавали!?
Мне солгали!? Да кому не лгали!?
Бросили? Я встану, не заплакав!
На дыру в душе нашью заплату.
Слезы лить не буду — нос распухнет.
А огни в глазах и сами не потухнут.
Сердце бьется? В счастье стоит верить!
Я закрою за тобой все двери,
Помашу ладошкой. И с улыбкой
Распрощаюсь со своей ошибкой.
— Неплохо, — оценила Лирин. — А у тебя хватит сил?
— Уж ненависти точно хватит, — огрызнулась я. — Мой муж козел, а Орланда — стерва. Доберусь — оторву все органы размножения и отпущу обоих. Пусть живут.
Эльфы переглянулись. Интересно, а что бы они делали на моем месте?
— Понимаешь, — вздохнула опять Лирин, — ты никак не сможешь им отомстить. По крайней мере так, как ты собираешься.
— ?!?
— Согласно законам, супружеская измена преступлением не считается. Ты можешь только дать мужу развод…
— Ага, а Орланда мне за это ручки расцелует!
— Наверняка. Но выбора у тебя попросту нет. Если только ты не решишь его простить.
Меня пробрал дикий смех. Простить!? Подлость, измену и предательство не прощают! Можно простить обман, можно простить убийство, можно простить многое, но не подлость и не предательство! Простите, но это мой небольшой пунктик. И вообще, если уж разбираться до конца, то ни одна религия не оправдывает предательство. Даже милосердные христиане не особенно пожалели Иуду. Мерзкий предатель повесился на осине. И это правильно. Но смогу ли я так же поступить с собственным мужем? Иуда хоть сам повесился, избавил людей от необходимости руки марать. Смех, наконец, закончился, и я смогла говорить. Только голос стал каким-то глухим.
— А жить с ним я теперь не смогу. Противно. Если бы хоть кто-нибудь другой, не она! Хоть какая женщина, только не эта тварь!!!
— Увы. Здесь медицина бессильна. А если ты рискнешь отомстить им, то потом тебя покарают по все строгости закона. — Лирин смотрела на меня, как на подругу, и я с благодарностью взглянула на эльфийку. Такие друзья стоят гораздо больше предателя-мужа. Но боль от обиды все равно не проходила.
— И что же со мной сделают, если я прикончу эту гадину? — уточнила я.
— То же, что и с Роном Джетлиссом, — припечатал Лефроэль.
