Фаворит (СИ) - Цыбульский Станислав

— За наше сотрудничество, дорогой друг!

Кеннет подхватил бокал, рассеянно звякнул по моему, пара капель упали на белую скатерть. Припал, шумно глотая, как человек, несколько дней не видевший воды. Когда тонкая стеклянная ножка стукнула по столу, он моргнул повеселевшими глазами и ответил:

— Я уже почти разобрался, как сделать, чтобы эти штуки перестали взрываться! Еще немного… Мы здесь не надолго? Может, благородным баронам и привычны долгие застолья, но мне нужно работать.

— Вы забываете, мой друг, что я тоже в некотором роде ученый, так что и мне не чуждо рабочее рвение. Да, у меня достаточно времени для досуга, но трачу я его вот на что.

Я выложил на стол среди тарелок прихваченный из гостиницы чертеж. Кеннет, рассеянно хлебавший не самый дешевый суп, тут же ухватил бумагу свободной рукой, впившись взглядом в грубые линии.

— Что это? Нет, в целом я улавливаю мысль, но все таки хотелось бы больше конкретики.

Он поднял на меня глаза, вскинув брови. Я снова наполнил бокалы, откинулся на спинку стула.

— Это довольно забавная штука, мой друг, я зову ее паяльная лампа. Она позволит разгонять поток огня, словно его раздувают мехами, но ровнее и дольше. А вот тут стоит еще одна любопытная вещь, на нее у меня ушло очень много времени, но думаю, она пригодится вам и в работе над паровиком. Наверное, я назову ее клапан.

Я указал на нужную часть чертежа. Кеннет снова углубился в его изучение, затем отодвинул тарелку и разгладил лист на скатерти.

— А как вы решили проблему с выпуском пара? Ведь если неплотно подогнать крышку, она будет непрерывно подтравливать, а если заклепать…

Следующие полчаса мы с Кеннетом потратили на обсуждение принципа работы его будущего изобретения. Я был подкован лишь теоретически, так что с интересом слушал его рассуждения, не обращая внимания на любопытных половых, стремящихся подобраться поближе и подглядеть, что такое важное обсуждают господа. Когда стало понятно, что ученый взял верное направление, я рассчитался за обед, и мы покинули таверну.

На улице стояла прекрасная погода, удивительная для столицы. Ветер дул с суши, и уже который день обходилось без облаков и тумана. Грязь подсохла, и теперь висела в воздухе тонкой пылью. Я решил сопроводить ученого, и мы неторопливо двинулись в обратный путь. Кеннет молчал, уйдя в себя и обдумывая все, что я ему рассказал. Мне же не хотелось его отвлекать, и я просто крутил головой, прищурившись от яркого солнца. Наверное, только поэтому я их и заметил.

Трое, одетые неприметно и в шляпах, скрывающих половину лица, шли в некотором отдалении, двое по нашей стороне, один — по противоположной. Они старательно изображали обычных прохожих, но действовали так слаженно, что это сразу бросалось в глаза. Ладно, возможно, обычному барону не под силу такое заметить, но откуда исполнителям знать о моей необычности?

Мы как раз свернули на узкую улочку, ведущую к подвалу ученого, и я мысленно похвалил себя, что не стал снимать комбинезон, но тут же беззвучно выругался: на улице слишком людно, и даже в темном углу, где живет Кеннет, полно лишних глаз. Хотя, это может сыграть и в нашу пользу: надеюсь, они тоже не рискнут нападать средь бела дня. Справиться с ними не проблема, но кто-то может ненароком попасть в ученого. Как же не хватает дальнобойного оружия! Чего-то бесшумного, но убойного. В голове забрезжила мысль, но я ее отложил на потом: повернувшись к Кеннету в очередной раз, я заметил, что троица ускорилась. Двое будто случайно запустили руки в карманы, последний немного отстал и теперь озирался, высматривая свидетелей. Мне представилось, как это будет: нас окликнут, под каким-то предлогом заставив остановиться, и тут же пустят в ход ножи. Мне навредить не смогут, и я сумею оставить тут минимум двоих, но Кеннету грозит настоящая опасность. Придется действовать на опережение. Рука скользнула за пазуху, готовясь активировать системы комбинезона, я втянул пропахший нечистотами воздух, выдохнул и резко обернулся…

Двое, оказавшиеся уже в паре метров позади, резко отскочили, в глазах блестели удивление и растерянность. Заметив, что моя рука лежит на эфесе сабли, один из них выставил перед собой руки:

— Простите, сэр Томас, мы не хотели вас… Нам велено передать записку, ничего такого… Вот, держите.

Он медленно вытянул из кармана свернутую в трубку бумагу, протянул мне. Пальцы его заметно дрожали, не то от страха, не то от напряжения. Второй напряженно следил за нами, продолжая что-то сжимать в кулаке за пазухой. Я протянул руку, выхватил записку. Посыльные спиной вперед отступали, пока со стороны центральной улицы не донесся пронзительный свист. Тогда они синхронно развернулись и побежали, через несколько секунд скрывшись из виду.

Только теперь я позволил себе развернуть послание, а в следующий момент присвистнул уже сам.

— Кеннет, друг мой, думаю, вам это тоже будет интересно!

Глава 30

Я старался выглядеть бодро, но все же с облегчением выдохнул, только оказавшись под защитой стен квартиры ученого. Снова развернув бумагу, перечитал послание: «Сэр Томас, настоятельно рекомендуем вам и вашему приятелю, только по недосмотру еще не брошенному в клетку, оставить ваши идиотские затеи. Так будет лучше всем во имя истины и науки». Без подписи, без герба или печати. Я повернулся к свече на столе, посмотрел на просвет, но никаких следов не заметил.

— Почти уверен, что это кто-то из ваших друзей-ученых, мой друг, — сказал я сгорбившемуся на стуле у камина Кеннету. — Какой слог, какая экспрессия!

Белл раздраженно каркнул:

— Они такие же друзья, как и ученые! Два предположения, и оба ложные! Удивлен, как же вы смогли додуматься вот до этого, с таким-то уровнем… — Он хотел было бросить мои чертежи в огонь, но вовремя остановил руку, начал снова их изучать. После недолгой паузы продолжил: — Сэр Томас, я пойму, если после такого вы решите отказаться от нашей работы.

Он повернулся, глядя прямо в глаза. Смотрел пристально, ожидая ответа, и стало понятно, что, каким бы он ни был, работу ученый не прекратит. Пусть даже этот напыщенный дурак барон сбежит, поджав хвост. Не удивлюсь, если в этот момент Кеннет думал именно об этом. Я рассмеялся, стараясь, чтобы это прозвучало как можно более легко и непринужденно.

— Ну что за глупое предположение! Нет уж, никому меня не запугать, особенно теперь, когда мы так хорошо работаем вместе! Уверен, что и вас запугать таким подлым приемом не получилось!

Ученый продолжил сидеть неподвижно, но плечи его расслабленно опустились, на губах появилась слабая улыбка, сменившаяся презрительной усмешкой:

— Не знаю, кто это был: Альбертссон, Оливье, или сразу трое, но шли бы они к черту!

Мы посидели еще, перемывая кости шарлатанам, после плотного обеда тот заметно оживился, а затем я оставил Кеннета возиться с чертежами. На улице, втянув полной грудью чистый по сравнению с хлевом, в котором обитал Белл, воздух, я решил, что нужно скорее найти ему помощников и прислугу. Не понятно, как там живется самому ученому, но я уже начинаю чесаться от одной мысли о подвале!

В следующий раз, когда я переступил порог дома Кеннета, помещение уже больше походило на жилое. Нанятые строители поработали на славу. Заделали щели в окнах, сами окна снаружи защитили от луж, камин теперь горел круглые сутки, выгоняя влагу. Спустившись, я сразу почувствовал сухой жар. Кровать, стол и шкафы сдвинули к дальней стене, толстозадая девка елозила тряпкой по полу, на крюке в камине что-то закипало в котле, распространяя вокруг мощный запах бульона.

— Мой друг, вижу, у вас здесь все налаживается! — я шагнул с сидящему за столом ученому. Тот бросил на меня затравленный взгляд:

— Я вам безмерно благодарен, барон, но неужели нельзя было найти человека вместо этой фурии?

Он указал на девку, та заметила это, тут же бросила тряпку, распрямилась, уперев покрасневшие руки в толстые бока:

— Я те дам фурею, я те дам! Чево удумал — обзываться!