Сара Маас - Королева теней
Эдион не жаловался. Он требовал, чтобы ему разрешили помочь, но Аэлина отказалась.
Он настаивал, что пригоден для сражений, и она лишь сказала: “Докажи это”.
Поэтому они были здесь. Он и Принц Фэ занимались обычной тренировкой - спаррингом на посохах в течение последнего получаса, и Эдиона хорошенько взгрели. Рана на боку готова была разойтись от одного неверного движения.
Боль только приветствовалась, учитывая мысли, которые донимали его всю ночь. Эвалина и Роу никогда не рассказывали ему, что его мать умерла, дабы скрыть знания, касающиеся его появления на свет: он был наполовину Фэ. И что он ещё не может знать, как будет стареть в течение следующего десятилетия. Что если он переживет свою королеву?
И его отец - Гарель. Это была совершенно другая история, которую ему следует изучить. Позже. Возможно, это было бы полезно если бы Маэва исполнила угрозу, которую она собой представляла. Теперь, когда легендарный товарищ его отца охотится на Аэлину в этом городе.
Лоркан.
Дерьмо. Истории, которые он слышал о нём, были полны славы и кровопролитий - в основном последнее. Мужчина, не совершающий ошибок, и безжалостный с теми, кто их допускал.
Дело с королем Адарлана было достаточно плохо, но иметь бессмертного врага за спиной… Дерьмо. И если Маэва когда-нибудь сочтёт целесообразным послать сюда Гареля… Эдион найдёт способ вынести это, как он нашел способ вынести всё в своей жизни.
Эдион заканчивал манёвр с посохом, который принц показал ему уже дважды, когда вдруг Аэлина приостановила собственную тренировку.
- Я думаю, что на сегодня достаточно, - сказала она едва запыхавшись.
Эдион застыл от отказа, мелькающего в ее глазах. Он ждал этого всё утро. За последние десять лет он узнал от смертных все что мог. Если воины приходили на его территорию, то он использовал весь свой шарм, чтобы убедить их, научить его всему, что они умели. И всякий раз, когда он рисковал за пределами своих земель, то задавался целью, почерпнуть все знания, что мог, о борьбе и убийстве от всех, кто бы там не жил. Так что заявление о пребывании здесь чистокровного фэйца, направленного прямиком из Доранеллы, было возможностью, которую он не мог потратить впустую. Он не позволит жалости своей кузины помешать этому.
- Я слышал историю, - растягивал слова Эдион, - что вы, Рован, убили вражеского военачальника, используя лишь стол.
- Умоляю, - сказала Аэлина. - Кто, чёрт возьми, тебе это рассказал!?
- Квинн - капитан стражи вашего дяди. Он был поклонником принца Рована. Он знал все истории.
Аэлина скользнула глазами в сторону Рована, который ухмылялся, прикрепляя свой посох для спарринга к полу.
- Ты ведь не серьёзно? – спросила она. - Ты что раздавил его до смерти, как сушеный виноград!?
Рован откашлялся.
- Нет, я не раздавил его как виноград.
Он одарил королеву смертоносной улыбкой.
- Я оторвал ножку от стула, и пронзил его ей.
- Прямо сквозь грудную клетку к каменной стене, - пояснил Эдион.
- Ну, - сказала Аэлина, фыркая, - я даю тебе баллы за находчивость, по крайней мере.
Эдион размял себе шею.
- Давайте вернёмся к занятиям.
Но Аэлина бросила в сторону Рована взгляд, который в значительной степени говорил: не убивай моего двоюродного брата, пожалуйста. Просто останови.
Эдион, обхватил деревянный посох покрепче.
- Я в порядке.
- Неделю назад, - сказала Аэлина, - ты побывал одной ногой в загробном мире, и твоя рана всё ещё заживает. На сегодня достаточно и ты не выйдешь отсюда.
- Я знаю мой предел, и я сказал, что в порядке.
Медленная ухмылка Рована была смертельной. Приглашение на танец.
И его начало не хотело бежать от хищника в глазах Рована. Нет, он очень хотел стоять на своём, поэтому Эдион зарычал в ответ.
Аэлина застонала, но держалась на расстоянии. Докажи - сказала она. Ну что ж, он докажет.
Эдион не издал никакого предупреждения, когда атаковал, делая обманный маневр и низко прицеливаясь. Он убивал мужчин этим движением - разрезал их прямо пополам. Но Рован увернулся с эффектной жестокостью, отклонился и перешёл в наступление, и это было все, что Эдион успел увидеть прежде чем чисто инстинктивно поднял свой посох.Ограждая себя от силы удара Рована, несмотря на горящий от боли бок, он сохранял сосредоточенность - даже когда Рован почти выбил посох из его рук.
Ему удалось нанести следующий удар самому. Но когда Рован скривил губы, у Эдиона появилось чувство, что принц играл с ним. Не для развлечения - нет, а чтобы подтвердить некоторую точку зрения. Красный туман окутал его взор.
Рован хотел сбил его с ног, и Эдион ударил ногой достаточно сильно по посоху Рована, что разломил его пополам. Когда это произошло, покоробившийся Эдион сделал выпад, чтобы нанести удар прямо в лицо Рована. Захватывая обе части посоха в руке, воин Фэ низко увернулся, и -
Эдион не видел, что второй удар пришёлся по его ногам. Тогда перед его глазами замелькали деревянные балки потолка, он хватал ртом воздух, поскольку боль от раны образовала дугу в его боку.
Рован зарычал на него, приставляю одну часть посоха к его горлу, а другую к животу, готовый выпотрошить его внутренности.
Кромешный ад.
Эдион был наслышан, что тот очень быстр и силён, но чтобы настолько... Имея Рована на своей стороне, можно было бы решить исход сражения в любом виде войны.
Боги, его бок ужасно болел, возможно даже кровоточил.
Принц Фэ говорил так тихо, что даже Аэлина не могла слышать его слов.
- Твоя королева дала мне приказ остановиться - для твоей же пользы. Поскольку ты ей нужен здоровый, и так как это причиняет ей боль, видеть тебя раненным. Не игнорируй ее команду в следующий раз.
Эдион был достаточно мудр, чтобы не возражать и не двигаться, поскольку принц надавил концами своего посоха сильнее.
- И, - Рован добавил, - если ты когда-нибудь станешь с ней разговаривать так, как делал это прошлым вечером, то я вырву твой язык и засуну обратно в горло, понял?
С посохом, приставленным к шее, Эдион не мог кивнуть,не пронзая себя зубчатым концом. Ему оставалось только прохрипеть:
- Понятно, принц.
Эдион открыл его рот снова, поскольку Рован отступил, собравшись сказать что-то, о чем он, конечно, сожалел бы, когда прозвучало радостное приветствие.
Они все заметались и подняли оружие вверх, когда Лисандра с сумками и ящиками в руках закрыла створчатую дверь позади нее. У нее был странный способ пробираться в места незамеченной.
Лисандра, с прекрасным молчаливым лицом, сделала два шага и остановилась замертво, когда увидела Рована.
Тогда его королева внезапно двинулась, выхватила некоторые сумки из рук Лисандры и повела её в квартиру этажем выше. Эдион немного расслабился, лёжа на земле.
- Это Лисандра? - спросил Рован.
- Не так плоха на первый взгляд, не так ли?
Рован фыркнул.
- Почему она здесь?
Эдион осторожно потрогал рану на боку, удостоверяясь, что она действительно не повреждена.
- У нее, вероятно, есть информация об Аробинне.
Тот, на кого Эдион скоро начал бы охотиться, как только его проклятая богами рана была бы наконец излечена, независимо от того, считала ли Аэлина его здоровым. И затем он бы рубил Короля Ассасинов на маленькие крошечные кусочки в течение многих, многих дней.
- И все же она не хочет, чтобы ты услышал это?
Эдион сказал:
- Я думаю, что она считает всех, кроме Аэлины, скучными. Самое большое разочарование моей жизни.
Ложь, и он не знал, почему сказал это.
Но Рован слегка улыбнулся.
- Я рад, что она нашла подругу.
Эдион дивился мгновению мягкости в лице воина. Пока Рован не перевёл взгляд на него, и его глаза были полны льда.
- Двор Аэлины будет новым, отличающимся от любого другого в мире, где Старые традиции будут соблюдаться снова. Ты будешь изучать их. И я собираюсь учить тебя им.
- Я знаю Старые традиции.
- Ты будешь изучать их снова.
Плечи Эдиона подались назад, когда он поднялся во весь свой рост.
- Я - генерал Бэйна и принц домов Галатиниев и Ашериров. Я тебе не какой-то нетренированный пехотинец.
Рован резко кивнул в подтверждении - и Эдион предположил, что это должно было ему польстить. Пока Рован не сказал:
- Мои кадры, как Аэлине нравится их называть, были смертоносным орудием, потому что мы объединились и соблюдали тот же кодекс. Маэва конечно может быть садистом, но она удостоверилась, чтобы мы всё поняли и следовали ему. Аэлина никогда не будет вынуждать нас, и наш кодекс будет отличаться - он будет лучше - чем Маэвы. Ты и я будем основой этого двора. Мы сформируем и примем наш собственный кодекс.
- Что? Повиновение и слепая лояльность?
Он не испытывал желание выслушивать лекцию. Даже если Рован был прав, и каждое слово изо рта принца было тем, что Эдион мечтал услышать в течение десятилетия. Он должен был быть тем, кому следовало начать этот разговор. Боги всевышние, у него уже был этот разговор с Рэном несколько недель назад.
