Джейн Рейб - Искупление
Как только заклинание начало действовать, дракон стал уменьшаться в размерах, становясь плоским, словно опустившийся на землю кусочек ночного неба. Затем лоскуток изменил форму, растекся, как масло, по земле, пока не коснулся ступней Нуры.
Когда все закончилось, мглистый стал тенью наги и двинулся позади нее, оставшись незамеченным, когда Змеедева приблизилась к воротам заставы.
Часовые остановили ее, но у них не возникло подозрений, поскольку было очевидно, что девушка идет одна и без оружия. Маг на парапете не обратил на нее никакого внимания. Магия дракона блокировала жалкие человеческие попытки разглядеть, кто в действительности находится под личиной хорошенькой эрготианки.
Нуру проводили к командиру, чье имя она узнала от Рыцаря Нераки, которого она изловила несколько дней назад. Командиру было доложено, что пришла миловидная посланница от местного военачальника. Ее и без того соблазнительная внешность была улучшена таинственной магией дракона. Командир пригласил ее в свои апартаменты, где нага бесшумно убила его, через минуту после того, как за ними закрылась дверь. Еще через минуту мглистый дракон проник в человеческое сознание, чтобы узнать, как добраться до сокровищницы.
Это оказалось совсем не сложным. В другой раз Нура с удовольствием позабавилась бы, расставив магические ловушки и заставив охранников противостоять ее магии, но о развлечениях приходилось забыть до лучших времен. В этот вечер было важно получить то, ради чего они пришли сюда, и уйти без боя.
Нага собрала всякие мелочи в кучу, обращая особое внимание на небольшие предметы, в которых могла быть сконцентрирована магическая энергия. В основном это были кольца и другие драгоценности – их можно было сразу надеть. Она нашла изящный кожаный мешочек, на который было наложено хитрое заклятие, и наполнила его магическими кубками, кинжалами, один из которых был заклят так, что обжигал пальцы, ожерельями, положила маленький подсвечник, коробочку с ароматической смолой и несколько флакончиков с разноцветными душистыми маслами. Нура и ее тень собрали все, что содержало в себе хоть немного магии и имело ценность.
Ушли они без помех. Нура произнесла простенькое заклинание, чтобы перенести себя вместе с тенью на безопасное расстояние. У Змеедевы от их головокружительной выходки захватило дух. Она даже предложила поискать еще одну цитадель, чтобы снова использовать теневое заклинание.
– А Дамон Грозный Волк думал, что это он – самый лучший вор! – воскликнула она, забираясь на спину мглистого дракона и цепляясь за его шею.
– Оставь Дамона в покое, – напомнил ей дракон, когда они взлетали, направляясь назад, в его новое логово. – Он даже сейчас нас ищет, Нура Змеедева. Найди его раньше и убедись в том, что он невредим. С каждым днем я все тверже уверяюсь, что он – единственный. Он – мой последний шанс.
Кровавое воссоединение
– Ты действительно уверен, что этот плот нас выдержит? – Рагх помогал связывать дюжину тонких бревен, но его толстые когти с трудом справлялись с задачей. – Я ведь довольно тяжелый, и Мэлдред – тоже.
– Знаю. Людоеды легкими не бывают, – откликнулся Дамон. – Я не уверен, что плот будет нас держать. Но ведь мы все отличные пловцы. Надо же хоть попробовать.
Рагх скептически взглянул на него, вспомнив случай на море в шторм:
– Ты сошел с ума, друг мой.
Драконид помог бывшему рыцарю столкнуть импровизированное судно в реку и осторожно взобрался на бревна, аккуратно положив перед собой меч. Плот не утонул, когда Мэлдред и Дамон взгромоздились на него, но сильно осел, грозя перевернуться при малейшем неосторожном движении. Рагх придавил когтем меч, чтобы тот невзначай не соскользнул в воду.
Сивак рассчитывал, что они пойдут берегом, но Грозный Волк сказал, что движение по заросшей травой и кустарником земле будет слишком медленным, а в Трот им нужно попасть как можно скорее. С тех пор как Дамон отказался от поисков Фионы и увидел мглистого дракона в хрустальном шаре, он все время подвергал спутников риску. Ни один из них не спал и минуты за последние сутки, но бывший рыцарь тем не менее выглядел бодрым и оживленным.
– Если бы мы пошли берегом, то могли бы путь сократить и… – Рагх проглотил остаток фразы в тот момент, когда налетел ветер и сдул с Дамона капюшон. Он заметил, что правая сторона лица Грозного Волка почти полностью покрылась мелкими черными чешуйками, только небольшой участок шеи еще оставался свободным. Руки его тоже были в чешуе. Старая мантия чародея скрывала почти все участки тела Дамона от посторонних глаз.
– Нет, поплывем на плоту.
Дамон, нахмурившись, стоял на корме плота, древком алебарды отталкиваясь от дна. Драконид вынужден был признать, что двигаются они гораздо быстрее, чем если бы шли по густой траве.
Рагх посмотрел на восток, его внимание привлекли три отдыхающих крокодила, над которыми роились мухи.
– Но, согласись, на плоту нельзя пересечь Новое море. Даже только добраться до побережья на нем вряд ли можно.
– На плоту нельзя, но на пароме – можно, – вставил замечание Мэлдред. – Ты ведь именно на это и рассчитываешь, правда, Дамон? Что мы найдем паром?
Действительно, это входило в планы Грозного Волка, но он даже не потрудился кивнуть людоеду.
Дамон продолжать смотреть вперед, вглядываясь в густую листву по берегам. Он думал о малыше, которого видел на руках Рикали в хрустальном шаре, и задавался вопросом, мальчик это или девочка и насколько ребенок похож на него.
«Раньше я был недурен собой, – размышлял бывший рыцарь. – Пока проклятая чешуя не начала покрывать мое тело. Но, по меньшей мере, у ребенка будет семья – Рикали и Вейрек. Я то этого, кажется, был лишен». Как ни печально, но Дамон действительно не помнил почти ничего из своего детства, не мог назвать имен отца и матери и предполагал, что он сирота.
– Если мне удастся добиться их безопасности, у ребенка будет хороший дом, – пробормотал он.
– Ты что-то сказал, Дамон?
– Ничего, людоед.
Мэлдред глубоко вздохнул и низко опустил голову. Через несколько минут он уже крепко спал.
Но Дамон не мог позволить себе отдохнуть. Не чувствовал он и голода, впрочем, тот темп, который он навязал спутникам, не позволял сделать привал, чтобы перекусить. «Потом поедят. Может быть, и я тоже – но потом». Сейчас Грозный Волк не нуждался ни в отдыхе, ни в пище, его чувства обострились, мышцы налились силой. Удивительно, сколь малым он поддерживал себя.
Большую часть времени Дамон чувствовал необычайную мощь, он был сильным, как никогда, энергия в нем клокотала, била ключом. Но при этом каждый дюйм тела немилосердно ныл; периодически накатывала тошнота, стучало в висках. Ноги Грозного Волка были сбиты, поскольку явно росли и уже не умещались в сапогах.
