Ирина Сербжинская - Агентство «Аргентина»
Алина отдала Ньялсаге амулет.
— Яву не мешало бы проверить на наркотики, — посоветовала она. — В последнее время он какой-то странный!
Ньялсага вздохнул.
— Если бы только в последнее… ладно, едем в «Химеру»! Времени у нас мало, так что предлагаю оттянуться на всю катушку: бар, стриптиз, девушки в бикини, выпивка, непристойное поведение. Будем бить посуду, и мазать лица официантов горчицей!
— А кетчупом можно? — поинтересовался Ява.
— Тебе — можно, — подумав, ответил Ньялсага. — А все остальные пусть пользуются горчицей.
Алина замерла.
— Я думала, мы едем по делам? Или это шутка, насчет горчицы и непристойного поведения?
— Да, Алина, это была шутка, — с досадой сказал Ньялсага. — Неужели непохоже?
— Святые ежики, очень смешно! — громко заявил Бахрам. — Очень! Обхохочешься!
Ньялсага одобрительно кивнул.
— Хоть кто-то понимает мой юмор! Бахрам, где твой амулет?
Тот смущенно переступил с ноги на ногу.
— Ну, это самое, — выдавил Бахрам. — Тут такое дело…
— Что еще?
Бахрам сокрушенно вздохнул.
— Услыхал я про Легион и так обрадовался, что… святые ежики, проглотил я ее… нечаянно!
…Через минуту черный ворон, сидевший на карнизе проводил взглядом людей, пересекающих двор, и взлетел, хлопая крыльями.
Глава — 6
Всю дорогу, нетерпеливо понукая строптивого «Зеленого Дракона», Ньялсага ломал голову над тем, как в течение трех дней им избежать ловушки, которую уготовила им мертвая ведьма, как выкрутиться из этого положения?
При одной только мысли о чародеях Сумеречного Ордена по спине ползли ледяные мурашки. Вполне возможно, ведьма решит придержать отмеченных Сорангом у себя и лишь время от времени будет позволять черодеям пользоваться жизнью бессмертных… в обмен на какую-нибудь услугу, например. Ньялсга догадывался, какого рода будет эта услуга…
Он посмотрел в зеркало заднего вида. Ява по-прежнему держался позади, хотя запросто мог обогнать «Дракона».
Ньялсага бросил хмурый взгляд на улицы, на беспечных, ничего не подозревающих горожан. Светофор загорелся красным, «Зеленый Дракон», дребезжа и трясясь, остановился. Рядом притормозил пятнистый микроавтобус.
Гинзога, старая змея, хорошо знающая человеческую породу, все предусмотрела.
Что бы придумать, чтобы связать договором саму ведьму, заставить ее никогда больше не появляться в этом мире? Времени на раздумья было так мало! И скоро всем им придется произнести вслух кое-какие слова, а потом…
Красный свет сменился зеленым, машины тронулись.
Потом люди станут частью Своры проклятых, пройдет всего ничего и все человеческое постепенно покинет новообращенных, а затем, по старой памяти, их потянет именно сюда, в этот мир, в этот город — на охоту.
Ньялсага тряхнул головой, отгоняя страшные мысли, и усилием воли заставил думать себя о чем-нибудь другом.
Но долго размышлять ему не пришлось: впереди показалось неказистое одноэтажное здание, возле которого ярко горел красным неоном щит:
«Развлекательный клуб «Химера». Работает круглосуточно». Он был расположен как раз на том самом месте, где более двух сотен лет назад находился постоялый двор, которым заправляла старая знакомая Гинзоги — химера, кошмарное порождение ночи.
Как назло, возле ворот парковки сидела облезлая серая кошка и рассматривала окружающий мир с высокомерным отвращением. Кошка была бомжом, но это не мешало ей глубоко презирать всех на свете.
— Чтоб тебя! — выругался Ньялсага. «Зеленый дракон» со скрипом затормозил, неуклюже развернулся и объехал кошку по большой дуге.
— В гости к мертвой ведьме, — пробормотал Ньялсага вслух, поглядывая в зеркало заднего вида на серую кошку. — И к подружке ее — химере. Мило, очень мило….
…На парковке «Зеленый дракон», недовольный тем, что его заставили ездить по крутым улочкам больше положенного, устроился между раскрашенным в камуфляжные цвета микроавтобусом и новеньким серым автомобилем агента Явы и задремал.
Ньялсага заплатил неприветливому охраннику парковки, пожилому мужчине с военной выправкой, коротающему дежурство за просмотром футбольного матча, кивнул поджидавшим Алине, Бахраму и Яве, и они направились к клубу.
Район был окраинный и тихий, шумных заведений, кроме ночного клуба, тут отродясь не водилось. Светилась неоновой вывеской аптека, рядом притулился магазин «Ветерок», а на углу виднелся небольшой магазинчик бытовой химии.
— Не отставайте, — на ходу бросил Ньялсага: ему не терпелось взглянуть на заклятья арбалета.
От продуктового магазина мимо парковки, направляясь к автобусной остановке, медленно брели две ветхие старушки, волоча за собой туго набитые сумки на колесиках.
Бахрам остановился.
— Вам помочь, бабули? — добродушно спросил он. — Сумки до остановки донести, то есть? А то тяжело, наверное, вам, божьим одуванчикам…
Старушки переглянулись.
— Только попробуй, подойди! — зловеще предупредил «божий одуванчик» и перехватил поудобней черный старомодный зонтик с деревянной ручкой.
— А вот я сейчас милицию вызову! — пригрозил второй «одуванчик», в белой панаме и широкой юбке в горох. — Милиционеры с собакой приедут! Они, тебя живо арестуют!
Старушка ткнула сложенным зонтом в сторону опешившего Бахрама. Тот проворно отскочил.
— Они тебе покажут, как к женщинам приставать! «Сумки донести»! И время выбрал подходящее, кругом ни души! Небось, с утра тут околачиваешься, поджидаешь! Маньяк!
Они обошли Бахрама и направились прочь, поминутно оглядываясь и грозя ему зонтом.
Растерянный Бахрам развел руками.
— Чего это они?
— Ну, чего, — отозвался Ява. — Две одиноких беззащитных женщины на пустой улице… а ты им помощь предлагаешь. Кто ты после этого? Понятное дело, насильник!
Бахрам набычился.
— Насильник?! Ишь, ты, — недовольно пробурчал он и бросил взгляд в сторону удаляющихся старушек. — Еще надеются на что-то…
Он круто повернулся и зашагал вслед за Ньялсагой и Алиной.
— Сейчас отыщем Гинзогу, — деловито говорила Алина: ни она, ни Ньялсага не заметили маленького инцидента. — Ты посмотришь хорошенько на арбалет, потом поедешь домой, основную книгу заклинаний почитаешь. Найдешь подходящее заклятье — и готово! Устроим ведьме неприятный сюрприз!
Судьба, однако, распорядилась иначе, и сюрприз получила не Гинзога, а они сами: на перилах веранды клуба «Химера» их поджидал ни кто иной, как Дэберхем. Вид у ворона был злорадный.
