Алина Белова - Сказание первое: Клич Ворона
Одетые налегке ребятишки шумной стайкой пронеслись мимо Кольгрима, заливаясь громким смехом. Мужчина удивлённо проводил их взглядом, и в голове его невольно промелькнула мысль: неужели эти малыши тоже были Зверьми или волколаками? Молодой Волк ещё никогда не встречался с детьми Солнца — раньше считалось, что они обитали лишь в Старолесье и никогда не покидали земли Отца-Дерева. Встретить их на другом конце Сангенума казалось совершенно нереальным. И тем не менее, Кольгрим сейчас находился среди всех этих существ и чувствовал, что с каждым часом, проведённым здесь, ему всё меньше хочется возвращаться домой.
Утром мужчина отправил птицу в Риверг. Брату он писал, что встретил Керберов, но переговоры пока не шли. Анне желал крепкого здоровья и предупреждал, что приближаются суровые холода. И лишь Хильде он рассказал всё, что узнал в землях Трёх голов.
«Это княжество просто невероятно, — писал Кольгрим. — Местный народ суров и жесток, но это лишь сильнее притягивает меня к ним. Мне кажется, что я не решусь возвращаться домой после всего того, о чём мы говорили с Тремя головами. Они прекрасные люди. Я чувствую в них силу и мощь, всё то, чего нет у моего старшего брата. И, уверен, чего никогда не было у Медведей. Ты непременно должна увидеть всё собственными глазами. Я не приказываю тебе, лишь говорю, что буду очень рад, если ты приедешь ко мне. Тебе понравится здесь. Это истинный Север, и в жилах этих людей течёт кровь настоящих северян».
Кольгрим не рассчитывал, что Хильда приедет к нему. Ему просто хотелось поделиться с ней своими мыслями, радостью и невероятным восторгом. Потому, отправив письмо, мужчина напрочь позабыл обо всём и вновь с головой окунулся в происходившее вокруг него. Керберы разослали гонцов во все края своей огромной земли и усердно готовились к походу, когда совершенно неожиданно им пришла весть о том, что Кервосы объявили Делаварфам войну.
Оленье княжество, располагавшееся прямо под землями Латира, не считало себя ни частью Севера, ни частью Латаэна. Эти люди не признавали власть Корсаков. Они просто жили своей собственной жизнью, не вмешиваясь в какие-либо конфликты. До сегодняшнего дня. Отношения Кервосов и Делаварфов и без того были напряжены. А когда варвары стали готовиться к походу, Олени внезапно контратаковали. Всё это казалось Кольгриму жалкой попыткой защититься. У Кервосов не было никаких шансов. Восстание с самого своего начала было обречено на провал. Три головы оставят после себя лишь выжженную землю, а головы тех, кто продолжит сопротивление, выставят на пиках вдоль дороги, как напоминание о том, что Делаварфам нельзя перечить.
— Эти жалкие копытные позволили себе ступить в наши земли, — Гертруда начищала лезвие топора, когда Кольгрим вошёл в шатёр. В жаровне уже догорали угли, и Эдзард отправился за новыми поленьями. Рядом с рыжеволосой варваршей сидел другой человек, не узнать которого было весьма трудно.
Это был высокий мужчина, внешним видом своим ещё больше напоминавший волка, чем другие таны. Кожа его была покрыта толстым слоем пыли, отчего невозможно было понять, какого она цвета. Длинные чёрно-седые волосы были убраны сзади в высокую растрёпанную косу, обнажая длинный лоб и уши, потрёпанные в боях. Серые глаза и нос с горбинкой, больше походивший на орлиный клюв, добавляли ещё больше сходства с диким зверем. Плотно сомкнутые губы будто совершенно не умели растягиваться в улыбке. Лишь иногда на лице варвара проскальзывал звериный оскал или едва заметная ухмылка. Делаварфы считали, что каждый воин должен носить бороду — это было своеобразным символом силы и мужественности. Пепельный волк не был исключением. Его борода на скулах была совсем короткой, а на подбородке стягивалась в небольшую толстую косу. Воин был облачён в массивные чёрные доспехи с длинным плащом, стелившимся до самого пола. Из оружия у него был только двуручный меч с гардой в виде рогатого волчьего черепа. Чёрный Убийца — так звал свой клинок Свидживальд Делаварф, Проклятый клык, тан клана Пепельных волков.
В отличие от Эдзарда и Гертруды, которые были детьми Солнца и Зверьми, третий тан являлся настоящим волколаком, и это было видно в каждом его движении. Порой Свидживальд напоминал Кольгриму туго натянутую тетиву, готовую выстрелить в любую секунду. А из-за мрачного и испепеляющего всё живое взгляда Проклятого клыка от мужчины шарахались в сторону даже самые храбрые и закалённые в боях воины. Поначалу Кольгриму постоянно казалось, что Свидживальд хочет убить его и содрать с него шкуру. По слухам, сдирать с людей кожу живьём было любимым занятием Пепельного волка. Он даже как-то припугнул Кольгрима тем, что познакомит его со своей «замечательной» коллекцией, тщательно собиравшейся годами.
После слов Гертруды, Проклятый клык заметно помрачнел.
— Если твари отказываются подчиняться воле Трёх голов! — прорычал Свидживальд, вонзая свой меч в землю у самых ног. — Где это видано, чтобы олени поднимались против волков?
— Здесь всё решает сила, — заметила Гертруда, отряхивая руки от пыли. — Молодой крепкий олень сильнее старого волка.
— Но старый волк опытнее, — Свидживальд усмехнулся и многозначительно посмотрел на Кольгрима, словно решая, подойдёт ли он для его «замечательной» коллекции. — Да и я ещё полон сил и ярости. Я сдеру шкуру с каждого, кто встанет на моём пути. Не важно, кто это будет — олень или очередная латаэнская шавка. Варвары никогда не подчинятся кому-то вроде них!
Гертруда лишь усмехнулась и отложила в сторону свой начищенный до блеска топор. В шатёр вошёл Эдзард. Старому воину даже не нужно было объяснять, о чём шёл сейчас разговор — он словно слышал всё это в своей голове. «Таны всё знают» — Кольгрим каждый день убеждался в правдивости этого девиза.
— Свидживальд прав, — хрипло пробормотал Эдзард, закидывая в затухающую жаровню сухие брёвна. — Если мы не двинемся в путь сейчас, эти жалкие существа решат, будто могут творить на наших землях всё, что им вздумается.
— Вы собираетесь заставить их замолчать? — усмехнулся Кольгрим, внезапно ощутив настрой, исходивший от Свидживальда. Из всех трёх танов этот был самым свирепым и беспощадным. Он подавлял любое восстание, не жалея ни женщин, ни детей, и всегда оставлял за собой лишь пепел, за что Волки его и звались Пепельными.
— Ты что-то имеешь против? — вскинула брови Гертруда. Несмотря на то, что она была женщиной, её прозвали Бестией с Огненных глубин. Даже Эдзард и Свидживальд считались с её силой. За то, что клан Гертруды жил в недрах потухшего вулкана, их называли Чёрными волками, будто шерсть их всегда была покрыта углём и копотью.
