Наталья Турчанинова - Рубин Карашэхра
– Как вы, сударь?! – спросила подбежавшая девушка, часто дыша от быстрого бега. Грудь ее вздымалась под тугим корсажем, пушистые завитки выбились из-под повязки.
– Терпимо, – ответил он, кривясь от боли. – Не знаю, что нашло на эту скотину. Споткнулся на ровном месте… Это не ты его заколдовала?
Крестьянка нахмурилась, помогая ему подняться. У нее были сильные, привычные к тяжелой работе руки и крепкие плечи.
– Обопритесь. Стоять можете?
Эмилу на какое-то мгновение захотелось по-демонски поиграть – потерять сознание, грохнуться в обморок, чтобы неприступная красавица, разбрасывающаяся дареными рубинами, похлопотала над его неподвижным телом. Положила голову к себе на колени, обтерла платочком лоб, или что там еще делают красотки со свалившимися с лошади поклонниками…
– Ничего, – пробормотал Эмил, стискивая зубы. – Я живучий.
– Я помогу, – сказала она, все еще поддерживая его. – Одному вам до замка не добраться.
– Что, жалеешь меня? – надменно спросил колдун. Она только улыбнулась в ответ…
– Хорошее у тебя имя, – промолвила Нельга, аккуратно складывая полотенце. – Эмил… милый. Совсем тебе не подходит.
– Полное мое имя – Эмил Александер Рэми де Кодье, – ответил колдун, любуясь ее задумчивым лицом.
– Да. Известное имя. – Она помолчала.
– Не мое, – резче, чем хотел, возразил Эмил. – Моего отчима. Я не знаю своего настоящего имени.
– Скажи, ты всегда жил здесь, – спросила девушка, снова присаживаясь рядом, – в этом замке?
Эмил предпочитал не говорить на эту тему, но Нельга была не любопытна и редко интересовалась его полудемонической жизнью. Он любил, когда она о чем-нибудь спрашивала, поэтому ответил:
– Сначала я жил в доме отчима.
– А потом?
– Потом он умер, и я купил этот замок. Купил! Взял почти даром. Прежний владелец был счастлив, что может избавиться от него. Человек не в состоянии понять красоту этого места, его величественную архитектуру. Им везде мерещатся демоны.
– А что стало с твоей матерью?
Эмил взглянул на Мёдвика, тихонько сидящего на стуле, и сказал негромко:
– Она умерла. Здесь. В замке. Через год после того, как я привез ее сюда. Тихо угасла… Она ведь тоже была человеком… А я этого тогда не понимал.
Он тогда многого не понимал.
Не мог понять, почему его красивая добрая мама всегда такая грустная, почему смотрит на него с непонятной тревогой, почему ее пугает каждая его детская выходка. «Ты должен быть хорошим мальчиком. Нельзя стрелять в птиц…» – «Но, почему, мама?! Почему другие стреляют?!» – «Тебе нельзя! Ты… потом поймешь».
Она хотела уберечь сына от него самого, от демона, что жил в его душе. Никаких историй о насилии, никакого оружия, добрые сказки, спокойные игры. «Ты должен быть хорошим мальчиком…»
Светлая комната с огромным окном, книги, бумага для рисования, на стене картина с белокрылым ангелом, красивая одежда с кружевными воротничками, но все это бесполезно. Из зеркала по-прежнему смотрит угрюмый мальчишка с жесткими кудрями и раскосыми недоверчивыми глазами.
– Дорогая моя, вы напрасно стараетесь приручить его. Сколько волка ни корми… а он и есть волчонок.
– Генрих, что вы говорите?! Это мой сын!
– Не ваш. А того чудовища… простите, что я вспоминаю о нем. В мальчике нет ничего от вас.
– Он добрый, хороший мальчик. Просто немного…
– Немного дикий, злобный. Диана, мне больно смотреть, как вы страдаете из-за него. Давайте отправим его к моему кузену в Анжевьен. Там хорошо… Вы станете навещать его и не будете видеть постоянно этот кошмар…
– …Мама, за что он так ненавидит меня?!
– Что ты?! Барон беспокоится о тебе. Он тебя… любит.
– Давай уйдем отсюда.
– Куда же мы пойдем? Нам некуда идти.
– К моему отцу. К моему настоящему отцу.
И тогда она начинала плакать. Тихо-тихо. По бледным щекам медленно катились слезы…
Эмил вскочил с постели, швырнул на пол полотенце, подошел к окну:
– Нельга, уйди. Мёдвик, проводи ее. Я… я хочу остаться один!
Негромко скрипнула дверь за стеной, и стало совсем тихо…
Глава седьмая
Колдун из Черного замка
Когда Нельга была маленькой, по вечерам бабушка рассказывала им с сестрой страшные истории про черного колдуна, живущего в огромном замке на краю пустоши.
– Каждый раз, – неторопливо говорила старушка, помешивая ложкой кипящий суп, – в полночь, выходит он из своего замка, превращается в черного волка, рыщет по лесу и убивает всех, кто случайно встретится ему. А маленьких детей хватает своими страшными, огромными зубами и тащит в Черный замок.
– Зачем, бабушка? – удивлялась Вельяла, сестренка Нельги.
– Варит из них всякие колдовские зелья.
– А какие?
– Не знаю, деточка. Разные.
– А кто с ним еще живет в замке? – спрашивала Нельга.
– Один он там живет, – охотно отвечала бабушка. – Говорят, раньше у него было много слуг, но он их всех извел своими злыми чарами.
Сестренка испуганно ойкала, закрывая рот ладошкой, а Нельга, продолжая смотреть, как танцует над поленьями красное пламя, говорила задумчиво:
– Наверное, ему одному там скучно.
– А чего ему скучать?! – Старушка энергично ворошила кочергой в печке, заставляя дрова вспыхнуть еще жарче. – Каждую ночь к нему в замок слетаются демоны и прочая нечисть. И начинается там у них веселье. Поют, пляшут, в карты играют…
– Бабушка, – снова дергала ее за передник любопытная Вельяла. – А правда, что у него в замке золота полным-полно?
– Правда. Полные сундуки. И золото, и камни драгоценные. Все, что хочешь.
– Ух ты, – завистливо вздыхала девочка и тихонько толкала сестру ногой. – Вот бы нам немножко. Мы бы дождались, пока он уедет куда-нибудь, забрались к нему и набрали золота, камней, нарядов всяких.
Нельга насмешливо косилась па сестру:
– Как же! У него, наверное, замок чудовища охраняют, а на золото заклятие наложено. Только тронешь – и сразу в жабу превратишься.
– А вот и нет! – Вельяла сердито ерзала на стуле. – Вот и не превращусь!
– Превратишься-превратишься! – обещала Нельга. – Или прилипнешь к сундуку. Колдун вернется, увидит тебя и съест.
– А вот и не съест! – хихикала сестра. – Он меня увидит и сразу влюбится. Как в сказке! И скажет: «Прекрасная принцесса, вы сняли страшное заклятие, лежащее на мне и на замке. И теперь я прошу вас стать моей женой!»
Нельга хохотала, слыша эти глупости.
– Прин-цес-са! – тянула она, насмешливо фыркая. – Уши мыть не умеет, а туда же, замуж собралась.
– Неправда! – взвизгивала оскорбленная сестрица. – Умею я уши мыть! Это ты не умеешь! Бабушка, ну скажи ей!
– Тише, девочки. Нельга, перестань дразнить сестру, – отзывалась всегда старушка.
