Вероника Сейнт - Магическая Трилогия: Спящая Красавица
Виктор отлично понимал, что ей с одной стороны не хочется говорить ему ни единого слова, а с другой хочет рассказать о столь многом. Но она молчала, и тогда Гадатель, нарушив тишину, заговорил первым:
— Аурика, что ты здесь делаешь?
— У нее был ключ, — прежде, чем ответила девушка, произнес Иероним. — Разве ты не обещал, что расстанешься с ней, что бы не подвергать опасности?
— Я и расстался, — Виктор пожал плечами. — Ключ, значит? В этом отеле хоть кто-нибудь еще не обзавелся ключом от моей комнаты? — он улыбнулся Аурике и протянул руку. — Верни мне его.
Барменша замялась. Она долго просто смотрела на Виктора, как если бы пыталась прочесть что-то в его взгляде, как смотрела на него раньше, когда они еще были вместе. Какое-то время она не решалась ему ответить, но потом повела плечами, вздохнула и нехотя вернула ему ключ. Виктор видел разочарование в ее взгляде.
Разочарование, обиду и досаду, как если бы она с чем-то не справилась.
— Я просто соскучилась и решила, что… — начала девушка. Виктор поморщился. Он не мог похвастаться тем, что он знаток мимики разных людей, что он умеет читать по чужим лицам, но все же Аурика больше не казалась ему загадкой. Он мог прочитать ее мысли, даже не будучи телепатом.
— Ты мне врешь, — Виктор неодобрительно покачал головой. — И даже не краснеешь. И, похоже, даже не собираешься сказать мне правду, — он посмотрел на Иеронима. — Что-то кроме ключа у нее еще было? Я знаю, что ты наверняка ее обыскал.
Иероним кивнул и кинул Гадателю гладкий камень. Когда-то, по форме он напоминал диск, но кто-то старательно выбил, выковырял и вытер в нем отверстие, дыру. Камень был тщательно отполирован и обернут полоской ткани. Тонкие ленты сплетались в паутину, вместе с нитками, проволокой, лесками, бусинами, камнями и многими другими мелочами.
Этот камень напоминал Виктору разбитые остатки калейдоскопа — яркие, разноцветные и блестящие осколки, которые завораживали и манили.
Но Виктор сразу догадался, что это.
— Это Ловец, — охнул он.
Он с удивлением понял, что не чувствует ни разочарования, ни чего-либо еще, что должен бы чувствовать человек, которого предала девушка, с которой у него были, пусть и мимолетные, но близкие отношения.
То, что он испытывал, скорее, было похоже на печальный триумф. Только сейчас он поймал себя на мысли, что всегда подозревал ее в чем-то, всегда чувствовал, что с ней что-то не так.
— Всегда есть подвох, а? — проворчал он. — Итак, тебя нанял Оливер, что бы ты подкинула мне Ловца, — он подкинул камень в руке, — что бы после того, как Иероним убьет меня, Оливер мог просто забрать этот камень у меня из кармана, или прикроватной тумбочки, — он поджал губы. — Пенелопа будет готова тебя порвать на кусочки, но… — Виктор пожал плечами. — Ладно. Считай, свою задачу ты выполнила, я возьму у тебя Ловца и…
Аурика перебила его. Она говорила быстро, торопливо и сбивчиво.
— Я не хотела причинять тебе неприятностей, я до последнего не хотела приносить Ловца, — в ее голосе слышались нотки страха и волнения.
Виктор осекся. Не могла же она и вправду бояться его? Но вместо того, что бы спросить, что так пугает ее, Гадатель сказал совсем другое. Он должен был делать вид, что ничего не замечает.
— Я предвижу следующее за этой репликой «но», — проворчал Виктор и добавил. — Может оно прозвучит как «но я была обижена», а может и как-то еще. Удиви меня.
— Дэвиэна сказала, что если я не сделаю этого сейчас, то они больше не будут мне доверять. Не станут посвящать в свои тайны.
— Так-так-так. Ты действительно меня удивила, — Виктор переглянулся с Иеронимом. Невозмутимость альбиноса Виктора одновременно и смущала, и успокаивала. По крайней хоть кто-то из них был непробиваемо спокоен, в то время как Виктор все больше раздражался. К тому же, воспитанный Чистильщиками, Иероним наверняка обладал кое-какими навыками допроса. Виктор только надеялся, что здесь Братство давным-давно отошло от своей матери Инквизиции.
— Расскажи мне подробности. Я так понимаю, что не только Дэвиэну ты сейчас потянешь следом за собой. По традиции, ведьм должно быть трое.
— Мы были приставлены сначала просто к Грейс, а потом еще и к тебе. Все трое. Я, Дэвиэна и Саша. Саше вообще не нравится эта идея, она до сих пор корит Дэвиэну за то, что та нас в это втянула. Но мы всегда списывали это на то, что она просто ворчливая и сварливая старуха и…
— Не знаете вы ничего про ворчливых старух, — фыркнул Виктор. Он краем глаза взглянул на Иеронима и заметил, что альбинос быстро уловил ход его мыслей и теперь старательно пытался сдержать улыбку.
Аурика непонимающе моргнула. Виктор с трудом заставил себя перестать улыбаться и знаком попросил ее продолжать.
— Мы втроем многое знаем о вас, магах, но сами такими не являемся. Пытаемся гадать понемногу, но получается… не очень.
— Что это значит? Я все еще не до конца понимаю… — перебил девушку Иероним. Он, не отрываясь, смотрел на Виктора, и Гадателю стало не по себе от пронизывающего взгляда его глаз, словно сделанных из мутного стекла, с тонкими вкраплениями красного и розового.
— У Саши наверняка кто-то из родственников был частью Колоды, — тихо пояснил Виктор. — Наверное, Смерть, или что-то вроде. У Дэвиэны скорее кто-то из дальних родственников. Достаточно, что бы обладать какими-то жалкими способностями, вроде способности слышать людей из Безмирья, — Гадатель осекся и, сощурившись, посмотрел на Аурику. Он все еще чувствовал то тепло, что она излучала, ему все еще хотелось греться в его лучах.
Почувствовав легкий зуд в самых кончиках пальцев и переполняющее его желание обнять девушку, Виктор стиснул руки в кулаки и вскинул голову:
— Но ты сама даже не близка к Колоде.
— Что? — Аурика вздрогнула. Виктор заметил, что ее слова взволновали ее и задели, сделали невыносимо больно. Девушка прикусила губу и выжидающе уставилась на него.
— Ты — Источник.
Аурика не понимала его. Виктор понимал, что ей неловко переспрашивать, или, быть может, она прямо сейчас пытается понять, что он имеет в виду, или борется с яростью…
Вместо нее, снова, вопрос озвучил Иероним:
— Что это значит?
— Те, у кого в крови магия связаны с теми, или иными явлениями природы. У меня это четыре стихии, у Пенелопы и Генри — лунный цикл, у тех, кто принадлежит к семье кубков — вода… И так далее, и тому подобное. Если мы слишком много сил тратим на задание, мы можем попытаться восстановиться, обратившись к природе. Правда, если ты оступился — природа тебе не поможет.
Виктор потер переносицу. Он ведь чувствовал ее тепло с самого начала, он мог догадаться сразу. Но он подсознательно убеждал себя в том, что все хорошо. Его, обычно излишняя, подозрительность в кои-то веки не сработала.
