У Чэн-энь - Путешествие на Запад. Том 1
Когда Царь драконов услышал это, у него от страха даже волосы стали дыбом, створка дверей, которой он грозил ударить гадальщика, выпала из его рук. Он поправил на себе одежду и упал перед предсказателем на колени, восклицая:
– Дорогой учитель, не гневайтесь на меня! Я говорил все это в шутку! Да разве мог я подумать, что моя шутка будет воспринята как нарушение небесного приказа? Умоляю вас, простите меня. Если же вы не поможете мне, то я и после смерти не дам вам покоя!
– Сам я не в силах сделать что-либо для тебя, – отвечал на это Юань Шоу-чэн. – Но я могу указать тебе путь, который поможет тебе остаться в живых и снова переродиться.
– Я выполню все, что вы мне скажете! – с готовностью промолвил дракон.
– Тебя должны предать смерти завтра в полдень, – сказал тогда гадальщик. – Главным распорядителем во время казни назначен сановник Вэй-чжэн. Так вот, если хочешь спасти свою жизнь, немедленно отправляйся к императору Танов – Тайцзуну, у которого этот сановник состоит министром. Если император прикажет ему проявить милосердие, ты спасен.
Выслушав предсказателя, Царь драконов простился с ним и ушел, едва сдерживая слезы.
В это время огненно-красный диск солнца уже опустился за горизонт, и на небе засверкала луна.
Вы только взгляните:
В долинах расстилаются туманы,
А горы сделались пурпурно-алы.
В гостинице ночлега ищет путник,
И вороны домой летят устало.
И гусь дикий, молодой, отстав от стаи,
Здесь отдыхает на песке нагретом,
На небе Млечный Путь блеснул звездами,
И третью стражу отбивают где-то.
Вот огоньки мелькают одиноко
В далеком и заброшенном селенье.
Спят бабочки и улицы безлюдны,
И нет в домах ни шума, ни движенья.
В буддийском храме дым из труб выходит,
По ветру вьется смутной пеленою,
И тень цветов проходит по решетке,
Освещена спокойною луною.
Мерцают звезды; полночь над вселенной, –
Страж ночи происходит смена.
Царь драконов реки Цзинхэ не вернулся в свое водное царство. Он продолжал оставаться в воздухе до тех пор, пока не наступил час крысы. Тогда он привел свои волосы и бороду в порядок и очутился как раз перед императорским дворцом. А в это время императору приснилось, что он вышел из дворца погулять в тени цветущих деревьев и вдруг увидел Царя драконов, в образе человека, который выступил вперед и опустился перед ним на колени.
– Спасите меня, ваше величество! Помогите! – произнес он.
– Кто ты такой? – спросил Тай-цзун. – Я, конечно, помогу тебе. – Ваше величество, – отвечал Царь драконов. – Вы – чистый дракон. Я же дракон, обреченный на смерть. Я нарушил указ неба и теперь должен быть казнен вашим сановником Вэй – чжэном. Вот почему я и обратился к вам. Умоляю вас, ваше величество, спасите меня.
– Если тебя должен казнить действительно Вэй-чжэн, то я помогу тебе, можешь не беспокоиться, – успокоил его император. Поблагодарив императора и отвесив ему земной поклон, обрадованный Царь драконов удалился.
Между тем, когда император проснулся, он отчетливо вспомнил все, что ему приснилось. И вот утром в пятую стражу и три четверти наступил час приема во дворце: сюда собрались все сановники, как гражданские, так и военные, и выстроились перед императорским троном. Что за величественное это было зрелище!
Окутывал дворец, дымился фимиам,
Вздымался аромат к последним этажам,
Блестели во дворце краснеющие окна,
И плыли облаков прозрачные волокна.
Такой же при дворе хранился ритуал,
Какой при Хань и Чжоу уставом строгим стал;
Такие ж, как при Яо, остались отношенья –
Властителя страны, двора и населенья.
На двери в виде ширм написан был павлин
И украшал дворец поставленный цилинь;
Фонарь дежурного, придворной дамы веер,
Казалось, смутный свет вносили в галереи.
Когда владыки вход был громко возвещен,
В одеждах пышных двор отдал ему поклон.
Сады кругом цвели, даря благоуханье,
А музыка была полна очарованья,
И над плотиною склонялись ветви ив,
Движение свое вплетая в тот мотив.
Все потонуло здесь в сиянии и блеске;
На золотых крючках висели занавески,
И шелка бирюза и скатный жемчуг штор,
Медали, ордена ошеломляли взор.
Дорога во дворце шла вверх, а то – в низину.
Сановники на ней стояли все по чину,
И, обвеваемый прохладой опахал,
Властитель той страны надменно проезжал.
Как небо и земля, империя стояла, –
Могуществом она и крепостью сияла.
Как только закончилась церемония приветствия, каждый сановник занял свое место. Император обвел величественным взором ряды своих сановников: перед ним выстроились знакомые ему именитые гражданские и военные чины, но среди них он не увидел Вэй-чжэна. Тогда он подозвал к себе сановника Сюй Ши-цзи и сказал ему:
– Сегодня ночью мне приснился необыкновенный сон. Будто я встретил одного человека, который, склонившись передо мной, сказал, что он Царь драконов реки Цзинхэ и что за нарушение воли неба должен быть казнен сановником Вэй-чжэном. Он умолял меня спасти ему жизнь, и я обещал ему помочь. И вот сегодня я почему-то не вижу Вэй-чжэна среди других сановников.
– Вэй-чжэна нужно вызвать во дворец, – сказал Сюй Ши – цзи, – и не отпускать целый день. Тогда дракон, которого вы видели во сне, будет спасен.
Император был очень доволен этим ответом, тотчас же приказал послать за Вэй-чжэном и вызвать его во дворец. Между тем, когда Вэй-чжэн сидел ночью у себя дома и наблюдал за небесными явлениями, возжигая драгоценный фимиам, он вдруг услышал высоко в небе крик журавля. Это был посланец неба, прибывший к нему с указанием Нефритового императора. Этим указом ему предписывалось в полдень, во сне, казнить Царя драконов реки Цзинхэ. Сановник вознес благодарность небу за оказанную ему честь, принял обет поста и совершил омовение. Затем он проверил свой меч и решил собраться с душевными силами, вот поэтому он и не явился на прием к императору. Однако, когда к нему прибыл посланный с указом явиться ко двору, он даже встревожился, опасаясь, что навлек на себя гнев императора. Не смея больше задерживаться, он поспешил надеть парадные одежды и вместе с посланцем отправился ко двору. Представ перед императором, он отвесил земной поклон и принес свои извинения.
– Великодушно прощаю вас и не считаю, что вы совершили преступление, – промолвил император Танов.
И так как сановники все еще были на местах, последовал указ о том, что прием закончен и сановники могут свернуть свои свитки и разойтись. Император повелел остаться одному только Вэй-чжэну. Затем он приказал Вэй-чжэну пройти с ним во внутренние покои. Там они поговорили сначала о государственных делах, о вопросах умиротворения и укрепления государства, а когда время стало приближаться к полудню, император приказал принести шашки.
