Мерседес Лэки - Стрелы королевы
— Медрен, мне нужно, чтобы ты разбудил Селенэй, попросил ее прийти ко мне в комнату и сказал, что это крайне срочно. Потом передай то же самое Сенешалю, Герольду Кириллу и Герольду Элкарту. Разведи огонь поярче, принеси вина и еды. — На мгновение он задумчиво уставился в пространство. — У меня такое ощущение, что нам предстоит очень долгая ночь.
На следующий день о Хулде уже не было ни слуху, ни духу; впрочем, Тэлии и не хотелось ничего о ней слышать. Она была рада только передать это дело в руки взрослых. Вечером, в сумерках, нежное весеннее благоухание цветущих деревьев выманило ее в сад: теперь, после изгнания ее мучителей, можно было без опаски бродить по окрестностям в любое время суток. Тэлия вдыхала дурманящий аромат цветов хиканта, как вдруг услышала приглушенные всхлипывания, доносящиеся из одного из садовых гротов, после наступления темноты служивших излюбленным местом свиданий местных парочек.
Сначала Тэлия подумала, что это, должно быть, рыдает отвергнутый влюбленный или еще какой-нибудь бедолага, но когда рыдания усилились, ей почудилось, что плачет ребенок. Тэлия почувствовала, что ее тянет выяснить, кто это; ощущение было сродни тому, что привело ее тогда зимой к бродившей по голому саду королеве.
Тэлия вспомнила, что ей советовали доверять своему чутью, и послушалась этого внезапного побуждения. Ступая как можно бесшумнее, она приблизилась к гроту и заглянула внутрь. На мху лицом вниз лежала Наследница Престола и рыдала так горько, словно у нее разрывалось сердце.
Тэлия вошла и села возле девочки.
— Теперь ты уже не похожа на рыбу, — сказала она легким тоном, но стараясь, чтобы голос прозвучал сочувственно. — Скорее на водопад. Что стряслось?
— Он-н-ни от-т-тослали Хулду, — прорыдала девочка.
— Кто это «они», и почему ее отослали? — спросила Тэлия, еще не знавшая результатов устроенного Джедусом совещания.
— М-м-моя мать и это гадкий Кирилл, и я не знаю почему… она была моим единственным, единственным другом, больше никто меня не любит!
— Мне очень тебя жалко. Быть совсем одинокой ужасно. Я знаю это: когда я была в твоем возрасте, мою лучшую подругу выдали за отвратительного старика и отослали прочь, и я больше ни разу ее не видела.
Рыдания смолкли.
— Ты плакала? — бесхитростно поинтересовалась девочка.
— Плакала, когда оставалась одна, но при других не смела. Старшие говорили мне, что грешно плакать о чем-то столь незначительном. Думаю, с их стороны это было очень не правильно, потому что иногда от слез становится легче. Тебе сейчас чуточку полегчало?
— Немножко, — признала девочка. — Как тебя зовут?
— Тэлия. А тебя?
Девочка надменно задрала подбородок.
— Ты должна звать меня «ваше высочество».
— Еще нет, не должна. На самом деле ты не наследница; сначала нужно, чтобы у тебя появился Спутник и ты доказала, что можешь быть Герольдом.
— Не наследница? Но… но Хулда говорила иначе!
— Но это правда, спроси любого. Возможно, она не знала… а может быть, лгала тебе.
— Зачем ей мне лгать? — девочка выглядела огорошенной.
— Ну, я могу предположить по крайней мере одну причину. Потому, что она не хотела, чтобы ты подружилась с другими ребятами, хотела устроить так, чтобы быть твоим единственным другом. Поэтому она убедила тебя, что ты более важная персона, чем ты есть на самом деле — и ты так допекла всех окружающих, что все от тебя отвернулись.
— А откуда мне знать, что ты не лжешь? — воинственно спросила девочка.
— Я Герольд — или буду им через несколько лет, а Герольдам не разрешается лгать.
Девочка переварила услышанное — и лицо у нее стало таким, словно ей оно пришлось крайне не по вкусу.
— Она… значит, она, наверно, все это время мне лгала. Наверно, она даже лгала, что она мне друг! — у Элспет задрожали губы; похоже было, что она вот-вот снова разрыдается. — Тогда… значит, у меня вообще нет друзей!
Слезы хлынули ручьем, и Тэлия невольно привлекла девочку к себе; та не сопротивлялась. Тэлия успокаивающе гладила ее по голове, пока принцесса снова не наплакалась до изнеможения, а затем, когда рыдания утихли, вытащила платок, чтобы вытереть ей нос и покрасневшие глаза.
— Сейчас у тебя друзей нет, но это не значит, что ты не можешь ни с кем подружиться, — сказала она девочке. — Если хочешь, я буду твоим другом, но ты должна обещать мне одну вещь.
— Сначала скажи, что именно я должна обещать, — потребовала девочка подозрительно — что сказало Тэлии о том, как «няня Хулда» обращалась с ребенком, больше, чем сотня отчетов.
— Обещание очень простое, но сдержать его будет страшно трудно. Я не уверена, что ты сможешь… — Тэлия позволила, чтобы в ее голос закралась нотка сомнения.
— Я смогу! Я знаю, что смогу! Только скажи, что!
— Оно состоит из двух частей. Первая часть такая: что бы я тебе ни сказала, ты не станешь на меня злиться, пока не пойдешь и не подумаешь над тем, что я сказала. Вторая часть — ты опять-таки не станешь на меня злиться, если только то, что я скажу, не будет не правильным и ты не сможешь этого доказать.
— Обещаю! Обещаю! — не раздумывая сказала девочка.
— Раз ты теперь мой друг, ты разве не скажешь мне своего имени?
Девочка покраснела от стыда.
— Обещаешь, что не будешь смеяться?
— Обещаю; но я и так не стала бы смеяться.
— Хулда смеялась. Она говорила, что это глупое имя, — девочка уставилась на свои коленки. — Элспет.
— У Хулды не было причин смеяться; у тебя очень красивое имя. Красивее, чем Тэлия.
— Хулда сказала, что только крестьянок зовут Элспет.
Тэлия начала подозревать, что в самом скором времени слова «Хулда сказала» окажутся у нее в печенках.
— Это не правда. Я точно знаю. В нашем королевстве три королевы носили имя Элспет: Элспет Миротворица, Элспет Мудрая и Элспет Искусница. Тебе нелегко будет быть достойной имени Элспет. Особенно если ты хочешь быть человеком, который может заслужить себе Спутника и стать Наследницей.
Элспет казалась встревоженной и испуганной.
— Я… я не знаю, как… — сказала она слабым голосом. — И Спутники… они… я боюсь их. Ты можешь… помочь мне? Пожалуйста? — последние слова она произнесла уже шепотом.
— Ну, сперва ты могла бы начать с того, что стала бы обращаться с людьми лучше, чем сейчас — причем я имею в виду всех, и высокородных, и простолюдинов. Если у тебя получится, у тебя появится и больше друзей, и это будут настоящие друзья, которым нравится иметь с тобой дело, а не люди, которые ведут себя по-дружески только потому, что думают, что ты можешь им что-то дать.
— Я хорошо обращаюсь с людьми! — возразила Элспет.
— Да ну? — Тэлия скривила рот и придала лицу хмурое, неприятное выражение, изобразив Отродье в его худшие минуты. — Если это называется хорошо обращаться с людьми, не хотелось бы мне, чтобы ты на меня разозлилась! Ты что, правда думаешь, что кто-нибудь захочет подружиться с таким человеком?
