Дмитрий Колотилин - "Завтра Война" (СИ)
Со сводов горящими метеорами падали сотни мелких тел, обгорая при полете и достигая кишащей внизу массы лишь тленом, смешивающимся с застлавшим округу посреди агонизирующей орды, продолжающей идти на верную погибель. Мерзопакостные карлики продолжали свои попытки ухватить цепами или же попасть стрелами, не смотря на внешнюю убогость, бьющими довольно точно. Но их всё сильнее притесняли полурослики, всё чаще используя мелких соратников в качестве пищи и нисколько этому не гнушаясь. Хотя сами же оказывались пищей для своих же, получив серьёзную рану или же попросту угодив в лапы горбачам и появившимся громилам, отдалённо напоминающим огров. Но, видимо, это сравнение связано со слабой информированностью касательно разнообразия бестиария. Поэтому гигантские существа, покрытые окаменелыми пластинами и костяными отростками, сразу же были ассоциированы с пещерными ограми. Когда же два представителя приблизились, и их осветили яркие вспышки двух шаровых молний, ошибочное представление улетучилось.
Когтистая лапа, какой позавидует самый матёрый чёрный медведь, вспахивала породу, загребая подобно ковшу горнодобывающего экскаватора. Распахнутая пасть усеялась кольцами острых клыков, будто бы принадлежала плотоядному червю. Ноги буквально расплющивали любого, кто попадался под них, оставляя кровавые пятна. Каменная кожа игнорировала физический урон и магию огня, и лишь воздействие холода замедляло и без этого медлительных гигантов, не спешащих на непрошенных гостей.
- Арха Гар!!! – проорал бородатый гном, глядя на приближающегося гиганта сквозь щели закоптившегося забрала: - Уха Рад!!!
- Что за ухарад?! – выкрикнул стоявший рядом маг, наколдовывая очередную шаровую молнию
- Бей холодом!!! Хум!!! – проорал другой гном, меняя зачарованные алые сферы зарядов на белёсые: - Холодом его!!!
- Это мы можем! – маг улыбнулся, отпуская в полёт мерцающую сферу, готовую сеять муки и смерть среди врагов: - Холодом, так холодом!
Огненная стена вмиг спала, обжигающее пламя уступало инею, покрывающему своей блестящей коркой, сковывая очутившихся слишком близко к побелевшим зверовоинам, от чего-то нисколько не замедлившимся от внезапно проступившего смертного холода. Снежные вихри закружились, со свистом подхватывая крупицы пепла, ставшего на морозе подобно иглам, впивающимся под кожу.
Белоснежные комья, скрываемые поднявшейся пеленой, проносились среди заледеневших тварей, разрывая на части и устремляясь к следующим жертвам. Десяток теней сорвались в танце смерти вглубь копошащейся массы, довершая начатую ранее расправу над темными жрецами, решившими, что два могучих гиганта их смогут защитить. Вновь полилась маслянистая чёрная кровь, окропляя холодную породу, изуродованные шрамами адепты не устояли от неожиданной атаки, увлёкшись ритуалом призыва какого-то существа, так и не успев завершить тот.
И лишь гиганты неумолимо шли на врага, игнорируя происходящее вокруг и почти не замечая бушующего ледяного ненастья, перекрасившего их в белёсые тона, стирая прежнюю мрачность и придав вид шагающих снеговиков, только очень страшных. Один нагнулся, загребая лапой все, что в неё угодило, и будто бы начало лепить снежный комочек, слегка испачканный грязью и кровью, не успевшей замёрзнуть, вырвавшись из расплющенных тел.
- Бойся! – разнеслось над войском: - Вспышка спереди!!!
Слепленный ком пролетел по прямой, раскидывая отлетающие ошмётки и не встретив препятствий, пока не достиг стены, ударившись с глухим звуком и рухнув у подножия. А гигант уже лепил новый из породы и плоти, пока второй продолжал идти вперёд, на мгновение остановившись и исторгнув трубный рёв из распахнутой зубастой пасти. Через несколько мгновений вокруг стало нечем дышать из-за накатившей волны невыносимого смрада, обдавшее облако трупного яда поражало глаза, принуждая те слезиться и слепнуть. Проникающий внутрь смрад обжигал, будто бы въедаясь в горло и лёгкие подобно паразитам, каждый новый вдох причинял ещё более сильную боль, но не дышать было невозможно. Агонизирующая обожжённая грудь сама разворачивалась, принуждая вдохнуть очередную порцию яда и терпеть накатывающую волну терзающих мук.
«Избавляющая волна очищения накрыла океаном облегчения, боль в то же столь желанное мгновение улетучилась, вернулось зрение, исчез паралич агонизирующей груди, и я смог встать с колен, сплёвывая комок склизкой почерневшей слюны. Тело ещё подрагивало после стихших спазмов, в голове мутило, и к горлу подпирал рвотный комок, но я сдержался, обращая свой взор на подступающую орду, почувствовавшую спад магического натиска.
Именно сейчас нужно что-то сказать подобно литературным и художественным героям тысяч легенд, что как раз нашли бы время изречь величайшие слова, ради которых повели на убой малое число своих соратников. И те бы слушали, застыв на месте и воодушевляясь ещё сильнее перед скорейшей погибелью, а враг бы не шёл, дабы не испортить момент. Но, как ни странно, никаких великих фраз в голову не лезет, лишь обрывки давно избитых «Пока дышу, надеюсь» и «С сим знаком ты победишь».
Они стары, как мир, но когда-то именно их я нанёс на мечи, памятуя о тех ещё с самого детства, ведь их раз за разом изрекал мой отец, изрядно подвыпив. Нет, он меня любил, даже больше, души не чаял, но из-за алкоголизма разрушил семью, а после себя, окончательно спившись. Но я его помню, и помню татуировку на его руке, о которой он много раз рассказывал, что набил вместе с сослуживцами в армии ещё на срочке. Много он рассказывал, правда это или нет, не важно, но слова я запомнил и много раз по разным поводам искал те в интернете, подбирая лучшие изречения, похожие с ними, и узнавая смысл каждой фразы. Ведь любили мы создавать кланы в играх и вносить в них нечто высокое, созидая свои братства и ордены. Мы тогда были мечтателями, и даже обычная текстовая игра, позволяющая общаться и играть с другими людьми, выглядела для нас в разы лучше, нежели красочные игры, вышедшие после.
Я помню, до сих пор помню всё: спившегося отца, встречи с ним после развода, ночёвки у него дома, его друзей алкашей, разочарование в тринадцать лет после последней встречи. Друзей детства, с которыми играли в войнушку, катались на великах, гоняли на поле мяч, бродили по железной дороге в поисках гадюк, пытались построить шалаш в лесу. Всех помню, меньше помню тех, с кем учился после и служил, видимо, потому что в детстве мы были более честными, мы были детьми, наслаждающимися жизнью и не стремящимися друг друга обидеть, оскорбить, сломить, показав себя сильнее. Хм, всё же, мысли приходят в голову, только не те, хотя те, но не сейчас об этом следует думать. Не об этом».
