Свой выбор - 2 (СИ) - Зеленая Рина Васильевна

— Никто же не прячется за зеркалом? — подрагивая от внезапных порывов сквозняка, спросил Симус, спеша вниз.

Гермиона неуверенно покачала головой. Зеркало в центре зала было довольно большим, но голоса, которые ребята слышали, принадлежали скандалящей паре, а те не стали бы стоять настолько близко друг к другу, чтобы из-за рамы не торчал край мантии или локоть.

Разобрать, что кричали друг другу невидимки, не удавалось, но один голос показался Грейнджер похожим на голос Рона, только выше. Второй же будто принадлежал и не человеку, настолько шипящие звуки выдавало невидимое горло.

— Нужно их как-то разнять, — выкрикнул Симус, приблизившись к драчунам, но лезть в гущу свалки поостерегся.

— Да, — согласилась Гермиона, видя царапины и ссадины на перекошенных лицах профессора и первокурсника, которым, похоже, и дела не было до свидетелей их сражения. — Но как?

Симус думал всего секунду, а потом скинул с плеч рюкзак и вытянул наружу злополучную сковородку.

— А так! — с азартом замахнувшись, Финниган без всякого пиетета врезал сковородкой Квиррелла по затылку.

В тот же миг зал огласил нечеловеческий крик, и шквальным ветром, пронесшимся по помещению, стоявших гриффиндорцев снесло к стене, как следует приложив о камни.

В себя Гермиона пришла уже в Больничном крыле. Рон, исцарапанный и бледный, метался в бреду, Симус нахохленной птицей полусидел на своей койке.

— Что случилось? — хрипло спросила Грейнджер, приподнимаясь.

— А то случилось, что я больше ни в жизни никуда с вами не пойду, — припечатал Симус. — Особенно с этим придурком! — Мальчик с пренебрежением глянул на беспокойного рыжика. — Никогда.

— Что с ним?

— А я откуда знаю?! — взвился Финниган. — Я очнулся, а он уже такой. Мадам Помфри велела не лезть не в свои дела. Только сказала, что Рона к обеду заберут в Мунго.

Дальнейшего разговора не вышло. Двери Больничного крыла распахнулись, и в помещение ворвалась невысокая рыхлая рыжая женщина, одетая в выцветшее ситцевое платье и вязаный берет.

— Ронни! — вскричала волшебница, кидаясь к койке Уизли.

Глядя на то, как незнакомка рыдает над сокурсником, а выбежавшая из кабинета мадам Помфри пытается увести волшебницу к себе, Гермиона горько всхлипнула. Себя винить в произошедшем не хотелось, и она быстро нашла настоящего виновника. И им, безусловно, являлся Гарри Поттер.

А теперь, много дней спустя, то мимолетное желание насолить Поттеру, сладко проспавшему эту ночь и ничего не знавшему о тех опасностях, которым себя подвергали гриффиндорцы, обернулось проблемами, и Гермиона не представляла, как будет их решать.

Когда у нее случился магический выброс в маггловской школе, приведший к разбитому окну, родители забрали дочь на домашнее обучение, и девочке не пришлось видеть страх и недоумение в глазах бывших одноклассников, отвечать на их неудобные вопросы и вновь терпеть насмешки. Когда из-за Гермионы упала и сломала руку соседка, волшебная сила сама каким-то образом заставила женщину забыть о Грейнджер, и девочке не пришлось ни с кем-то объясняться, ни извиняться. Но сейчас в Хогвартсе не было родителей, и магия не спешила сама помогать девочке. Ей предстояло справляться с последствиями не случайных, а сознательных поступков самой.

Глава 27

С отъездом студентов работа профессоров не закончилась. И если учителям предстояло проверить учебные классы, составить списки необходимого на будущий год и дождаться итогового педсовета, то на плечи деканов ложилась забота о вверенной им части Хогвартса.

Проконтролировав отбытие поезда, Северус Снейп вернулся в замок и занялся инвентаризацией факультетских владений. Декан последовательно обошел все спальни. Большую часть работы делали эльфы, так что зельевару не приходилось щупать продавленные матрасы, испорченные подушки и засовывать пальцы в дыры на постельном белье. То, что могли, домовики чинили без понуканий профессора, но у любой вещи имелся срок службы. И даже магия не могла удлинять его вечно.

После были проверены и записаны в свиток-список и другие элементы обстановки спален, ванных и гостиной. Отдельной строкой декан внес в записи испорченные сыростью и мольфейками гобелены — с этими двумя напастями в подземельях ничто не помогало. Десять лет своего деканства и семь лет учебы Снейп воевал с этими проблемами, но его борьба походила на сражение с ветряными мельницами.

Инвентаризацию склада с ингредиентами зельевар оставил на последующие дни, все равно ведь придется задержаться в школе и после отъезда большинства учителей, так что уже к четырем часам мужчина оказался свободен и направился к Поппи, собираясь уточнить остатки зелий у нее на складе, а попал на спонтанное распитие кофе с порцией коньяка в компании медиведьмы, Филиуса и Помоны.

— Помянем наши нервы, истраченные в этом году! — предложила тост преподавательница Травологии, когда Северус с благодарностью принял у Поппи чашку. — Это был непростой год.

— И дальше будет только хуже, — невесело предрекла колдомедик.

— Что-то случилось? — напрягся Снейп.

— Ничего нового, — покачала головой ведьма в желтой мантии. — Но… Я с утра получила письмо из Мунго.

— Это по поводу Рональда Уизли? — догадалась Помона.

— Да, — кивнула Помфри и задумчиво покосилась на объемистую бутыль коньяка, — мне переслали результаты его последнего обследования.

Рассказ медика прервала Ирма Пинс, но ее приходу все только обрадовались, увидев плывущее перед библиотекарем блюдо с небольшими сэндвичами.

— Очень вовремя, — улыбнулась Ирме Спраут. — Я ж забежала «буквально на минуточку», а за завтраком успела только сладкого чая выпить.

Некоторое время собравшиеся наслаждались поджаристым белым хлебом, ароматным маслом и тонко нарезанной красной рыбкой, которую нельзя было обнаружить на школьном столе.

— Так и что с Уизли? — отряхнув с мантии крошки, напомнил тему разговора Снейп.

— Ничего хорошего, — вздохнула колдомедик. — Тесты весьма противоречивые. Но… Если верить тому, что сумели выяснить целители, у мистера Уизли начало разрушаться магическое ядро. Причем… хм… некоторое время назад. После зимних каникул я уже наблюдала у мальчика сильнейшее истощение и весьма странное состояние ауры, но он постепенно восстанавливался. А тут буквально за день полное истощение и… он бредил. Говорил сам с собой. Или… или с кем-то, кого не было рядом.

Маги переглянулись, осознавая сказанное.

— Это очень плохо, — пробормотала Помона. — У мистера Уизли Печать. Если у него повреждено ядро, то восстановление займет очень много времени.

— И никто не гарантирует, что целители достигнут успеха, — поморщился Флитвик.

— Из-за чего это случилось? — спросила Ирма.

Собравшиеся переглянулись. Все понимали, где были дети, но никто не видел место, где их нашел Дамблдор. Директор просто перенес трех подростков в лазарет и приказал мадам Помфри не расспрашивать детей о случившемся. Сам же после скупо сообщил о смерти Квиррелла и геройстве гриффиндорцев.

— И что, Молли Уизли так просто приняла подобную новость? — тоном, полным яда, уточнил Северус. — Или мне из подземелий не было слышно ее воплей?

— Я тоже в недоумении, — призналась Поппи.

— Молли доверяет Альбусу, — объяснил им декан Рейвенкло. — Уж не знаю, как ему это удалось, но в глазах Молли наш директор — непогрешимый. Эта женщина скорее обвинит своих детей, что они куда-нибудь влезли, чем признает, что это Альбус устроил в Хогвартсе опасную ловушку.

— Директор снова выйдет сухим из воды, — сухо констатировал Снейп. — Уизли проглотят случившееся. Даже если их сын станет в итоге сквибом, рыжее семейство ни на миг не засомневается в Альбусе. Жалоб не будет. Как не будет жалоб и от родителей Финнигана. Он учится бесплатно, но только до тех пор, пока Альбус это позволяет. Под каким-нибудь видом отказать в бесплатном обучении ничего не стоит. А Грейнджер…

— О ней и говорить не стоит, — скривился Филиус. — Она, уверен, даже не скажет родителям.