Превосходство технологий (СИ) - Быков Сергей Николаевич
— Я-то вообще-то не специалист ни разу, — доверительно сообщил всем сидящим и внимательно следящим за подготовкой Господин Мо, — но дай, думаю, попробую, хе-хе…
А потом он проворно завертел колотушками в пальцах, крутя их и так и эдак, плетя ими в воздухе замысловатые петли и восьмёрки.
— Ты смотри, — восхитился сам от себя Господин Мо, — вот что запредельная ловкость животворящая делает! Тогда поехали…
И ударил колотушками в барабан! А дальше случилось чудо! Угля просто выпал из реальности! Как Господин Мо бил в барабаны, как стучал! Какие ритмы! Как он мог переплетать голоса трёх барабанов отваги в единый рокочущий Голос! Он то соединял их, то рассыпал на три! Никогда Угля не слышал ничего подобного! Это тебе не отдельный ритм храбрости! И не ритм силы! Не ритм выносливости или ритм, ослабляющий врага, и не другие отдельные ритмы, нет! Всё вместе! Как такое может быть, Угля не понимал. Но видел, слышал, ощущал каждой клеткой тела! Его руки сами по себе дергались, повторяя движения Господина Мо, а глаза жадно выхватывали сложные связки колотушек. А слух… Слух пребывал в экстазе!
Но не только Угля оказался в потрясении. Все воины хобол, включая Бронзовых Самура, не утерпели и кинулись отплясывать дикий танец под рокот барабанов отваги. Даже мио и Бобо не смогли сидеть спокойно и дёргались и качались под эти ритмы! И вот колотушки взметнулись и… остановились. Сколько длилась эта бей-стучи серия, Угля сказать не мог. Наверное, не очень долго. Судя по тому, что хобол совсем не запыхались. Но какая это была серия!
— Как-то так, — хмыкнул господин Мо, — Всё же идеальный слух- это что-то! А если учесть, что у меня ещё и модифицированное горло, то как бы не запеть акапелла, хе-хе… — не совсем понятно пробормотал он.
— Потрясающе, бро! — прогудел Бобо.
— Не то слово, — поддержал его черный мио.
Угля выразился бы не так, если бы его кто-то спросил. Его не спросили, но произошло нечто более невероятное: Господин Мо протянул ему колотушки…
— На вот, малой, тренируйся. Думаю, у тебя неплохо должно получится.
— А как это называй? — беря в дрожащие руки удивительные колотушки, выдавил из себя Угля.
— Это барабанные палочки. Три барабана — ударная установка. А ты, соответственно — ударник! Не бей-стучи барабана отваги, а ударник народа Хоб! Ты должен колотить так, чтобы заглушить любые барабаны! Любые! Даже барабаны Орды! Сможешь?
Господин Мо смотрел на него очень строго и требовательно.
— Смогу! — продавив ком в горле, хрипло, но уверенно ответил Угля, — Только если Великий Господин Мо покажи мало-много, как бей правильно.
— Покажу кое-что, но совсем мало-мало, — весело подмигнул он в ответ, — Остальное сам, сам… Но чур, воинские тренировки не бросать. А самое главное, стучи аккуратно и не ночью. Не выноси парням мозг. Пожалуются на тебя — будешь стучать где-нибудь в подземелье или за пару километров отсюда, хе-хе…
Угля был счастлив…
Хищные звери, особенно главные доминанты в пищевой цепочке, а также все, кто рангом ниже, очень быстро сообразили, что там, где идут разборки разумных, лучше не отсвечивать. Особо тупые или необоснованно самоуверенные иногда нападали — то на нас, то на хобол, но как-то быстро закончились. Остальные, у кого была возможность, залегли в норы до лучших времён, кто-то откочевал в места поспокойней. Оставшиеся сильно зауважали большие группы двуногих, то и дело мотающиеся по окрестностям. И если на одиночек могли напасть запросто, то на отряд уже ни-ни… Собственно, на этом острове, а, точнее, на доступной нам части — всё никак на придумаю ему подходящее название — Система проявляла себя очень реалистично. Никаких отмороженных стай злобных созданий, готовых положить всех до одного членов, лишь бы добраться до моей, к примеру, тушки. Никакого непрошибаемого, пупер мощного, с алмазными когтями и титановой чешуей монстра, которому больше делать нечего, как годами поджидать в засаде именно нас. Никого, кто, отхватив люлей, продолжал бы попытки охотится на нас исключительно из принципа. Всё очень реалистично.
Однако, монстры тут все ещё встречались. Причём, магические. Редко, я бы сказал, очень редко. Этакие "нежданчики" всем встречным и поперечным, разумные они или не очень, чтобы булки не расслабляли. Один живёт недалеко от нашего Гайгуля Свободы, но никакой агрессии к нам не проявляет. Главное, на его территорию не лезть в наглую. С ещё одним столкнулись однажды, но разошлись, чуть-чуть "пощекотав" друг другу нервы. Нас было больше, мы были умелы, и, главное, не зассали. Он был жуткой химерой с телом ящерицы, на шести куриных лапах, головой льва и хвостом скорпиона. Ловкий, прочный, злой, но умный. Он в нас огненным колобком плюнул, я ему током врезал. Он нас хвостом отстегал, мы в него пистоли разрядили! Короче, обменялись десятком ударов, как физических, так и магических, и разбежались, не доводя до фатального.
Хобол сталкивались с монстрами дважды. Не с таким, с другими, и каждый раз — с разными. Один перебил почти весь отряд и гордо отступил, основательно подзаправившись павшими. Другого удалось замочить уже хобол. Очень они этим гордились. Кто остался жив. Но да, уважать зелёных за такое стоило. Так что, монстры тут встречались.
К чему я это? Да вот к тому, что один из таких чудо-юдо незнаемых должен был сыграть очень важную роль в театральной постановке "Чудесный побег из тёмных застенков"!
Чвых был жадным, подленьким, мстительным, изворотливым, не очень умелым как воин, но с большими запросами и амбициями. И если всё это вполне нормальный набор качеств для многих хобол, то у Чвыха имелась ещё одна черта характера: он был трусом. Несколько более, чем обычный стандарт рядового хобол. Прям, много более… Он никогда бы не признался в этом вслух, и делал всё, чтобы сие прискорбное обстоятельство не вылезло наружу. Так-то, многие и многие хобол тоже не являлись героическими храбрецами, да. Но вот беда, если остальных барабан отваги взбадривал неимоверно, то на Чвыха он совсем не действовал. Так вот природа распорядилась. Вроде и неплохо, как бы. Была возможность не лезть в первые ряды с облупленными глазами и раззявленным в крике ртом, подставляясь под "молотки", но… Не подставляясь под молотки, не выкрикивая регулярно, "кто ты такой", не рискуя, прежде всего, собственной жизнью подняться в иерархии воинов хобол невозможно. Или очень и очень трудно, но только недюжинным умом, полезной и редкой способностью, талантом или ценным умением. Увы, все это, к сожаленью Чвыха, не про него. Был и ещё один, крайне редкий, способ подняться: оказать неимоверно полезную услугу сильным мира сего. Лучше — самому Хруунгу.
Чвых уже достиг потолка своей карьеры простого воина. Кое-как, с горем пополам, не высовываясь… Дальше — либо регулярный героизм на поле боя, либо "кто ты такой", и чем дальше, тем чаще "до смерть". Но страх, вымораживающая кровь трусость…
Или услуга! Он жаждал возвыситься, он алкал, но Ушедшие всё никак не посылали Чвыху шанс. А он бы уцепился в него! О-о, уж он бы вгрызся в него зубами! Но боги всё никак не являли своё благоволение Чвыху…
В одном из боестолкновений Чвых первым задрал лапки кверху. Не единственный, конечно, но кто замешкался, оказался убит. Также безропотно он плёлся туда, куда ему указывали, не возражая обустроился на пучке соломы и мха в большой деревянной клетке. Таких клеток стояло с десяток в закрытой долине, куда пригнали Чвыха, и куда пригоняли других пленных. В каждой такой клетке сидело по десять-двенадцать хобол.
Их поили и кормили, не так чтоб досыта, но и не морили голодом. Правда, не за так. Приходилось работать презренную работу хоб, тяпать огороды, поливать, собирать грибы и мхи. Корчевать кусты, копать ямы, «брать это, туда нести», короче, делать всё, что скажут. Никогда, никогда ни один истинный воин хоб не осквернил бы свои руки такой работой. Никогда! Так они думали и утверждали вслух раньше. А сейчас — ничего, вкалывали за будь здоров. Ворчали, скалили зубы, но так чтобы не попадаться на глаза. Ибо Бронзовые Самура зорко бдили! Отхватить отрезвляющего пендаля или тычка по рёбрам можно было очень даже запросто. Могли по хребту древком копья дать или в ухо кулаком съездить. А ноги и кулаки у Самура бронзовые! Вроде, и бьют незлобно, но выходит куда как больно.
