Перерождение (СИ) - Романчик Анастасия Владимировна
— Значит, я бы прав, — кивнул сам себе Дахир, — это свойство хранителей, прошедших третье перерождение.
— Дима, достань-ка перо, — распорядился Дахот. — Может, это еще из-за него?
Дима повиновался, а Изис отошёл подальше, сказав:
— Не, я к этой штуке не прикоснусь, оно Маку едва пол руки не оттяпало.
Хранители переглянулись и под удивленные взгляды близнецов, Эфо отрезал себе кончик крыла. Им же хранитель прикоснулся к перу. В считанные минуты его кончик крыла обгорел до чёрного уголька. Другие хранители проверяли менее радикально и получали одинаковый пепельный результат.
— Понятно. Значит, никто кроме него прикоснуться к перу не может, — сам себе кивнул Дахир, разглядывая обгоревший волос.
— Но почему именно он? — недоумевал Захим. — Что в нём особенного? Кроме хвоста и двух способностей.
К Диме подошла Селиса и наклонилась, чтобы посмотреть прямо на кристалл.
— У него в кристалле что-то… такое же, как было у Кости.
— То есть, — задумчиво протянул Дахир, — можно предположить, что и Костя может к перу прикасаться?
— Будем проверять дальше, — пожал плечами Дахот. — Надо проработать все варианты.
Дима внутренне застонал.
***
Во время небольшой передышки, Изис рассказал, как хорошо провел время на море…
— Вот не надо смотреть на меня как на врага народа! — воскликнул Изис, заметив, как на него уставились брат и двоюродная сестра.
— Мы тут, значит, дерьмо лаптем хлебаем и по морде получаем, — говорил Дима, — а ты на море отдыхал?!
— Свинтус! — поддакнула Катя.
— Ну, не совсем отдыхал… я же откатывался вместе с тобой и меня тренировали использовать дар морские хранители — классные, кстати, ребята, а Сохо вообще мировой мужик. Просто у меня было море рядом как приятный бонус к тренировкам.
Катя обняла нервно подрагивающего Диму, не сводя злобного взгляда с его брата.
— Эй! — отклонился назад Изис. — Мне тоже пришлось нелегко! Я память о себе всем стёр! Потом меня два года Кирилл гонял до твоего превращения! Приятного было мало!
— Кто такой Кирилл? — уточнила Катя.
Изис открыл рот и сразу закрыл его, осознав, что она понятия не имела о собственных детях.
— Потом познакомитесь…
— Тебе не сказали, когда нас заберут? — спросил Дима, сделав глубокий вздох.
— Нас? — уточнил Изис. — Меня заберут ближе к зиме, а тебе вроде не собирались.
— Чего?!
— Ну, так сказал Бахо, а он вообще мало чего поясняет.
— Его пробудили?!
Изис вытянул губы в трубочку.
— Кажется… для меня прошло несколько больше времени, чем для тебя, — признался брат. — По правде сказать, я уже начинаю путаться. Потому что до того, как меня сюда закинули, я общался с тобой будущим, а сейчас… с тобой прошлым. Это дико неудобно. Морда-то одна, а память разная.
— Ты сам хоть понял, что сказал?! — воскликнула Катя.
— Я, наверное, лучше на море вернусь…
Его побили пыльными подушками с двух сторон.
***
Осенью, как только собрали последний урожай, волнения среди людей заметно нарастали. Вначале одна, затем другая семьи собирали немногочисленные пожитки и покидали насиженные места, пока это не приобрело более массовый характер.
— От чего они бегут? — недоумевала Катя, сидя на скамейке и наблюдая, как люди запрягали телеги и бросали дома.
— От войны они бегут, — отвечал Дима, сплевывая травинку.
— Войны… — Катя запахнулась шалью, прикрывая заметно округлившийся живот. — Почему мы тогда сидим?
— А куда нам бежать-то? Мы дома. Если и обороняться то только здесь.
— Легко тебе говорить…
— Кать, ты в этом всё равно участвовать не будешь, тебя отведут к сердцу леса, и ты всё пропустишь.
— Зато он не пропустит, — Катя скосила неодобрительный взгляд на группу чёрных хранителей, среди которых находился и Эфо.
— Он-то точно не погибнет…
Судя по хмурой мине, его ответ её не удовлетворил, и она плотнее закуталась в шаль. Хоть Иро и заставил Эфо притвориться влюбленным, тепла у него к Кате не добавилось. Он относился к ней с учтивой вежливостью, не показывая истинных чувств, которые испытывал к ней. Хотя его глаза уже начали менять цвет под объединение, но процесс был очень медленным, да и память не торопилась к нему возвращаться.
— Он злой стал… — отвернулась Катя.
«Он и был злой» — едва не ляпнул Дима, но промолчал и машинально пошевелил лопатками, вспоминая боль в неоднократно сломанных крыльях. Хоть Диме и раньше ломали крылья во время тренировок, но не так часто и без садизма. Лично его чёрноглазый Эфо не переваривал и, казалось, что при виде преемника у хранителя начиналась изжога, и ему хотелось не только ему крылья поломать.
— Знаешь, Дим, — вновь нарушила тишину Катя. — Меня всё чаще странные сны посещают. И так тоскливо после них становится… просыпаться не хочется.
— Всё будет хорошо, — приобнял её Дима. — Хранители отобьются, родится Кира…
— Откуда ты знаешь, что я хочу девочку назвать Кирой? — нахмурилась Катя, а затем сама же себе дала ответ: — Мой дар подсказал, поняла.
— Не только твой дар…
— Ты так уверенно обо всем говоришь, а я если что и вижу, то оно обычно не сбывается. Столько вариантов, которые могут и не произойти… как во всем это разобраться? И выбрать ту единственную верную дорогу, где всё будет хорошо?
— Знаешь, главное выбрать тот вариант, где задница поменьше…
Она хихикнула, а сверху на них пошёл снег, тогда же в барьер ударил первый снаряд. Улыбка с лица Кати испарилась, и она со страхом уставилась в небо, где расползались как змеи красные молнии.
— Началось? Да?
— Да, — дополнительно обнял Катю крыльями Дима.
Он уже знал, что с первым снегом большинство хранителей впадали в спячку вне зависимости от собственного желания, в строю оставались только такие стойкие монстры как Эфо и Захим. Дима и сам ощущал, как по мере похолодания замедлялось его тело, с большим трудом давались прежние тренировки. Катастрофически не хватало энергии, словно он недоедал неделями. Дахот объяснял подобное состояние длительными ночами и недостатком солнечного света.
Катя заметила его полусонное состояние и посветила в него светодиодным фонариком. Немного стало легче, хотя одного фонарика было маловато для поддержания Димы в рабочем состоянии.
— Какое же подлое время они выбрали для нападения, — проворчала она.
— Это только в рыцарских историях соперники не будут пользоваться чужими слабостями для победы.
Барьер с треском лопнул, а хранители моментально перешли в боевой режим.
— Сколько времени пройдет, пока они до нас доберутся? — спросила Катя, не переставая светить фонариком.
Дима не успел ответить, так как прямо на улице открылся очень знакомый портал. Он забыл обо всём, о Кате, о её вопросе и нападении, даже состоянии полусна ему не помешало броситься к вышедшему из портала в человеческом облике Иро на шею. И плевать, что на лице отца была всё та же непроницаемая холодная маска.
— Дядя Игнат! — опознала хранителя Катя. — Вы пришли нас забрать?!
Эмоций не добавилось, однако Иро изобразил улыбку.
Следом за отцом из портала вышел Эфо со спящим годовалым мальчиком на руках, Дахот с еще более мелким карапузом, мрачный Кирилл с бессознательным Олесом на плече и… Бахо с Маком.
Не прошло и минуты после их появления, как вокруг образовалась толпа из не заснувших хранителей.
— Давайте обойдемся без вопросов, — громко сказал Бахо, обращаясь к удивленным сородичам. — Ответить всё равно мы не сможем. Мы здесь ненадолго. Оставим пассажиров и уйдем.
— Посмотри, каким симпотяхой был наш Кирюша, — подошёл к Диме и Иро Дахот, демонстрируя щекастого карапуза.
— Дахот, завались уже! — разозлился Кирилл, снимая с плеча Олеса и передавая его удивленному Жахо.
— И вот эти вот сладенькие щечки выросли в такую не вкусную дылду, — проворчал Дахот, ущипнув карапуза за щеку.
— Я ему когда-нибудь врежу! — проворчал Кирилл, отходя подальше.