Межавторский цикл романов "Другой мир". Компляция. Книги 1-9 (СИ) - Городецкий Иван

Если бы в клане Арсаров были свои шаманы, возможно, можно было бы попросить совета у предков. Но при жизни праотцы Бёдольва не озаботились организацией действующего канала связи со своим следующим местом жительства. Даже более того, в семье рассказывали занятные истории, как кто-то из пращуров весело загрыз пяток последних шаманов, сделавших ему не слишком мотивирующее предсказание. Правда, поскольку тот предок пережил загрызенных всего на несколько дней, возможно он был излишне поспешен в столь радикальном способе увольнения ценных сотрудников. Ну да сделанного не вернёшь. Именно в таком настроении мрачный вроде-король решил, что утро вечера мудренее и стоит отложить поиск не находящегося никак выхода из тупика как минимум до утра.

Бёдольв осознал себя, стоящем посреди затянутой туманом лесной поляны. Видимо, были ещё предрассветные сумерки, поскольку лес вокруг застыл будто во сне…

«Я сплю!» — внезапно понял Бёдольв. Это было удивительное открытие, которым ему не суждено было насладиться в полной мере.

— Ты спишь! — раздался за спиной громкий, властный голос, больше напоминающий тигриный рык.

Угрюмый резко развернулся и увидел шагах в десяти от себя огромную, мощную фигуру, возвышающуюся над ним минимум на пол метра. Фигура принадлежала наполовину человеку — наполовину тигру. От полузверя-получеловека веяло просто убийственной мощью. По спине Бёдольва пробежал табун мурашек размером со средних размеров кабанчиков. Однако великан вполне дружелюбно подмигнул:

— Не узнаешь своего предка? Я — Драугальён Арсар по прозванию «Призрачный Тигр»!

— О, великий предок! Это огромная честь для меня — встретиться с тобой! — проговорил впечатлённый вождь клана, у которого во сне не возникло и тени сомнений, насколько можно верить на слово тому, кто стоял период ним.

— Если под твоим руководством клан исчезнет или захиреет, то следующая наша встреча будет далёкой от приятной, — осклабился Драугльён.

— Почему это клан должен захиреть? Мы успешно захватили власть, давим недовольных!

— Но самое главное — символы власти — вы потеряли! А без них всё остальное теряет смысл. Тебя на самом деле всё ещё не признают полноценным королём. То, что в глаза не возражают, не отменяет факта, что шепчутся и осуждают за спиной!

— Ты можешь помочь мне найти эти проклятые регалии? — с надеждой обратился Бёдольв к тигру.

— Нет, поскольку на совете предков большинство сомневается, что ты достоин быть королём.

— На совете предков? — вождь клана был изрядно удивлён существованием такой сложной организации в загробном мире.

— Да, духи великих вождей, много сделавших для народа оборотней, собираются на совет, чтоб направлять своих потомков. Если те умеют слушать, естественно, — направленный на вождя далёкий от восхищения взгляд как бы намекал, что к числу умеющих Бёдольв, определённо, не относится. — Так вот, духи решили дать тебе последний шанс проявить себя, а мне — помочь тебе в этом. Ты можешь отказаться, но тогда ищи себе преемника.

— Я готов! — гордо ответил король оборотней. — Что я должен сделать?

— Ты хорошо подумал, внучок? — вновь осклабился тигр, — есть только один способ доказать свою силу — победить более сильного противника. И не как воин, а как король.

Бёдольв поморщился от насмешки, но возмущаться не стал. Ещё раз кивнув, он приготовился слушать и запоминать.

— Идём!

И в тот же миг они с лесной поляны переместились на горный перевал. Здесь светило солнце и казалось, что сейчас полдень. Всё выглядело удивительно реалистично: и шум ветра, и хруст камней под ногами, и грохот далёкой лавины. Прямо напротив перевала возвышалась хорошо узнаваемая снежная вершина — «Медвежий клык».

— Мы на перевале «Эхсархейд»?

— Узнал, молодец. Давай за мной!

Не оборачиваясь и не заботясь, успевает ли за ним спутник, полутигр большими шагами-прыжками помчался вперёд по хребту туда, где возвышался не особо высокий «жандарм» [92]. Подойдя почти вплотную к скальному зубу великан остановился, дожидаясь отставшего потомка.

— Вот здесь. Видишь, прямо под скалой небольшой холмик из мелких камней? Под ним зарыт сундук с артефактами. Моими артефактами. Точно такими же я и мои воины когда-то хорошенько наподдавали светлым эльфам… Да, чудесное было времечко… — морда тигра расплылась в счастливой, мечтательной улыбке, — славно мы тогда порезвились. Столько светлых эльфиечек через наши руки прошло — одно удовольствие вспомнить…

— Так вот, — продолжил он, — скоро тебе предстоит отражать вторжение карательного отряда светлых. В этом сундуке — артефакты, которые позволяют накрывать эльфов усыпляющим плетением. Один такой артефакт позводит разом усыпить всех эльфов на участке радиусом в двести метров. Одного артефакта хватит да пару сотен ударов. Запомни, просто победа не принесёт тебе особой славы. А вот если ты кучу пленных продашь на невольничьем рынке в Кжаре, это будет эпический подвиг, равного которому твои сородичи и не припомнят.

— Продавать эльфов на невольничьем рынке?! — Бёдольва прошиб холодный пот. — Да после такого нам только насмерть биться с Эльфарой!

— Ха, какой ты оказывается робкий! — зарычал-засмеялся тигр, — Только поздно бояться, неделю назад группа внеклановых оборотней именно в Кжаре продала двадцать светлых по баснословной цене. За два десятка остроухих они взяли четыреста артгарцев. И теперь война с Эльфарой в любом случае неизбежна.

Сказать, что Бёдольв был ошарашен такой новостью, значит сильно приуменьшить степень его охренения. Раньше, обычно, он подставлял других, а не его. А тут впервые он оказался крайним в результате чужой интриги и сразу же — по высшему разряду. Он глухо, тоскливо зарычал: «И ведь, фиг виноватых найдёшь, чтоб сдать ушастым и откупиться»…

— Что, внучок, думаешь в какой позе лучше подставить свой зад светлым, что отодрали, но шкурку не спустили? — от презрения в голосе предка вождю стало окончательно не по себе.

— Я испугался не за себя, а за судьбу клана и Тардии.

— А я ничего не боялся! Поэтому мял эльфиек, а ты сам готов эльфов ублажать, лишь бы избежать драки!

— Я не трушу и драки не избегаю! — зарычал Бёдольв.

— Докажи! Докажи, что способен быть королём. И тогда одному из оборотней твоего клана станет известно, кто вам отдаст регалии, спрятанные Изабеллой Телгин.

— Хорошо, что от меня требуется? — Бёдольв подобрался, так как озвученная награда стоила любых усилий.

— Место запомнил? Придёшь сюда сам и заберёшь артефакты. Они привязываются кровью к владельцу. Здесь только те, что не использовал в своё время я сам. Один привяжи к себе, остальные — к самым верным воинам своего и только своего клана. Всех пленных гони на продажу в Кжар. К битве закупи комплектов противомагических кандалов не меньше, чем одиннадцать тысяч. С эльфами можно говорить только с позиции силы, вот эту силу я тебе и дал. Она позволит поднять авторитет клана на небывалую высоту. И ещё, не вздумай принимать бой с ними в приграничных лесах. Леса — их дом, там они вас перебьют, как куропаток. Артефакты дадут вам преимущество только на равнине и в горах. Они позволят усыплять эльфов с расстояния в версту. Применять их следует тогда, когда строй подойдёт шагов на семьсот-восемьсот. Но ближе чем на шестьсот шагов подпускать их не вздумайте. Лучше перед битвой наставьте на поле колышки, чтоб точно знать дистанцию. Ты всё понял?

Прямо с утра вождь клана занялся организацией экспедиции к месту, указанному во сне великим предком. Хоть у него и были сомнения, что это всего лишь сон, но упускать свой шанс на усиление, пусть даже и такой ненадёжный, крайне не хотелось. До перевала было всего два дня пути, так что сборы были не долгими, а отъезд — скорым. И вот небольшой отряд без каких либо приключений оказался перед седловиной перевала «Эхсархейд», за которым отчётливо просматривалась высочайшая вершина тардийских гор — пик «Медвежий клык». Несмотря на то, что уже была вторая половина дня, Бёдольв с несколькими сопровождающими отправился по тропинке вверх. Хоть альпинисты и горные туристы презрительно бы сказали, что это всего лишь некатегорийный перевал, но подъём даже по относительно набитой тропинке занял без малого три часа. Так что когда оборотни с седловины перевала ушли на гребень, солнце висело уже довольно низко, как бы намекая, что спускаться, возможно, придётся в темноте.