Сергей Ким - Смерть Красной королевы
– Идеал.
– Согласен.
– А кто тебе ещё оттуда из персонажей нравится? Кьо?
– Нет, Кьо ведь классическая кудере, а мне этот типаж не слишком нравится.
– А почему? Кудере ведь весьма кавайны. Тихие, спокойные, красивые… Молчат себе большую часть времени и читают книги…
– Нет, мне больше по нраву активные типажи.
– Эээ, Дарий… Да у тебя просто нет такой, гм, сестры, как Алиса! Иначе ты сразу бы полюбил милых, скромных и тихих девушек.
– Неужели всё настолько плохо? По-моему, она типичная цундере с классическими переходами от режима "цун-цун" (наглость и хамство) до режима "дере-дере" (любовь и забота)… Ну, по крайней мере, мне именно так показалось.
– Знаешь, а это непростой вопрос, друг… Если быть точным, то она скорее неправильно ориентированная по жизни генки. Типичный почти неисчерпаемый запас энергии и оптимизма, и почти таких же размеров дебилизм. И вдобавок это всё усугубляется весьма агрессивной натурой и манерой чуть что – сразу драться. А иногда Алиса вообще ведёт себя как натуральная янгире…
– Яндере?
– Нет, яндере – она же обычно милая, но на почве любви легко превращается на время в кровожадного монстра и убийцу… А янгире, как и Алисе, особого повода для резни не нужно.
– Ну, некоторые и такие типажи находят привлекательными…
– Ага. Сначала такие – "хочу себе девушку-яндере", а потом "ми-ми-милая, не убивай меня".
– Твоя правда, Костя. Яндере в реальной жизни ужасны.
– И цундере тоже. А глядя на мою ненаглядную сестрёнку, начинаю думать, что и генки – не столь уж и милы…
– В реальной жизни вообще почти все типажи отвратительны. Поэтому нарисованные девушки – намного привлекательнее в этом плане.
– Твоя правда, Дарий…
– Два извращенца… – мрачно уронила я, подкравшись к этой парочке любителей мультиков. Парочка моментально подскочила на месте от неожиданности. – Два поганых извращенца… Я всё слышала, деграданты! Ну, держитесь…
– А-А-Алиса!…
– "Ми-ми-милая, не убивай меня", – передразнила я, мастерски выкручивая уши обоим оболтусам. – А, ну подъём! Развели тут пылюку, насекомые! Хватит маяться дурью – принимаемся за уборку!
Класс. Сейчас будем мне развлечение, хи-хи… Обожаю физический труд! Могу наблюдать за ними часами!
* * *
– Слушай, кишины – они ведь невидимы, да? Просто невидимы? А если со мной будет взвод автоматчиков, и я просто скажу им куда стрелять – они смогут убить тварь?
– Ммм… Сложный вопрос, Алиса, – идущий рядом со мной лис задумчиво потёр лоб. – Кишины не то чтобы совсем невидимы… Как бы это объяснить-то?… В общем, судя по всему, они проникают в наш мир из другого. Но в то же время не полностью – какая-то их часть всё равно остаётся в их родном измерении, поэтому обычный человек и не может их увидеть. А вот магические существа и волшебницы…
– Стоп. И вновь мы возвращаемся к первому демону, которого я убила, ещё не будучи волшебницей.
– Статистики у меня нет, но один человек на сколько-то там тысяч должен видеть демонов… Может, у тебя в роду были какие-нибудь ёкаи – кто ж теперь это знает? А спустя кучу поколений нелюдская кровь пробудилась в тебе таким вот образом.
– Ну, спасибо! – фыркнула я. – Я, оказывается, ещё и не совсем человек – какая радость!
– А что не так? – искренне удивился оборотень. – Не быть человеком по крови или быть не совсем человеком по крови – это ведь не преступление. Почти все волшебные существа… ммм… без особых проблем скрещивались с человеческим родом, что подтверждает нашу общую природу.
– Ну-ну.
– Алиса, вот не ожидал, что ты такая расистка.
– Чтооо?!
– Негры или азиаты, например, внешне от европейцев отличаются круче, чем люди от сказочных эльфов. Но это всё равно люди. Так что…
– Ладно, пушистый, давай отложим урок антропологии до следующего раза и вернёмся к моему вопросу.
– Хорошо, смотри. Кишин, он как корабль – и в глубине моря не плавает, и в воздухе не парит. Находится, так сказать, в пограничном состоянии… И давай представим не современный корабль, а какую-нибудь пиратскую каравеллу семнадцатого века, когда не было ни подводных лодок, ни самолётов. Единственным оружием против корабля в море в те времена был лишь другой корабль. Поэтому мы и делаем из обычных девушек волшебниц, чтобы они тоже могли осуществлять этот, гм, фазовый переход и сражаться с кишинами в их субмире.
– Если это так, то нужды в маскировке нет, – резонно заметила я. – Я же ведь также частично выпаду из обычного пространства. И как это тогда соотносится с твоими словами о том, что обычные люди могут меня увидеть? Не находишь ли, что ты порой сам себе противоречишь? И как тогда тебе тогда верить, если сначала ты говоришь одно, потом – другое, а на деле это вообще может оказаться что-то третье.
– Сколько вопросов… – поморщился Песец. – Насчёт главного – я не врал, когда говорил, что люди могут увидеть ТЕБЯ в боевой форме… Тебя, а не других волшебниц.
– Стоп. А почему это я такая особенная?
– А я знаю?
– А ты знаешь, что отвечать вопросов на вопрос – некрасиво?
– А разве это я первый начал? – не сдавался лис.
– А уж не еврей ли вы, батенька? – парировала я. – Считается, что именно они отвечают вопросом на вопрос.
– А почему это ты спрашиваешь? Ты таки антисемитка?
– Ша! – прекратила я эту бессмысленную пикировку. – Закончили пререкания и вернулись к конструктивному диалогу!
– Если кишина серьёзно ранить в субпространстве, то он вполне может вывалиться в реальное пространство, – невозмутимо объяснил лис, будто бы и не было только что никакого яростного и бессмысленного спора. – Тогда его сможет убить хоть обычный солдат, хоть ребёнок.
– Насчёт моей видимости даже после фазового перехода догадки есть?
– Возможно всё дело в твоём уровне энергетики… Как я уже возможно тебе говорил – запас энергии у тебя огромный. Чисто навскидку – раза в два больше, чем у Елены, например. Правда, ты этот запас в бою и тратишь быстрее нормального… Но в любом случае тебя "видно" даже из субпространства. Если обычную волшебницу можно сравнить с подводной лодкой, что погружается под воду для атаки, то ты максимум можешь лишь… ммм… немного утонуть.
– Фигово, – скривилась я. – Кстати, а как скрытый кишин выглядит со стороны? Ну, для обычных людей?
– Они заметят какое-то колыхание воздуха, типа марева над разогретым предметом. Внезапный порыв ветра. Какой-то силуэт, мелькнувший на границе зрения. И, скорее всего, безотчётную тревогу и желание покинуть это место как можно быстрее.
