Крис Эванс - Тьма, выкованная в огне
— Так вы знаете про звезду?
Ралли хихикнула и покачала головой.
— Раньше, может, и не знала. Теперь знаю.
Сержант залился краской.
Женщина успокаивающе махнула ему рукой.
— Я всю жизнь разгадываю загадки, это моя профессия!
Она протянула косточку Мартимису. Тот послушно раззявил челюсти, и хозяйка закинула депешу ему в пасть. Срикс проглотил ее одним движением. Длинные когти на миг крепче стиснули запястье Коновы.
— Ну все, дорогуша, пора тебе отрабатывать пропитание!
Ралли пересадила Мартимиса к себе на рукав, прошептала ему что-то, затем взмахнула рукой, подбросив срикса в ночное небо. Животное распахнуло крылья и захлопало ими с шумом мушкетного выстрела. Сделав круг над поляной, срикс взвыл и исчез в ночи.
— И долго ему лететь до Калагрии?
Конова как бы невзначай потер запястье. Рука успела затечь, и ее словно пронзали тысячи иголок. Сама же Ралли, похоже, не испытывала ни малейшего неудобства.
— Неделю, а может, и больше. Зависит от погоды и других опасностей. Ну да ладно! — Женщина хлопнула в ладоши. — Надо покормить Ванчика.
Конова снова взглянул на повозку. Среди укрытых парусиной клеток виднелась одна размером побольше других.
— Это уменьшительное от «Одуванчика», — пояснила Ралли. — Он у меня дохлятины не кушает, питается только живой пищей!
— А он кто? — с опаской поинтересовался Лориан.
— О, это уникальное существо! — Старческое лицо осветилось лукавой улыбкой. — Хотите посмотреть?
Эльф опустил голову и попятился.
— Спасибо, но у нас с сержантом остались дела. Как-нибудь в другой раз!
— Договорились! — Выбрав парочку фаэраугов с оборванными лапами, Ралли поволокла их к повозке. — Спокойной ночи, господа!
Конова с Лорианом вежливо попрощались и торопливо зашагали прочь.
— В-ванчик! — фыркнул кавалерист, едва они удалились на безопасное расстояние.
— Лучше не думать, что он такое, — согласился Конова, тщетно пытаясь следовать собственному замечанию.
— Да уж, сэр, — кивнул Лориан. — Честно говоря, — он кашлянул, — все эти существа, появившиеся неведомо откуда… не нравится мне это.
— Полагаете, это кому-то может понравиться? — Конова взглянул на сержанта, удостоверяясь, не шутит ли он. — Вот именно поэтому вам и придется изображать невозмутимость. Ребята непременно станут обсуждать с вами нынешние события, и им необходимо видеть, что вы не находите в них ничего из ряда вон выходящего. Скажите им, будто слышали, что собачьи пауки разбежались из личного зверинца какого-нибудь волшебника. Звучит достаточно правдоподобно. Помните, несколько лет назад в королевском лабиринте в Келуине завелся ледяной дракон? И что же оказалось? Какой-то трактирщик держал его у себя в кладовке, чтобы продукты не портились, а он возьми и вырвись на волю!
— Но ледяные драконы существуют на самом деле, сэр, просто они редкие и водятся далеко на севере. А эти существа — они же вроде как вымерли, и в зоопарках их не держат!
— Да, я знаю. И вы это знаете. И солдаты, по всей вероятности, тоже это знают. Но если мы с вами будем вести себя так, словно ничего особенного не происходит, то и они последуют нашему примеру. Вы хотели что-то добавить?
Лориан, судя по всему, не считал тему исчерпанной, однако же знал, когда стоит промолчать.
— Насчет капрала Криттона. Принц хочет, чтобы его высекли на рассвете, а у нас в полку нет барабанщиков.
Майор остановился и тяжело вздохнул. По традиции исполнение экзекуции поручали наиболее юным и слабым бойцам в полку. Чтобы били больно, но не калечили. Тогда следы от кнута быстро заживали, наказанный возвращался в строй и порка шла ему только на пользу. Так считалось. Лично Конова воспринимал телесные наказания как самый жестокий и тупой способ поддержания дисциплины. Будучи командиром «Железных эльфов», он к ним никогда не прибегал.
— Отыщите кого похилее и объясните, что от него требуется. Это должно выглядеть убедительно, поскольку так хочет принц. Но постарайтесь все же донести до него мысль, что чересчур усердствовать не нужно. Нам следует усмирять бунтовщиков, а не плодить новых, причем в рядах наших собственных солдат.
Лориан кивнул.
— Я позабочусь об этом. Как бы то ни было, сэр, обвинение его высочества надуманное, и солдаты это понимают. Они понимают и то, что вы делаете для них все, что можете. Вас они винить не станут.
— Криттон станет.
Конова поднял лицо к звездам. Грудь снова кольнуло холодом.
Глава 23
Десять свежих холмиков протянулись рядком вдоль дороги. Могилы девятерых солдат, погибших во время нападения фаэраугов. Десятый умер ночью от ран. Копать оказалось тяжело. И без того твердую, спекшуюся почву сплошь пронизали корни. Немного поторговавшись с погонщиками, похоронная команда привлекла к работам трех мурафантов, чтобы те взрыхлили землю могучими бивнями, но даже с помощью животных работа заняла несколько часов. Солдаты едва успели отдать должное первым боевым потерям среди «Железных эльфов», как для восстановленного полка начался новый день.
Сперва Элвин взнес безмолвную молитву за упокой души Мерри, затем, помимо собственной воли, за бывшего капрала, а ныне рядового Криттона. Эльфа вывели на поляну среди лиан. На поляне, выстроенный буквой П, замер весь полк. Чуть поодаль стояли погонщики-эльфиды и госпожа-летописец Синдзин. Громко всхрапнул бринд. Один из мурафантов откликнулся ему трубным ревом, но в остальном над поляной царило гробовое молчание.
Двое сержантов придерживали Криттона за локти, однако тот, похоже, и не думал бежать. Он снял — или с него сняли — мундир и кивер. Его тело прикрывала лишь коричневая форменная рубаха. Длинные черные волосы были собраны в хвост на затылке и перевязаны простым кожаным шнурком. Эльф шагал с высоко поднятой головой, лицо оставалось непроницаемым, а потому сообразить, о чем он думает, рядовой Ренвар не мог, как ни старался. Процессия достигла центра поляны и остановилась у связанных крест-накрест алебард. Из-под сапог вздымались клубы черного пепла, оставшегося от сожженных фаэраугов. В воздухе пахло гарью.
С бывшего капрала сорвали рубаху. Примотав веревками его руки к верхним концам древков, а ноги — к нижним, сержанты отступили в сторону. Один из них достал из кармана кусок толстой кожи и предложил Криттону зажать в зубах, но эльф только сверкнул на него полными злобы глазами. Сержант пожал плечами и громко объявил, что осужденный привязан и готов к экзекуции.
Выступив вперед, принц Тиккин обвел строй взглядом. Он успел переодеться в новую форму, и его зеленый с серебром мундир выделялся ярким пятном среди запыленных, посеревших от пепла солдатских. Элвин подумал, что так оно, наверное, и полагается: офицеры всегда выглядят лучше рядовых, ну а принц должен выглядеть лучше офицеров. Правда, майор, стоявший в нескольких футах от Ренвара, сейчас казался даже более диким и мрачным, чем тогда, в лагере, когда они с Йимтом впервые его увидели. Эльф почему-то без конца то поправлял левый лацкан, то опускал руку на эфес сабли. Может, ритуал какой?
