Ольга Климова - Снова Там...
Единорог постоял еще несколько секунд, обфыркивая меня, затем повернулся к нам белоснежным красивым задом и пошел прочь.
- Э-э, ты куда? - я шатнулась за белым задом.
- Дракон будет на утро четвертого дня на большом холме возле деревни, что к востоку отсюда. Как раз за три дня доберетесь. – светлячок отрапортовал нам и тоже двинулся прочь.
- Почему надо добираться? Какие три дня? – смысл сказанного не совсем дошел до меня.
Единорог развернулся и топнул копытом.
- А куда я тебе дракона приведу? Прямо посреди поля посажу? Смотрите мол, они еще не вымерли? Тут же люди кругом!
- А в той деревне людей нет? – впервые в разговор вступил Элрон.
- Через три дня на том холме никого не будет. Будьте уверены. – светлячок вернулся и завис перед моим лицом в воздухе. – И я бы на твоем месте не радовался этой встрече и тому, что он так быстро согласился.
- Это что значит? – я посмотрела вслед роскошному заду единорога.
- Это значит, что дела твои плохи. И что к драконам тебе действительно надо. – он медленно стал удаляться. – Воду искать будете – слева от вас озеро.
Спала я беспокойно, просыпаясь в каком-то горячечном бреду и, не в силах сообразить что к чему и где я, засыпала дальше. Очередное пробуждение застало мой мозг врасплох – я не могла пошевелиться, все лицо залепила какая-то липкая паутина и руки нестерпимо сводило.
- Помогите! – я попыталась закричать, но паутина лезла в рот, давя крики.
- Тише, успокойся. - холодная рука убрала у меня с лица волосы и приподняла.
- Почему я связана? – голова распухала от каждого слова, и язык тяжело ворочался в пересохшем рту.
- Ты не связана, ты завернута в плащ, - бледное лицо равиера с кругами под глазами выплыло в едва намечающемся рассвете. Он выудил меня из плаща.
- А ты почему раздет? – я с трудом сфокусировала взгляд на его голом торсе.
- Моя рубашка на тебе.
Я подняла руки, которые обожгло тысячами иголок, и схватилась за ворот.
- А почему…
- Ты воды пыталась набрать и упала. Одежда сушится.
Я тщетно вспоминала.
- А воды я набрала?
Он молча протянул флягу. После нескольких больших глотков стало чуть легче.
- Ты сам как?
- Ужасно, - он попытался засмеяться, но вышел гортанный клекот. – с тобой я больше не пью.
- Идти надо?
- Ты спи лучше. Позже пойдем. – он тяжело откинулся на траву.
Без плаща ночная сырость брала свое тепло. Я поежилась. Потом потянулась к нему и коснулась холодного плеча. Подумала. Или попыталась это сделать.
- Иди сюда. – я откинула плащ. И, сразу предотвращая все его возражения, уточнила. – Мне холодно. Не пойдешь - я в деревню. Как есть.
Видно, ему действительно было плохо. Элрон послушно придвинулся ко мне. Я накрыла нас обоих и прижалась к его холодной груди, стараясь согреться.
- Теперь ты знаешь, что такое похмелье.
- Могло быть хуже, – глаза сверкнули в темноте, - все еще желаешь мне пурген с виагрой?
- У Шатира спросил?
- Угу, он очень удивился моей осведомленности.
- Не желаю, свое ты уже получил.
Я помню последующие мои пробуждения: солнце было уже высоко, я чувствовала его дыхание на своих волосах и тихонько прижималась еще сильнее, стараясь впитать запах его кожи. И пусть это всего лишь случай, но его рука обнимает меня и мне так хорошо, несмотря на тяжелое похмелье и головную боль.
А потом все закончилось. Я проснулась одна под заботливо подоткнутым плащом. Моя одежда, уже сухая, лежала рядом. Элрона нигда не было видно.
Переодевшись, я спустилась к озеру. На берегу словно стадо лошадей прошло. Все было в наших следах. Такое ощущение, что перед тем, как набрать воды и плюхнуться сюда, я танцевала тут кан-кан.
Я умылась и глянула на свое отражение. Ничего нового. Вполне типично для такой серьезной попойки.
Элрон появился из ниоткуда. Его обнаженный торс заставил меня смущенно отвести взгляд, вспоминая, как я прижималась к нему ночью. Молча, я протянула ему рубашку.
- Я следы искал. – оправдался он за свое отсутствие.
- И не нашел? – в принципе я готова была услышать, что все это было «белой горячкой».
- Нашел, - он вяло улыбнулся.
По дороге обратно мы подобрали мою смену белья, так и оставшуюся лежить перед входом в арку и остальные фляги, запах которых вызывал тошноту.
Выйдя за пределы стены, я оглянулась назад и увидела все те же двадцать деревьев. Все кончилось. До деревни мы брели молча, с трудом переставляя ноги. Мне нечему было удивляться. Все как обычно. Теперь мы будем делать вид, что незнакомы или, что не провели вместе бок о бок последние несколько часов.
Равиер бодрым шагом устремился вперед. Нет! Теперь я мешаюсь!
Шатир изумленно застыл.
- А почему без меня? – в голосе его послышались детские жалобные нотки.
- Потому что… - я запнулась. Что ему сказать то?
- Потому что я хорошо помню его теорию номер четыре. – Элрон обошел стоящего на пути мага. – Поэтому без тебя.
Шатир густо покраснел.
- Я бы не стал этого делать…
- Я в этом не уверен.
- Да что за теория номер четыре?
- Одна из нескольких, которые откопал Шатир, как вернуть ему силу. Рогом еще живого единорога нужно начертать у себя на груди магические руны собственной кровью. Тогда сила творящего удвоится. Лика, как тебе?
- Поэтому, без тебя, - я развернулась к Шатиру. – я бы тоже не была бы уверена, что ты не захочешь это опробовать.
Элрон со мной не разговаривал. Он со всеми не разговаривал. И старался ни на кого не смотреть. Я уже не знала, обижаюсь я на него или нет. Но я его понимала. Теперь понимала. Вообще, я стала мудрой и просвещенной. Мне хотелось так думать. Не сказать, чтобы мне это как-то помогало, но я точно была в курсе того, что происходит.
Единороги не волновали только одну Тару. Остальные были крайне разочарованы, что им не посчастливилось напиться вместе с нами и увидеть рогатую лошадь.
Первый день Сил все время был возле меня, не переставая выпытывать все, что я видела. Признаться, про единорога я помнила гораздо хуже, чем про совместную ночевку с Элроном, поэтому и мои описания не отличались интересными фактами.
Вечером, когда все растянулись после ужина на заслуженный отдых, я нашла Тару, сидящую поодаль. С пустыми глазами, устремленными вдаль.
- Ты чего?
Она потянула меня за руку и я опустилась рядом. Тара странно непривычно обняла меня за плечи и прижалась лбом к виску.
- Страшно мне.
- Ты боишься? - я недоверчиво отстранилась и посмотрела на ее лицо.
- Страшно.
