Денис Мухин - Артазэль. Архангел
— Не думаю, все что можно, ты уже передал, поэтому можешь идти, с ними я сам поговорю, до встречи. — Дохат развернулся и направился к приближающимся всадникам.
— Я свидетеля уже опросил и снял образы их аур и лица, — звучал у меня за спиной его голос, пока я шел к фургону. В ответ послышались радостные возгласы, видно порядком их достала эта банда.
Да, забыл упомянуть, только королевская академия под нашим патронажем, а также само Братство выпускает ментальных магов, способных разглядеть ауру без специальных артефактов, считывать поверхностную память, определять эмоции и улавливать отголоски мыслей. До нашего появления существовали только самоучки, добившиеся небольшого результата только за счет сильного таланта в этой области магии. А так как мы не желаем делиться знаниями и накладываем на всех немногих смертных, освоивших этот раздел магии, печать тайны, то все остальные маги только укрепляются в своей неприязни по отношению к нам.
Ящер так и продолжал лопать кусты, пока я был занят, оторвать его от еды было не просто, но все-таки получилось запрячь его. Я направил фургон на дорогу, на прощанье махнув рукой патрульным. Больше меня здесь ничего не задерживает, и пока до темноты осталось три часа, можно проехать приличное расстояние.
* * *Шинва пришла в сознание рывком, как будто кто-то выбросил ее из забытья пинком, но она этому отнюдь не порадовалась. Все тело ныло, как будто его долго и усердно били тяжелыми дубинками, а одно из сердец работало с перебоями, при каждом стуке резко отдаваясь сильной болью в груди. Несмотря на плачевное состояние, Шинва сразу постаралась сообразить, что же с ней случилось. Последним более менее ясным воспоминанием было внезапное нападение на караван. Оказавшись на краю стоянки с еще четырьмя охранниками, они первыми приняли напор бандитов, неожиданно хорошо экипированных и отлично владеющих оружием. Двух человек убили сразу, а оставшимся пришлось отходить к центру стоянки. Полнейшей неожиданностью стало присутствие в рядах нападающих арбалетчиков с грозными армейскими моделями, пробивающими в упор сантиметровые зачарованные железные латы. Далее память отказывалась работать, выдавая какие-то смутные образы, боль и ощущение свободно висящих рук и ног, чье-то касание ко лбу и блаженное забытье.
Теперь осталось понять, где же она находится. Судя по подрагивающему полу и стуку колес, это фургон. Открыв глаза, Шинва утвердилась в своей догадке, уперевшись взглядом в матерчатый потолок. Постаравшись повернуть голову и приподнять правую руку, чтобы снять укрывавшее ее одеяло, воительница чуть не застонала от пронзившей правое плечо резкой боли, но, прикусив губу, сдержалась и оставила попытки пошевелиться. Незачем никому сообщать, что она очнулась. Судя по количеству нападавших, караван точно уничтожен, тогда и ее труп должен был бы лежать на месте битвы — грабители живых не оставляют. Между тем ее раны обработаны, а сама она хоть и не может двигаться, но и не умирает.
Резкий толчок плавно едущего фургона оказался неожиданностью, и от боли, ослепительной вспышкой взорвавшейся в голове, она исторгла из пересохшего горла тихий хриплый стон. Шинва понадеялась, что он пройдет незамеченным, но почти сразу раздался тихий звук шагов и в поле ее зрения появилась рука, опустившаяся на покрытый испариной горячий лоб. Ощущение сухой и прохладной кожи оказалось приятным.
— Спи, — произнес тихим голосом неизвестный, и викаэлка провалилась в глубокий сон.
* * *Привстав с колен, я вернулся обратно к управлению ящером и наблюдению за дорогой. Странно, что моя подопечная так скоро очнулась, наведенный сон должен был продержаться еще как минимум час. Хотя это на человека, а воздействие на викаэльцев никто не проверял, при их массе неудивительно, что срок действия оказался меньше. А с такими ранениями она не то что шевелиться, вообще очнуться в ближайшие сутки не должна была.
Уже почти стемнело, и можно было устраиваться на ночлег. Проехав еще пару минут, в поисках наиболее удобного места, я свернул с дороги, загоняя фургон за небольшие заросли кустарника, которые тем не менее прекрасно скрыли нас от случайных взглядов с дороги. Перед тем как распрячь ящера, я прочертил большой защитный круг, на этот раз непроницаемый и изнутри. После чего занялся остальными делами по обустройству стоянки. Придется в этот раз лечь спать без ужина, еды хватит только на завтрашнее утро для моей больной, уж к тому времени наведенный сон развеется, и она придет в сознание.
Нет худа без добра. Как все-таки хорошо, что я наткнулся на атакованный караван, бесплатно обзавелся неплохим средством передвижения, и теперь не надо добираться до города своим ходом.
Забравшись обратно в фургон, я подвинул развалившуюся воительницу ближе к борту и лег рядом, укрывшись своим универсальным плащом, теперь можно спокойно помедитировать. После излечения викаэлки мой резерв оказался почти опустошен, и его срочно требовалось восстановить.
Ночь пролетела почти мгновенно, никто не побеспокоил нас. Что и неудивительно: когда недалеко произошла такая бойня, все жаждущие поживы охотники давно собрались там. Поднявшись с первыми лучами солнца, я отметил, что вид спящей больной улучшился, воительница стремительно шла на поправку благодаря могучему здоровью, а мои заклинания и зелья убыстряли этот процесс. Надев плащ и выглянув из фургона наружу, убедился в целости жующего траву ящера, после чего вылез и снял защиту. Как только он наестся, можно трогаться в путь. Небо затянуло тучами, и неприятная мелкая морось заставила натянуть капюшон. Несколько солидных глотков из фляги заменили мне завтрак, магия поможет обойтись без пищи довольно долгое время. Ничего, потом отъемся как следует в ближайшем трактире.
Так как выехать пока не представлялось возможным, передо мной встал закономерный вопрос: «Чем бы сейчас заняться?» Разбирать трофей лучше даже и не начинать, с ним возни минимум на пару дней, если не больше. Работа с незнакомыми магическими предметами должна проводиться в надлежащей обстановке и при должных мерах защиты, а не на коленке посреди леса. Да и патрули стражи не хочется нервировать.
Пока я размышлял, сквозь тканевые стенки послышалось слабое шевеление и едва уловимый стон. Ну вот нашлось занятие, воительница очнулась, значит, сейчас пойдем знакомиться, а после можно будет и накормить ее, если захочет, конечно. Забравшись в фургон, я подошел к уже севшей и тяжело дышащей раненой. Очевидно, именно это действие заставило ее застонать и почти потерять сознание от боли, на что ясно указывали катившиеся глаза, не способные пока ничего разглядеть. Осторожно обняв ее за плечи, я аккуратно уложил девушку обратно на одеяло.
