Светлана Фирсова - Тито
— Ты разбил лицо, падая в какую-то канаву или яму или в битве? — спросила Розанда.
— Не то, не другое. Простая перепалка… — ответил Тито.
Розанда его перебила:
— В простых перепалках такого не получают. Тот, кто тебя ранил почему-то тебя возненавидел. Может, ты даже знаешь этого человека, просто забыл про него, но тот помнил. Ты помнишь его?
— Смутно. Я старался вырезать его облик из сознания, чтобы не ненавидеть… Хотя это и было бессмысленно.
— Ты как-то воспротивился ему, да? Сделал что-то ужасное… Убил? — спросила Розанда, забирая чашки и унося их в мойку.
— Нет. Я взорвался, если вы знаете что это такое…
— Знаю. Очень хорошо знаю, — ответила Розанда и в её слепых глазах мелькнул отблеск света.
— Вас ослепило взрывом? — догадался Тито.
— Да. Меня обидели, когда мне было пять. И я взорвалась, не зная, конечно, что делаю. Маленький ребёнок взорвался и выпустил из себя большую часть магии и ослеп в кому же. Вся жизни такая, слепая. Но я живу и не жалуюсь, у меня всё хорошо, — ответила Розанда. Она ответила Тито лишь тогда, когда села в кресло.
— И всё же, скажи как выглядел тот? — настойчиво спросила она.
— Не помню. Или не могу вспомнить. У него было жестокое лицо, его изгоняли из множества детских домов, но он не жил собственной жизнью, лишь мучил других. Он увидел меня первого в детском доме и потом я услышал, что он бьёт первым того, кого увидел первым. Я помню его голос — гнусавый, фальшивый, не мужской, словно какой-то… — Тито замешкался и смущённо замолчал.
— Жаль, что не помнишь. Вдруг это важно, для меня важен каждый кусочек. Я смогу узнать многое из него.
— Это уже не нужно. Он больше не появится в мире магов. Он застрял там, где взрыв, — пожал плечами Тито.
— Где ты был, когда началось нападение разрешителей? — спросила Розанда резко.
— Гулял. Кажется, в тот день ваш Шен гулял где-то рядом. Я помню, как его ещё толкнул в первое же окно, которое оказалось открытым, чтобы его не убили. Он меня оцарапал, но вот — жив остался, — ответил Тито.
— Мне рассказывал Шен. И ты убежал? Не предупредил? Не поднял на ноги всех вокруг? — спросила Розанда.
— Я испугался, — честно ответил Тито.
— Сколько тебе было лет тогда? — спросила слепая женщина.
— Семь.
— Не мудрено, что спасовал. Но я вижу, что теперь ты вырос. И если сейчас произошло бы то же самое, ты боролся бы отчаянней других, забыв про понятие смерти. Тебя научил чему-то тот случай. Но признай, ты хочешь изменить шестилетнее прошлое? — спросила Розанда.
— С удовольствием, — уверенно ответил Тито.
— Но всё пошло бы по другому руслу. Тебе его описать?
— Попробуйте, — согласился Тито.
Розанда заговорила:
— День шесть лет назад. Точнее ночь. Ты идёшь по улице и вдруг слышишь голоса разрушителей. Ты мгновенно думаешь, что нужно предупредить всех. Подумав секунду, решаешь пустить огненный залп в воздух и запустить сирены. Так нужно делать, когда опасность. Ты же слушал на инструктаже? Ты так и делаешь и кидаешься бежать с сторону своего дома одному тебе изсвестными тропинками. Сзади уже слышится гул сражения. Прибегаешь в дом и видишь выскакивающих родителей. Тут появляются разрушители и нападают на ваш райончик. Вы боритесь, предположим, всё успели вовремя среагировать и отбили атаку. Предположим, твоя семья жива, жертвы с нашей стороны минимальные. Мы победили. Дальше. Жизнь течёт размеренно. Никаких препятствий на пути. Ты живёшь в своё удовольствие, всё так же гуляешь по ночам, думаешь про одиночество, которым помечен с рождения. Думаешь о своей жизни, о смысле всего вокруг, иногда и жалеешь себя. Ты герой, все знают, что именно благодаря тебе все спаслись. Ты постепенно зазнаёшься, хотя сам этого ещё не видишь. Все тебя уважают, все знают, что ты смелый. Никто не посмел бы тебя обидеть. Ты живёшь как и все дети. Ругаешься с родителями, не хочешь делать, что тебе говорят. К тринадцати годам у тебя примерно такой характер — смелый, но замкнутый, обидчивый, ты не подготовлен испытаниями жизни к чему-то более серьёзному. Ты стал заносчивым и уже именно потому ни с кем не общаешься. Ты развивал свою магию и тебе стало казаться, будто бы она тебя слушатся идеально. Предположим, тебя отдали бы в ту же школу, где ты учишься сейчас. Как думаешь, а изменилось бы что-нибудь из того, что случилось с тобой в ней?
— Изменилось бы всё. Абсолютно вся моя жизнь в ней стала бы другой, — хзавороженно ответил Тито.
"Если бы я стал таким, каким меня сейчас описали, то никогда не сдружился бы с Ролевером. Нет, я бы его вообще не нашёл. С Часами я бы точно не поладил и меня увели бы в другую комнату… Та карта, наверное, даже в руки ко мне не пришла. Она выбрала меня тогда… Сейчас бы я был примерным учеником, но вряд ли умел бы отбить атаки всех тех Тёмненьких", — подумал Тито.
— И ты хочешь менять? То, что есть сейчас — священно. Оно в тебе, твоя судьба лишь в твоих руках. Что-то ещё влияет на твои поступки — окружающие люди, события. Но главное в тебе, — сказала Розанда. — А теперь пойдём, я тебя провожу до кладбища. На короткому пути к нему ещё много нового, неизвестного тебе. Без меня ты не дойдёшь.
Розанда отворила дверь, выпуская Тито. Розанда уже закрывала дверь своего крошечного домика, когда вдруг Шен с подоконника резко спрыгнул на пол и громко мяукнув, забился, наверное, под кровать.
— Они, — заметила Розанда.
И правда — отворив ворота во двор вошли десять подростков. Разглядеть их с такого расстояния Тито не смог бы, но вот они двинулись в сторону домика.
— Идут в свой дом на дереве, — пояснила Розанда, кивая на огромный дуб у забора.
Этот дуб Тито помнил. Однажды он провалился в яму между его корнями и нашёл так заброшенное укрытие. Тогда он его спрятал чарами и до сих пор был уверен, что его укрытие не разгадано.
Ребята приблизились. Тито заметил, что лица у них были какие-то напряжённые. Всё внимательно посмотрели на лицо юного мага и остановились.
— Что ты делаешь в нашем доме? — спросил мальчик с тяжёлым лицом.
— Я не в доме, лишь в саду. Приходил к Розанде, — ответил Тито.
— Нет, ты на нашей территории! — запальчиво продолжил тот.
— И собирался уходить, — скрипнул зубами Тито. У него сейчас было паршивое настроение, но он сдерживался, чтобы не нагрубить и не подраться. Лишних врагов себе наживать он не хотел.
— Скатертью дорожка! И не приходи сюда больше! — воскликнул собеседник.
— Надо будет, приду. А тебя спрашивать и не стану, — пожал плечами Тито. Тот, кто знал его получше уже давно бы увидели, как опасно загорелись глаза. Огонь медленно поднимался в Тито.
