Наталья Цепкова - Точка отправления
— Спасибо тебе и на этом, — поблагодарил Молнезар и посадив обратно Ичу, сам вскочил на лошадь и дернул поводья.
— Он не открывает дверей, так что сразу же заходите! — крикнула вдогонку альвина, — его товар в правой комнате! До свидания!
Дом Добровита найти было не трудно. Широкая улица от площади уходила в сторону и вела к горному массиву. Кузнечный горн, молоты и щипцы, лежали под навесом, где и оставил лошадь Молнезар. Взяв за руку девочку, альв постучал в дверь. Как и обещала альвина, никто не встретил их. Тогда, надавив на деревянную ручку, альв открыл дверь. В доме был идеальный порядок. На столе стояли цветы в тон скатерти с вышивкой. В шкафах за расписанными стеклами стояла посуда и статуэтки. Кресло с пледом около печи. А в углу, сутулившись, сидел хозяин дома и чистил картофель.
— Добрый день.
— Товар в следующей комнате, расценки тоже, — буркнул хозяин, даже не подняв взгляда.
— Но мы пришли не за товаром, а по поручению Туги.
От одного имени Добровит вздрогнул, уронил нож и картофелину и резко поднялся. Он был начисто выбрит и во всем новом, но во взгляде читалась обреченность и усталость. Вытерев руки, он пересек комнату огромным шагами и почти в плотную приблизился к альву. Сначала этот здоровяк и не заметил девочку, которая спряталась за полами плаща, при виде угрюмого мужчины.
— Что вы о ней знаете? — спросил тот с придыханием, заглядывая в глаза альву.
— Не много, но и этого достаточно, чтобы оставить вам ее дочь.
— А почему сама…Ее дочь!
Для него это был будто гром среди ясного неба. Дочь! Он внимательно посмотрел на девочку. Та стояла в одной рубашке, сквозь которую виднелось клеймо.
— Она изгнана?
— Как жительница Бочаг.
— Туга искала свой род, говорила, что пойдет далеко на запад.
— Мы жили в Лукоморье, — тихо ответила Ича, пытаясь собраться, чтобы не нервничать и речь не казалась такой спутанной.
— Я всегда считал ее актицей, необычайно красивой и безумно строптивой, — Добровит посмотрел на девочку, — я любил твою маму.
Эти слова были как ключиком от сердца Ичи. Никто еще никогда не признавался ей в любви, даже к ее матери. Она слышала только слова позора и негодования. Сейчас же в первые почувствовала то тепло, которое пыталась отыскать во встречных и которого никогда не находила. Ласковый взгляд Добровита помог девочке, выйти из своего укрытия и подойти к кузнецу.
— Ты очень похожа на свою маму, — сказал он, присев на корточки и нежно погладил волосы Ичи. Для нее это было равносильно признанию в любви. Слезы радости потекли из глаз, и девочка первый раз в жизни обняла незнакомого человека.
— Мы будем ждать маму вместе, — спросила она, уткнувшись в плечо Добровита. Тот не понял, был ли это вопрос, но он кивнул в ответ и тоже не мог удержаться, чтобы не заплакать.
Молнезар не хотел мешать им, и вышел на улицу. Был по-настоящему теплый день. Солнце палило так, что альв распахнул полы плаща. Желанный ветер не принес прохлады. Но это альва волновало меньше всего. Сейчас он задавался другим вопросом. В его организме что-то случилось, какая-то часть его души замерла, перестала воспринимать этот мир. Сев на небольшой пенек, что около наковальни, альв обхватил голову руками и уткнулся в колени лицом. Он чувствовал что его организм готовится к чему-то.
«К чему? Что должно со мной произойти» — думал Молнезар. Он много прочитал книг и помнил о такой особенности организма альвов и актов, как отстраняться от того, что в действительности не имеет особого значения. Освобождать душевное пространство для важного, что случиться в недолгом будующем.
«О Великий Перун, что же меня ждет. Что еще?»
— Эй, с вами все хорошо?
Молнезар вздрогнул и поднял голову. Голос был знакомый. Перед ним стояла альвина, та самая, которая направила его сюда.
— Что вы тут делаете?
— Просто гуляю.
Но альв не поверил ей, и прищурившись огляделся. А что если это черный милорд подослал ее сюда. Кто знает какие предатели Светлокрая в его свите.
— Я рада, что вы нашли его. Это тот, кто вам нужен?
— Да, — отозвался Молнезар, явно не желающий разговаривать. Ему нравилась эта альвина, но кто она такая и почему проследовала за ним, заставляло относиться к ней настороженно.
— Извините, я не думала вам помешать, — отозвалась та, и повернулась чтобы уйти.
— Вы не мешаете.
Молнезар удивился своим словам. Он смущался не меньше ее, но хотел чтобы она была рядом. Чувство благодарности и наслаждения ее красотой заполнили те пустые отмершие места в его душе.
— Я, Звездана, — представилась альвина и склонила голову.
— Молнезар, сын…Просто называй меня Молнезар, — спохватился альв, вскакивая с места.
— Молнезар, не хотите жасминового чая?
Альв обернулся на дверь. Вряд ли его там ждут. Ведь когда оттуда выходил ни Ича, ни Добровит не заметили что происходит вокруг них, а только плакали. Да им, о многом надо поговорить.
Альв кивнул. Взяв коня под узды, они немного прошлись по улице. А потом Молнезар помог залезть Звездане и вскочил сам.
В доме Звезданы было очень уютно. Как давно он не видел альвийских домов, с безупречным вкусом. На столе и подоконнике стояли горшки с карликовыми розами. Невысокие цветы компенсировали рост дивным ароматом, которым, казалось, пропахли все вещи в доме.
Альву был предложен стул.
— Вы живете одна?
— Да. Мои родители умерли еще в прошлом году.
— Извините…
— Спасибо. Я в порядке.
Девушка кивнула и улыбнувшись, скрылась в проходе, откуда через несколько минут показалась с подносом. От пузатого чайника шел пар и запах жасмина. В кружках с изящными ручками лежали по два кусочка сахара.
— Вы родственник Добровита? — спросила она, разливая чай по чашкам.
— Что? Нет. Приятель.
— А девочка?
— Тоже, — улыбаясь, ответил Молнезар. Ничего странного нет, что девушка просто интересуется почему он здесь, но вот только почему же его все это настораживает? Альв постоянно ожидал, что из-за массивного дивана или коридора выпрыгнет черный милорд или его приспешники и застанут его врасплох. Такого он допустить не мог, а потому серьезно наблюдал за всем, что происходит в комнате. Он даже немного развернулся на стуле, чтобы ему лучше был виден вход.
— Ладно, не буду мучить вас расспросами.
Чай они допили молча. Пока альвина убирала со стола, Молнезар почти не шевелился и сидел на стуле, поглядывая то на дверь, то на окно. В дверях в очередной раз появилась альвина, прислонившись к косяку виском, посмотрела на альва долгим задумчивым взглядом.
