Бекка Фитцпатрик - Крещендо
Это был намек, который я не собиралась понимать. Я залезла на кухонную стойку, уселась, свесив ноги.
— Останешься тут на всю ночь?
— Если мне придется остаться тут на всю ночь, пристрели меня сразу.
Я развела руками.
— Извини, пушки нет.
Он улыбнулся своей улыбкой плохого мальчика. Очень плохого.
— Это все, что тебя останавливает?
— Все равно выстрел не убьет тебя, — заметила я. — Одна из отрицательных сторон бессмертия.
Он кивнул и снова улыбнулся:
— Но ты бы сделала это, если бы могла?
Я помедлила, прежде чем ответить.
— Я не ненавижу тебя Патч. Пока что.
— Возможно, ненависть — это недостаточно глубокое чувство? — предположил он. — Может быть, ты испытываешь что-нибудь еще более сильное, чем ненависть.
Я улыбнулась, но слегка, не разжимая губ.
Мы, кажется, оба понимали, что из этого разговора не выйдет ничего хорошего, особенно здесь, и Патч спас нас обоих, махнув кепкой в сторону толпы, беснующейся за нашими спинами.
— А ты? Надолго остаешься?
Я спрыгнула со стойки.
— Нет. Отнесу Скотту воды и жидкость для полоскания рта, если найду. А потом сваливаю.
Он поймал мой локоть.
— Вот как. Меня бы ты пристрелила, но торопишься вылечить похмелье Скотта?
— Скотт не разбивал мне сердца.
Несколько секунд прошли в молчании, после чего Патч сказал хриплым голосом:
— Пойдем.
Он смотрел на меня так, что ошибиться в том, что он имеет в виду, было невозможно: он хотел, чтобы я сбежала с ним. Забыла про архангелов. Не думала о том, что в конце концов они найдут его.
Но я не могла не думать о том, что они сделают с ним; при одной мысли об этом меня сковывал ледяной ужас. Патч никогда не рассказывал мне, каков ад. Но он знал. И то, что он мне о нем не рассказывал, само по себе говорило очень о многом. Я старалась смотреть мимо него:
— Я обещала Скотту принести воды.
— Ты многовато времени проводишь с парнем, которого я бы назвал темным, а учитывая мои стандарты, от меня такой титул заполучить не просто.
— Типа рыбак рыбака видит издалека?
— Рад, что ты не утратила чувства юмора, но я серьезно. Будь осторожна.
Я кивнула.
— Спасибо за заботу, но я знаю, что делаю.
Я обошла Патча и стала пробираться сквозь толпу танцующих в гостиной. Мне нужно было уйти подальше. Стоять рядом с ним и чувствовать, насколько прочна и непреодолима эта стена льда между нами, было для меня чересчур. Знать, что мы оба хотим того, что не можем получить, хотя находимся на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
Кто-то схватил меня за бретельку топика сзади. Я обернулась, ожидая увидеть Патча, который недоговорил и все еще жаждет поделиться со мной своим мнением. Или, что еще ужаснее, хочет поцеловать меня. Но это был Скотт, бессмысленно и лениво ухмыляющийся. Он убрал волосы с моего лица и неожиданно приник к моим губам. Судя по всему, он успел за это время прополоскать рот и почистить зубы.
Поначалу я пыталась вырываться, а потом поняла, что мне все равно, смотрит ли Патч. Я не делала ничего такого, чего он уже бы не сделал. У меня было такое же право жить дальше, как у него. Он заполнял пустоту в сердце с помощью Марси; что ж, теперь была моя очередь, и Скотт весьма удачно подвернулся мне под руку.
Мои ладони скользнули по груди Скотта и обвили его шею. Он понял намек и притянул меня ближе, гладя по спине. Вот, значит, как это — целоваться с кем-то другим. Патч всегда был очень неспешен, даже медлителен, уверен и настойчив. Скотт же был игривым, жадным и слегка неловким. Это было совершенно иначе, ново и… и это было не плохо.
— Моя комната, — шепнул Скотт мне на ухо, сплетая свои пальцы с моими и утаскивая меня в коридор.
Я глянула туда, где в последний раз видела Патча. Наши глаза встретились. Его рука застыла на затылке, будто он очень глубоко задумался, глядя на то, как я целуюсь со Скоттом. «Вот каково это», — мысленно сказала я ему. Только мне не стало лучше, когда я это сказала. Было грустно, я чувствовала себя подлой и не испытывала никакого удовлетворения от своей мести. Я никогда не любила грязные игры и дешевые трюки и не использовала их для того, чтобы поднять самооценку. Но боль, сжигающая меня, была очень свежа, и поэтому я позволила Скотту тащить себя за руку по коридору.
Он открыл дверь спальни ногой, выключил свет, и нас окружили мягкие тени. Я глянула на узкий матрас на нижнем ярусе кровати, а потом в окно. На стекле была трещина, и вдруг, запаниковав, я представила себе, как проскальзываю через нее, исчезая в ночи. Вероятно, это знак, что я собираюсь совершить огромную ошибку? Неужели, я правда собираюсь пройти через это, чтобы доказать свою правоту? Неужели я настолько хочу показать Патчу глубину моей боли и гнева? Что это вообще говорит обо мне?
Скотт обнял меня за плечи и поцеловал сильнее. Я думала, что делать дальше. Я могла сказать Скотту, что мне нехорошо. Я могла сказать, что я передумала. Могла просто сказать ему «нет»…
Скотт снял футболку и бросил ее в сторону.
— Э-э, — начала я, оглянулась еще раз в поисках спасения и тут заметила, что дверь спальни открылась, и чья-то тень заслонила льющийся из коридора свет. Кто-то вошел в комнату и захлопнул за собой дверь. И я замерла от изумления.
Патч бросил Скотту в лицо его майку.
— Что за… — возмутился Скотт, продевая голову в майку и поспешно натягивая ее.
— Рыбка сорвалась, — сказал ему Патч.
Скотт толкнул его в плечо:
— Ты что творишь? Ты не можешь так вламываться сюда! Я занят! И это моя комната!
— Ты с ума сошел? — воскликнула я, обращаясь к Патчу, чувствуя, что щеки пылают огнем.
Патч посмотрел на меня сердито и отрезал:
— Ты не хочешь быть здесь. Не с ним!
— Чья бы корова мычала!
Скотт отодвинул меня в сторонку:
— Дай я с ним разберусь.
Он подошел еще на пару шагов, и тут Патч ударил его в челюсть. Раздался неприятный хруст.
— Что ты делаешь? — закричала я на Патча. — Ты сломал ему челюсть!
— А-ы-ы-ы-а-а! — завыл Скотт, хватаясь за подбородок.
— Я не сломал ему челюсть, но если он хоть пальцем к тебе прикоснется, это будет первая из многих сломанных частей его организма! — заявил Патч.
— Убирайся! — приказала я ему, указывая пальцем на дверь.
— Я убью тебя! — зарычал Скотт, открывая и закрывая рот, чтобы убедиться, что челюсть работает.
Но, не обращая ни малейшего внимания на мой приказ, Патч в три шага оказался около Скотта и прижал его лицом к стене. Скотт попытался сопротивляться, но Патч снова ударил его об стену, не давая двигаться.
— Только тронь ее, — сказал он Скотту на ухо хриплым и угрожающим голосом, — и будешь жалеть об этом всю жизнь.
