Приятные вещи (СИ) - Петюк Дмитрий "Desmond"

— То есть из-за этого мы завалились все вместе и держались за руки? — задумчиво постучал он по нижней губе пальцем, который во сне прекрасно действовал. — Ты прости, твоя богиня самая лучшая, самая особенная и всё такое, но для богов это обычное дело. Без касания много что не работает. Ладно, к делу. Чтобы вас чему-то учить, нужно знать, что вы уже умеете. Это все? Не вижу блондиночки.

— Незель тебе толком не представилась, — заметила Кенира, — но на твоём месте я бы проявила чуть больше уважения. Она верховная жрица Фаолонде и очень близка с богом. Так что если ты всё-таки хочешь найти подружку, то лучше её не зли.

— А то найдёшь друга! — засмеялся Тана. — Сам того не заметив.

— Ну, вряд ли она мстительна настолько, — оскалился я, — но постарайся избегать пренебрежения. Незель — наш близкий друг и мы все её очень любим…

— А некоторые — особо! — выкрикнул Тана.

Услышав это, Мирена отвела в сторону взгляд и тепло улыбнулась.

— Да, некоторые из нас — особо, — спокойно согласился я. — А ещё некоторые могли бы не перебивать отца. Рейш, они с Лез и Палой сейчас заняты магией. И чуть позже, через пару дней сна, все остальные займутся тоже. Тане нужно готовиться к экзаменам, Миру — избавляться от выгорания, Санду и Алире — улучшать навыки, чтобы стать ещё сильнее. И когда мы вновь окажемся в одном пространстве, постарайся помнить, что здесь посторонних нет и каждый заслуживает своей порции уважения.

— Учту, — кивнул Дреймуш. — Ты сказал «пару дней сна», то есть послезавтра?

— Нет. Этой ночью. Когда я сказал, что тебя удивлю, я не шутил. Сон — штука очень странная, иногда просыпаешься, хотя, казалось, только сомкнул веки, а иногда он тянется бесконечно. Я священник Ирулин, так что могу просить госпожу о втором. Впрочем, о первом тоже. Когда все займутся магией, для тебя это время пролетит в один миг.

Дреймуш задумчиво почесал подбородок.

— Знаешь, из тебя бы вышел ужасающий работодатель, — сказал он.

— Почему? — удивился я.

— Обычно я беру посуточную или даже почасовую оплату. Ты же в этот час способен уместить годы.

— Ну, не годы, — засмеялся я, — но да, ты прав. Только учти, чем больше я растягиваю сны, тем глубже погружаешься ты в Царство моей госпожи. И тем сильнее на тебя действуют её силы. И ты понимаешь, что я имею в виду.

— Не дурак, — кивнул Дреймуш. — А можно просьбу? Мне бы хотелось учить магию со всеми, это можно сделать? Я готов отказаться от оплаты. Ну, тех денег, что ты мне пообещал, не глаза с рукой.

— Глаз с рукой уже у тебя и так, — заметил я. — И даже если ты решишь уйти прямо сейчас, то для полного выздоровления достаточно поселиться одной из гостиниц, осенённой благодатью Ирулин. Что касается магии, а для чего тебе? Нет, я не возражаю, просто удивлён. Можно, безо всяких условий, оплата как договорились.

— Настоящие маги — очень крутые засранцы, — ответил Дреймуш. — Некоторые считают их слабаками, но головы дураков — словно пустые котелки. Хороший боец может уделать хорошего мага, но до определённого предела. Потом маг уложит сколько угодно бойцов. Не считая Мирикеша, все из Двенадцати — маги. Так что иметь возможность изучать магию и не воспользоваться ею — быть полным болваном.

Я повернулся к Хартану, сказать, что у него есть единомышленник, но увидел, что он о чём-то болтает с Ксандашем, не слушая наш разговор. Кенира тоже увлеклась беседой с мамой, оставив нас с Дреймушем наедине.

— Кадеты заскучали, — понимающе улыбнулся тот. — Что же, я их развлеку. Давайте для начала покажите, что умеете. Санд, ты тоже! С тех пор, как я был твоим декурионом, прошло немало лет, так что покажи пару новых трюков! И раз уж мы оказались в лесу, пусть это будет настоящий лес!

Деревья, созданные мною, внезапно раздались вширь и вытянулись ввысь, а промежутки между ними заросли густым кустарником.

Признаюсь, я гордился своими навыками, полученные через Склаве во время бегства через Королевство. Точно так же чувствовала себя и Кенира, которой я тогда показал многие трюки. И сколь же горьким оказалось наше разочарование!

— Санд, ты неплох, но я это знал и так. Тана, тебе привычен город, но потенциал я вижу. Мирена — ты никогда не была в лесу, тебя придётся учить почти с нуля. Улириш и Кенира — вы кое-что умеете, но всё ужасно. Даже не буду спрашивать, какой идиот вас учил, явно кто-то не из наших.

— Этого идиота зовут Улириш Шанфах, — заметил я. — И, увы, учиться пришлось на практике, чтобы не подохнуть.

— Ну что же, переучивать тяжелее, чем учить заново, но работать приходится с чем есть. Итак, нам надо добраться отсюда, до вон той вытянутой скалы. Время пошло!

Несмотря на не самое лестное впечатление от первой встречи, где характер Дреймуша мне сперва показался отвратительным, сработались мы всё-таки нормально. Он обладал умением переключаться, так что после длительных изматывающих уроков среди дикой природы требовательный и жёсткий наставник превращался в прилежного ученика, внимательно выслушивающего лекции одного из преподавателей — меня, Лексны, Незель или Кениры, либо же корпящего над учебниками в огромной внутренней библиотеке моего разума.

Количество учеников прибавилось, каждый из них обладал своим уровнем познаний, а значит, преподавание сильно осложнилось. И, несмотря на способность растягивать сон, я понял, что я не просто получил звание «почётного профессора», а по-настоящему работаю таковым, причём, в отличие от обычных профессоров, мой рабочий день не ограничивается обычными тремя-четырьмя часами, а длится бесконечно. Поэтому я попробовал сжульничать. Мои многочисленные копии, которые принялись обучать родственников и друзей, рассредоточенных по разным изолированным областям общего сна, ничуть не напоминали живых людей, а являлись жутковатыми антропоморфными интерактивными справочными системами, готовыми отвечать на вопросы и обладающими полным набором моих знаний, но неспособными ни подсказать, ни указать на ошибки. И пусть нововведение не понравилось никому, но дело пошло быстрее.

Кенира в шутку предложила вызывать подобных призраков для наших постельных утех, но сама мысль о чём-то подобном вгоняла меня в дрожь. Впрочем, когда я предложил в ответ попробовать близость с копией меня самого, она поёжилась и признала, что идея действительно жуткая, и больше к этой теме мы не вернулись.

В учёбе, тренировках и подготовке к большому походу прошло полных пять дней, или субъективных восемь месяцев, в течение которых вся наша компания, включая Дреймуша, очень далеко продвинулась на пути к самосовершенствованию. А потом, проснувшись, я увидел, как взрослый, переживший не одно сражение мужчина, сидит и плачет как ребёнок.

— Я вижу! — смеялся Дреймуш, вскакивая с матраца. — Вижу, клянусь тысячей демонических богов!

— Не верю своим глазам, — сказала Лексна, вставая и подходя ко всё ещё сидящему Рейшу. — Дреймуш Затир, гроза врагов и новобранцев, рассказывающий, пытаясь подкатить ко мне в госпитале, какой он суровый воин и лазутчик, плачет?

— Что ты понимаешь, женщина? — улыбнулся Дреймуш. — Мы, настоящие мужчины, настолько суровы, что не стесняемся показать чувства. Мы просто игнорируем мнение окружающих!

Лексна наклонилась к Рейшу, раскрыла ему веки, вытянула кончик пальца, сплетая простые осветительные чары, и посветила этим импровизированным фонариком ему в глаз.

— Реакция уже есть, — одобрительно сказала она. — Встань!

Дреймуш поднялся на ноги, а потом послушно ждал, пока Лексна не закончит обследование с помощью нескольких диагностических плетений. Все к поднялись и с интересом наблюдали за её действиями. От Кениры я чувствовал особое внимание — она очень интересовалась медицинской магией, как следующим этапом достижения невозможного.

— Как рука? — спросил Ксандаш, наблюдая за действиями жены.

— Большой и указательный чувствуют и шевелятся, — ответил Дреймуш. — И пропали ощущения, словно руку сунули в кипящее дерьмо. Даже сейчас уже лучше, чем было до операции.