Калейдоскоп. Многомирье (СИ) - Мерхина Анна

Сесилия отдала несколько команд в свою увесистую подвеску, после чего повернулась к Реджинолду и Жоэль.

— Наш врач сейчас осматривает Милу. А вы пока можете отдохнуть. Я попрошу девочек найти подходящий номер и принести чистую одежду.

— Спасибо, но у меня все есть, — как можно равнодушнее ответил принц.

— Но вам же нужна одежда нашего мира, верно?

— Давайте, Реджинолд, не отказывайтесь, — добавила Жоэль; его имя она постаралась произнести правильно. — У нас отличный магазин, то есть лавка. Вам понвавится.

Не придумав хорошей отговорки, Реджинолд был вынужден согласиться.

Из-за стойки напротив входа вышла девушка в яркой униформе и затараторила, обращаясь к Сесилии. Реджи смог разобрать только «смежная» и «последняя». Сесилия взяла тонкие пластинки из рук девушки, ответила такой же скороговоркой и повернулась к Реджи и Жоэль.

— У вас будет двухкомнатный номер с общей дверью. Вот, держите, — она протянула пластинки, — это ключ, Ваше Высочество. Приложите его к мигающей панели на двери и сможете войти.

Реджинолд кивнул, стараясь не показывать неуверенности. Технологии чужих миров вызывали в нем трепет.

— Милая, покажешь Его Высочеству, как все устроено?

— Конечно. Но, — Жоэль потупила взгляд. — Мама, мы можем посидеть на кухоньке? Полчасика.

Сесилия пристальное осмотрела лицо дочери, слегка улыбнулась и перевела извиняющийся взгляд на принца:

— Ваше Высочество, вы не могли бы…

— Не волнуйтесь. Думаю, я разберусь, что и как работает.

— Благодарю. Ваша комната на втором этаже. Поднимаетесь по левой лестнице и идете прямо. Первая же дверь с правой стороны. Если что-то понадобится, обращайтесь. Сесилия даже поклонилась. Она раздала указания помощницам — или они считались служанками? — и завернула за стойку на другом конце зала.

— Большое спасибо, — шепнула Жоэль и последовала за матерью.

Реджинолд кивнул девушкам и направился к лестнице, ведшей к левому крылу. Не успел он сделать шаг, как лестница сама поехала вверх. «Чудеса за каждым углом», — восхитился он, разглядывая ступени, изнутри наверняка напичканные всевозможными механизмами.

Соскочив с лестницы с неподобающей для принца резвостью, Реджи оказался в тени коридора. По обеим сторонам выстроились в ряд одинаковые двери. «Первая же направо», — мысленно повторил он и приложил к мерцающему квадрату в центре двери пластинку. Дверь отъехала, пропуская его внутрь.

Свет включился сам, стоило Реджи зайти. Он увидел человека в темной одежде, развалившегося на кровати. На уже пять минут как его, Реджинолда, кровати.

— Простите, я вам мешаю, — незнакомец лениво приподнялся.

Реджинолд невольно фыркнул. Одежда незнакомца была старая, к тому же грязная, рукава и вовсе походили на черно-серые лоскуты. На лице следы грязи, волосы прилипли ко лбу. Но эту небрежность можно было стерпеть, если бы не выражение лица — абсолютная покорность в улыбке и ни капли уважения в глазах. Реджинолда это бесило с детства, когда перед ним точно так же лебезила его нянька.

— Да, вы мешаете, — как можно сдержаннее ответил принц. — Это моя комната. Вы не имеете права здесь находиться.

— Я уже догадался, — пробормотал незнакомец, потягиваясь — Реджи чуть не передернуло. — Но Сесси как всегда меня не предупредила, да и остальные тоже.

— Прошу прощения!

Боковая дверь отъехала, и в комнату ворвался темнокожий мальчик.

— Прошу прощения за доставленные неудобства, — Реджи понял, что мальчик обращался к нему. — Это Либер, наемный работник. Мы с ним в первый раз сотрудничаем.

— И, конечно же, в последний, — закатил глаза Либер. Мальчик бросил на него уничтожающий взгляд и тут же повернулся к Реджинолду с благожелательной улыбкой:

— Он сейчас же уйдет, а горничные поменяют белье.

— Да-да, я искренне сожалею и ухожу, — шутливо раскланиваясь, Либер двинулся к выходу.

— До свидания, — он махнул рукой и добавил пару фраз на непонятном языке. Однако мальчик его понял. Он так зажал кнопку возле двери, что та вернулась на место с громким щелчком.

— Ой, я прошу прощения.

— Ничего страшного, все в порядке.

«Надеюсь, тому нахалу что-нибудь прищемило», — подумал Реджинолд, продолжая благодушно улыбаться мальчику. С виду тому было лет тринадцать — лицо еще не потеряло детскую округлость, да и голос не сломался. Высокий — для озерника, конечно, — подтянутый, но не тощий, наверняка очень гибкий и ловкий. «Такого бы — да в гонцы по особым поручениям», — бессознательно отметил Реджинолд. Смущало только сочетание смуглой кожи — южане в Желтом мире были намного светлее — и льняного цвета волос. В Оморено светлые волосы были признаком благородной крови. А в Синем мире?

Еще больше смущало то, что мальчик не носил униформу как помощницы Сесилии.

— Еще что-нибудь?

Только теперь Реджи понял, что не сводил с мальчика пристального взгляда.

— Нет. Разве что… Прости, как тебя зовут?

— Аркелл.

— Просто Аркелл? Ни фамилии, ни титула?

Мальчик усмехнулся.

— Я сирота, какой уж мне титул. А вы чужемирец, да?

Реджинолд кивнул и представился мальчику, опустив титул и родовое имя.

«Значит, он не дворянин. А цвет волос?». Реджинолд пригляделся и заметил темные корни. «Да это краска! Моднимает, мальчишка. Еще и бусины в пряди заплел».

Решив, что не обидит простого синемирца просьбой, Реджинолд продолжил:

— Аркелл, я хотел бы помыться. Ты не мог бы подготовить ванну?

Аркелл недовольно дернул плечом, но открыл небольшую дверь с другого конца комнаты. Реджинолд подошел следом. В сравнении с замковой, эта ванная комната была крохотной. А самой ванной вообще не было: только полупрозрачный короб. Аркелл открыл его дверцу и повернулся к Реджи:

— Здесь голосовое управление. Режимы указаны с внутренней стороны дверцы. Просто скажите, что вам нужно.

— Ясно. Спасибо.

«Разберусь как-нибудь», — подумал Реджи, когда Аркелл вышел.

— И пусть, эм, горничные принесут мне одежду! — крикнул он напоследок.

— Разумеется!

Дверь в комнату захлопнулась.

Принц снял одежду и аккуратно сложил ее на миниатюрной полочке — чудо, что с нее ничего не свалилось. Забравшись внутрь короба, он принялся изучать надпись на дверце. Хвала Духам, английский. Этот язык он понимал.

— Так, попробуем… Душ. Обычный. Сверху, — произнес он как можно громче. Механизм отреагировал мгновенно — из отверстий в потолке полилась горячая вода.

— Ай, дамтум! — Реджи отступил к дверце. — Горячо!

— Приношу извинения, — раздался голос из ниоткуда. Вода стала прохладнее.

— Вас устраивает температура? — вежливо спросил тот же голос.

— Да.

Реджи в очередной раз поразился достижениям синемирской техники. С другой стороны, Сидасионну тоже создали в Синем мире, а она общалась как настоящий озерник, то есть человек. Стоит ли удивляться, что обслуживающая машина в отеле такая вежливая?

«Вот бы в Оморено такую прислугу. И не будет в замке сплетниц с кокетливыми взглядами», — Реджи с улыбкой подставил лицо теплым струям.

Звук льющейся воды напоминал о тренировках в родной стихии. Потоки придавали Реджи сил, а душа наполнялась верой и мечтами.

«А ведь прислугой можно не ограничиваться. В Сером и Синем мирах много полезных технологий! Взять хотя бы флайеры — они быстрее и долговечнее повозок, и обучать их не нужно, в отличие от лошадей. А еще они летают! Можно проложить торговые пути через всю Секарру, и даже вершина Аркин-Кармьо не помеха! Когда вернусь в Орден, надо разузнать, как их строить».

Воодушевление Реджинолда стихло, стоило представить хмурый взгляд отца. «Мне нельзя задерживаться в Ордене. Я будущий король. Король должен быть со своим народом. А я что делаю?».

Реджинолд вздохнул. Он отправился в Пурпурный мир, потому что так было нужно. Магистры казались рассудительными и опытными, хоть порой и нервными, и он уважал их мнение. Но что ему делать в Синем мире? В тот миг, когда посланницы решили сюда переместиться, им овладело непонятное чувство — то ли дешевое благородство, то ли гордость, то ли бездумное сострадание. Так или иначе, он совершенно искренне сказал, что хочет помочь Миле… и Жоэль тоже. Он и сейчас не хотел оставлять их одних. Но долг перед собственным королевством, долг перед братом был важнее. «Редри, — Реджинолд уткнулся лбом в мокрую плитку на стене, — мы с тобой друг друга стоим. Два дурака. Тетушка, наверное, вне себя от гнева. И с Рапак-инве придется объясняться… Какхе».