Крысолюд (СИ) - "Ludvig Normaien"

огромное колышущееся чёрное море, которое постепенно впитывалось в песок.

Лонгли, высохший и обветренный, укутавшийся в широкую бывшую белую тряпку безжалостно подгонял своих воинов, он останавливался только на рассвете и на закате.

-Мы должны спешить! - графиня тоже не находила себе места, обходя людей отряда и подбадривая. - Владыки этих мест просыпаются и мы должны взять своё до того, как они проснутся окончательно. Тогда это будет сделать сложнее.

Блоки песчаника попадались уже так часто, что не заметили, как оказались в развалинах города. Не заметили и потому, что вокруг города бушевала песчаная буря. Песок отшлифовал до зеркального блеска большие блоки, которыми была выложена поверхность многих зданий и истончил некогда огромные и многометровые крепостные стены. Бесконечное шипение песка заглушало все прочие звуки и походило на единовременное шипение тысяч змей.

Останки глинобитных домиков в пригороде постепенно сменялись всё чаще попадавшимися развалинами дворцов и храмов, некогда весьма величественных. Порой они были обрезаны словно острейшим мечом, а где-то валялись, не выдержав силы времени и стихий, просто грудой камней, будто бы играющий мальчишка захватил кубики в горсть и бросил вниз, не глядя на получившийся итог. Чем дальше мы шли, тем колоссальнее становились и посторойки и развалины.

Мы заняли одну из развалин, потому как требовалось перевести дух. И частично это получилось, пока несколько бойцов не вышли из одного зала с несколькими небольшими кувшинами и кубками чеканного золота. Все тут же ринулись обыскивать развалины, перекапывать полузанесённые песком залы. То тут, то там раздавались крики, которые свидетельствовали о драгоценных находках. Но были и крики боли тех, кто нашёл более трагическую участь. Как например де Карпиньяк, который, найдя резную шкатулку, попытался её вскрыть кинжалом и ему брызнуло в лицо какой-то кислотой, которая изуродовала его лицо и выжгла глаза. Чтобы заглушить крики, пришлось дать ему вдохнуть кроху пыльцы чёрного лотоса, мощного наркотика, за хранение которого во многих землях полагалась жестокая казнь, при этом обладающий для людей и болепонижающим эффектом.

Это немного остудило горячие головы, вкупе с древками офицеров, напоминающими о дисциплине. Обнаружилось, что пропали несколько человек. Отправили несколько сильных партий на их поиски, но они вскоре вернулись ни с чем. Когда все немного успокоились, начали вспоминать рассказы дедов о том, что они сами слышали об ужасах этой земли. Кто-то вспомнил название нескольких городов и завязался спор, развалины ли древнего Махрака мы нашли, или какой-то другой город.

Проводник забился внутрь нашего отряда, испуганно и просяще лепеча что-то, обращаясь к графине, которая теперь тащила нас куда-то внутрь города.

С сухим шорохом из песка поднялись несколько десятков скелетов, удерживая высохшими костяшками щиты и копья. Похрустывая костями, они безмолвно построились в единый отряд, загородивший путь к высящимся впереди чёрным зданиям. В круглом бронзовом шлеме, лишь слегка покрытом патиной, и богатых наплечниках командующий ими скелет тряс нижней челюстью, будто бы проговаривая слова. Как будто он был вполне себе живым полусотником старой местной армии.

Раздались свистки и команды офицеров, наконец-то получивших себе противников и солдаты так же, сомкнув щиты, построились напротив. Арбалетчики вышли из-за их щитов и защёлкали своим оружием, выпуская по скелетам тяжёлые болты. Несколько болтов попали в черепа, опрокинув костяки и оставив их лежать на песке, а остальные либо вонзились в щиты, либо пронзили их насквозь и пролетели через кости, не причинив им особого вреда.

Пока арбалетчики стреляли болтами, на соседних улочках тоже зашевелился песок и полезли новые десятки и десятки когда-то уличной стражи, разбуженные нашей активностью. Лосли приказал отступить назад и занять пройденные развалины, чтобы не быть атакованным сразу со всех сторон.

Препятствуя этому, де Ниамель решительно приблизилась к капитану Ингберту. Её глаза, такие прекрасные, внезапно стали бездонными и страшными. Призрачная улыбка коснулась изящных губ девы, но страшная сила в глазах никуда не делась.

-Лосли, сама Королева выбрала вас для этой миссии! Она знает, что вы выше и мудрее всех остальных в вопросах войны и именно поэтому вам поручена эта сложная миссия. Я прошу вас соберитесь и давайте уже торопиться вперёд! Уверяю вас, что скелеты, которые стоят на пути вашего войска, уступают ему во всём и не смогут нас как-то задержать!

-Д-да, моя Леди, - поклонился капитан, влюбленно глядя на неё. - Развернуть знамя! - знаменосцы стянули чехол со свёртнутого знамени и наклонив древко, расправили его.

Зачарованная ткань вспыхнула, полыхнула светом воодушевляя отряд. Когда-то все наёмники принесли на нём клятву кровью в верности. При виде него энергия привычно наполнила тело, снимая давно накопившуюся усталость и вера в успех дела стала несомненна.

-Вперёд, бегом-бегом! - зазвучала команда и я, вместе со всеми, неумолимым катком побежал к находящимся в метрах двадцати скелетам, прикрытым щитами. Отряд на службе стригоев-ушоранцев не раз сражался со скелетами и ветераны давно знали, как надо действовать и не было у них страха перед этим врагом.

Опущенные копья сносили черепа с плеч и с лёгкостью протыкали черепа, да и внушительный вес бронированных, закованных в доспехи бойцов сам по себе оказался мощным оружием. Первые ряды скелетов были разнесены на части при столкновении или повалены под ноги. Бойцы взывали к Мирмидии, когда затоптанные, поваленные скелеты первых рядов рубили на куски. Задние ряды мертвецов пришли в движение, будто очнувшись ото сна, подняв щиты и сгруппировавшись как раз вовремя, чтобы остановить полное уничтожение своего подразделения. Но им это помогло слабо. Вскоре весь вражеский отряд был уничтожен, и по их костям более двух сотен “Белых быков”, графиня с подругами и слугами, крохотный обоз, вырвались на простор и получили на время свободную дорогу к своей цели.

Мы приблизились к большому и практически целому внешне комплексу низких массивных строений из черного мрамора, за которыми возвышалась белая башня из кости.

-Туда, пробиваемся туда! - указывала рукой графиня.

Из-за того, что входов в комплекс было несколько и они были довольно узки, чтобы пройти всем отрядом да ещё и вести обоз, капитан приказал его оставить и двигаться вперёд несколькими отрядами. На удивление, никто не возразил.

-Эй, капитан! А как же мы дальше? Если мы оставим здесь обоз и мертвые жители этого города его не тронут, то как мы будем потом добираться обратно? Уж животных они не пожалеют! А если и пожалеют - они же сдохнут от жажды. А как мы обратно понесём добычу? Много ли мы сможем унести в заплечных мешках, отбиваясь по пути? У нас и так еды и воды в обрез!

-Молчать! Думать это не твоё дело, боец!

Когда разбирали нужные для дальнейшего пути припасы из оставляемого обоза, дверца возка графини приоткрылась и оттуда выпало маленькое мумифицированное тело. Проводник-ичамец с криками и плачем бросился к телу своего ребёнка, выдирая из своей головы волосы.

-Наверное призраки. Мне жаль, что я не сумела их спасти… Я помолюсь за их заблудшие души. Я слишком увлекалась путешествием и давно не заходила внутрь. - тихо и спокойно произнесла де Неамель.

Вокруг стоял сухой шуршащий звук, словно шелест стаи саранчи. Это медленно, двигаясь как во сне, армия мёртвых вставала на ноги.

-Вперёд-вперёд! Мы не успеваем.

Скелеты выбирались на поверхность из-под песка и некоторых зданий, они поднимались на ноги, обращая ухмыляющиеся, пышущие злобой черепа в сторону живых и теплых врагов, и сжимая костлявыми руками бронзовые клинк. Они, пусть и медленно, но неотвратимо направлялись за нарушителями.

Арбалетчики продолжали стрелять. Несколько выстрелов угодили в цель, но большая часть со свистом проходила насквозь.