Рисс Хесс - Planescape: Torment: "Пытка Вечностью"
— И что же это за цена?
— Всего несколько монет. Цену можно оговорить. Я прошу сотню. Ты сам определишь ценность воспоминаний, которые я найду, и заплатишь соответственно. — Гитиянки держал меня за дурака, но я изобразил согласие, видя, чего он хочет.
— Прекрасно. И что мне нужно сделать?
— Если я собираюсь закинуть свою удочку и поймать твои воспоминания, мне нужны некоторые из тех, которые сейчас пребывают в твоем разуме. Так же мне нужно тихое местечко, чтобы сосредоточиться. Если ты пройдешь со мной, мы отправимся в одно из тех мест и я верну тебе целостность. Мы пойдем одни, без сопровождающих.
— Согласен. Пойдем.
Мы двинулись прочь, свернули в аллею. Полдюжины гитиянки окружили меня. Поведение Йи'минна резко переменилось.
— Теперь, человек, бросай свой разукрашенный щит и рассказывай, что ты говорил и делал для этих гитзерайских собак в стенах Сигила.
— Разве мы не собирались отправиться на поиски моих воспоминаний? — поинтересовался я с иронией, хоть и сомневался, что гитиянки поймут, в чем она кроется.
— Единственная возможность отправиться для тебя в Астрал — в цепях, человек. У тебя последний шанс рассказать мне, что ты говорил и делал для этих собак.
— Не буду я тебе рассказывать, — просто ответил я.
— Значит, умрешь! — Он вытащил свой меч и бросился в атаку. Я просто стоял без движения и позволил им убить меня. Клинок Йи'минна рассек мое горло, и я пал на землю, истекая кровью. Стоя надо мной, они заговорили.
— Он в самом деле ничего не знал, Ал' мидиль?
Другой голос отвечал:
— Слова его были словами врага нашего народа. Даже если это было не так, мы пресекли его неведение железной смертью. Оставим же его здесь для Сборщиков. Мы уже собрали в своих мытарствах достаточно сведений о псах — гитзераях. До конца этой недели они лишатся крепости. Стены Вристигора падут.
— Если ты считаешь, что знание наше достаточно, — отвечал Йи'минн, — тогда пойдемте. Собирайте воинов и присоединимся же к войне в Лимбо.
Я не мог больше оставаться в сознании и терпеть боль от страшных ран, нанесенных мне, поэтому тихо скончался.
Чуть позже я очнулся в этой же аллее. Все мои пожитки оказались на месте. Судя по всему, гитиянки верили в обман и убийство, но, возможно, присваивание вещей убитого было ниже их «чести».
Я вернулся к зданию рынка. Конечно же, компаньоны поинтересовались, что меня так задержало. Морти выразил свое нетерпение в обычной манере.
— А, ладно, давай разомнем ноги. То есть… вы разомнете ноги.
Я не говорил им, где был и что делал, попросил лишь, чтобы они сопроводили меня обратно к Кии'не, зерту. Нам пришлось немного повозиться, высматривая ее в толпе, но, наконец, поиски увенчались успехом. Злобно зерт уставилась на Дак'кона, когда мы приблизились к ней. Затем она обернулась ко мне, будто приглашая Дак'кона нанести удар.
— Говори, Кии'на. Знакома ли тебе крепость Вристигор?
Она снова принялась буравить меня своим обычным тяжелым взглядом.
— Как ты, идущий в тени изгоя, узнал это название?
— Отряд гитиянки собирается атаковать крепость в течение недели. Они уже направились туда.
— Знай… знай, что я благодарна тебе… тебе и этому зерту. Знай, что это не будет забыто. — Она обратилась к Дак'кону. — Знай, что это не искупит падение Шра'кт'лора. Вердикт анархов остается в силе.
Что там Кии'на раньше говорила о гитзераях? Упрямые, слепые и беспокойные. Я устремился прочь, и ни Кии'на, ни Дак'кон не проронили больше не слова.
Мы снова принялись за поиски демона. Все меньше и меньше людей оставалось на улицах и, осмотревшись по сторонам, я понял, почему. Гигантская осадная башня возвышалась над окрестными зданиями, преграждая путь. Стены ее были обожжены и выщерблены; она повидала множество сражений. Опущенный подъемный мост в верхнем сегменте башни, даст возможность атакующим взобраться на стены города или замка.
В тени башни я заметил змееподобное создание на четырех лапах, с кожистыми крыльями и головой, как у ящера. Чешуя, покрывающая тело, отливала грязно — зеленым. Создание стояло на задних лапах, удерживая равновесие цепким хвостом. По мере моего приближения глаза его сузились и он зашипел.
Воздух вокруг создания начал излучать тепло, а чешуя его побледнела. Оно глядело на меня голодными глазами и, казалось, готово было нанести удар. Но все же издало серию шипящих звуков.
— Ссс! Иди прочь. Гроссук не говорит, ему сказано ждать… Ссс… — Он смотрел на меня, а хвост хлестал из стороны в сторону.
— Меня послал Себастьян.
Существо ощутимо расслабилось и воздух заметно остыл. Оно протянуло ко мне когтистую лапу.
— Ссс. Дай Гроссуку ссведения.
— Какие сведения?
Сложно читать выражение на морде этого рептильного демона, но я был уверен, что раздражаю Гросука. Его хвост хлестнул еще более яростно и воздух снова нагрелся.
— Никаких вопроссов. Дай Гроссуку ссведения или умри. Гроссук заберет ссведения с твоего тела.
— Я должен знать, какие конкретно из сведений предназначены для тебя. Мне наказано обойти нескольких заказчиков, понимаешь ли.
Он немного подумал, рассматривая меня. Наконец, он указал на громадную башню.
— Оссадная башня. Ссс. Как проникнуть внутрь. Ссебасстьян ссказал, он отыщет вход… — Гросук подступил ко мне на шаг и вновь протянул руку: — Давай!
— Вообще-то, — ответил я, — Себастьян прислал меня сюда, чтобы расправиться с тобой.
Тварь немедленно бросилась в атаку, но мы вчетвером сумели справиться с ней без особых проблем.
День заканчивался, а мне необходимо было восстановиться после очередной смерти. Я решил ночью хорошо отдохнуть, а поутру навестить Себастьяна.
28. Закаленный металл
На следующий день я отправился к Себастьяну, который сдержал свое обещание и смог хоть немного уменьшить безобразные шрамы. Пусть трупный вид моего тела и не изменился в целом, шрамы стали менее заметны.
Меня весьма заинтересовала осадная башня, и не давал покоя вопрос, зачем она была нужна Гросуку. В конце концов, подобных сооружений предостаточно в их Войне Крови, и гораздо проще сделать ее на месте, чем вытягивать из Сигила.
