Лина Ледова - Заморочки универсальной ликвидации
— И никому не слова, что я так умею! Пока-пока! — хрипло прошептала я напоследок. Дыхания не хватало, голос от напряжения перехватывало. Словно калека, опираясь о косу, я поковыляла к тому наклонному выходу, который должен был меня вывести куда надо. Идти по нему пришлось не очень долго. Вскоре я оказалась у ямы, в которую выбрасывали мусор, и из отверстия которого наверху шел тусклый электрический свет. Я слишком привыкла к темноте, и от него у меня стало резать и жечь глаза, высекая из них слезы. Я прищурилась. Касаться заляпанных какой-то мерзостью стен?! Ни за что и никогда! Сделав из косы лестницу, я забросила ее на край и полезла вверх.
Там была комната и освещенный коридор, который повел меня мимо клеток. Большинство было пустыми. Издалека уже доносился собачий гомон, крики людей и усиленный микрофоном голос ведущего, перечислявшего ставки и клички…
В следующем коридоре в клетках сидели собаки всех мастей! Но в основном, это были крупные и бойцовые собаки, названия половины пород которых я и не знала. Они кидались на прутья, пытаясь достать меня. Но я-то знала, кто под замком.
Из-за ближайшего поворота вышел мужик, держась за живот и юркнул в комнату, по — видимому, туалет. Я втиснулась в щель между двумя клетками и замерла. Ему было явно не до меня.
Зато трое других прошли в двух шагах от меня, чудом не заметив, и вывели из клетки огромного черного добермана. Они едва удерживали его цепями на поводке строгого ошейника. Собака рвалась и лаяла… Этот ужасный взгляд собаки, которая знала, на что ее ведут… Бр-р-р! Я передернула плечами, вылезла из щели и двинулась дальше уже в ликвидации.
Прислушиваясь к обрывкам разговоров, то там, то здесь, я, наконец, напала на след. Один мерзавец говорил другому, что девчонка кусается не хуже бультерьера. Я пошла за ним и оказалась у еще одной комнатки. Бросив внутрь миску с сырым мясом, гад рассмеялся.
— Вот так она сожрет и тебя, только двинься!
Изнутри раздался утробный лай крупной зверюги. Когда он закрыл дверь, я вышла из ликвидации и без слов врезала ему разложенной косой прямо по голове. Он рухнул, как подкошенный. Кажется, от злости я немного перестаралась… Для допроса ублюдок пригодиться только через час-другой… Черт!
Я открыла дверь и грязно выругалась. Комната была чуть поменьше туалета. Девочка и девушка у стены в ужасе смотрели, поджимая голые ноги, на огромадную немецкую овчарку, которая бросалась на них и оглушительно лаяла. К счастью, ее держала длинная цепь ровно такой длины, чтобы чуть-чуть не достать людей.
Она бросилась на меня, но ее вновь остановила цепь. От грохота ее утробного лая я глохла. Внутри собаки была лишь одна черная бесконечная ненависть. Чистая агрессия! И, к счастью, тупые собачьи мозги. Ничего другого.
— Полная ликвидация! — велела я без угрызений совести, коснувшись на миг лезвием собачьей головы.
Прилипала возник передо мной и повернул удивленно голову в поисках жертвы. Затем раззявил зубастую пасть и за раз проглотил собаку. Девушка и Аленка в ужасе смотрели, как собака сделала удивленную морду, кульбит в воздухе, упала замертво, а потом встала на четыре лапы.
Гарма-Джарг не ел тела, только черные души или негатив. И сегодня решил проявить себя миру — ведь он оказался в теле реальной собаки. Да, Гарма-Джарг сегодня повеселиться на славу!
— Не время для игр… — начала я, но Гарма-Джарг был другого мнения. С виду он ничем не отличался от прежнего пса, только перестал лаять да глаза стали желтыми, как расплавленное золото. Он перекусил цепь и, подойдя ко мне, стал вытираться о мои чертовы чулочки! Он не успокоился, пока я не погладила его за ушами. Совершенно счастливый от новых впечатлений, он уселся у моих ног и, свесив розовый язык на плечо, уставился на людей у стены.
— Не бойтесь, — прошептала я. Но испуганные девчонки не сводили с меня глаз. Я их не винила. Во-первых, чертова собака. Во-вторых, у меня был еще тот видок. Так как костюм окончательно погиб, то мне пришлось остаться в черном коротком платье, бронешортах, чулочках и больших тяжелых ботинках. — Алена, меня прислал твой папа… Вася.
— Правда? — робко спросила девчушка. Ребенок не робкого десятка!
— Да. Меня зовут Сайф. А вы кто? — спросила я у девушки. — Еще одна невинная жертва?
Девушка промолчала. Похоже, она была в глубоком шоке. Вот дура! Ни о себе, ни о ребенке подумать не может! Вытащив девушку, как большую куклу, я быстро дошагала с ней до туалета, впихнула ее туда и сделала вторую ходку за Аленкой. Гарма-Джарг остался сторожить снаружи и облаять любого, кто ему понравиться. Или сожрать того, кто не понравиться.
В туалете оказалась ржавая раковина и осколок зеркала. Я привела себя в порядок, потом умыла лицо Аленки. Тут ожила девушка, которая истерично засмеялась. Как, черт, все не вовремя! Ребенка напугает! Я поднесла к ее лицу руку, она жутко закричала, и мне пришлось зажать ей рот. Когда она попыталась меня укусить, пришлось отвесить ей полновесную затрещину. Молодая женщина зарыдала, так же безудержно, как смеялась прежде.
— Тете плохо? — спросила Аленка.
— Еще как… — вздохнула я. Ну начинается! Дети и их вопросы! Ребятишки часто видят такое, чего взрослые не желают замечать.
— А что случилось с плохой собачкой?
— Ее больше нет! Абсолютно! — я порыскала в сумке, достала жуткие чулки Му-Ши со змеями и протянула их девочке. Та послушно стала натягивать их на голые ноги. — Теперь это моя собака. Ее зовут Гарма-Джарг.
— Она мне нравиться больше. Она не лает и не хочет нас скушать!
Я фыркнула и еще порылась в сумке. Ничего полезного! Я даже не знала, что конкретно ищу. Ну, почему все так плохо!?
Найденный леденец я протянула Алене. Та мигом успокоилась.
Войдя в ликвидацию, я увидела свет деструкции, охвативший голову и сердце девушки. Она еще переживала какой-то ужас. Но у меня не было времени ни на психоанализ, ни на что другое. Я присела перед ней на корточки. Ловись, рыбка!
— Как тебя звать? — спросила я, сбивая с ее головы деструкцию на мгновение. Мне — хватит!
— Рита… — прошептала девушка, подняв на меня глаза. Зрачки дрогнули. Наконец-то, она увидела меня! Зацепили сознание на крючок, теперь подсечь и вынуть из небытия…
— Риток, чем ты занимаешься? — я успокаивающе положила руку ей на плечо. Вход в личное пространство.
— Журналистика… — выдохнула та, приходя в себя. Для человека ее профессии очень красноречиво! Видно, ее крепко напугали!
— Марго, нужна твоя помощь. Понимаешь, у меня куча дел, а тут маленькая девочка… Присмотри за ней, а? Пожалуйста?
— Мне страшно! — воскликнула та в ответ.
